Павел Мариковский - Черная вдова

Иногда самка не уничтожает самца, и прозвище «черная вдова» не оправдывается. Такой счастливчик долго пытается освободить эмболюс, затем пытается оплодотворить самку второй педипальпой, успешно завершает свои попытки и опять избегает печальной участи. Теперь он неспособен более к оплодотворению своей супруги, так как кончик спирали эмболюса обламывается и остается в семяприемнике самки, но с удивительным упорством продолжает за нею ухаживать. Только после нескольких дней бесполезного времяпрепровождения он или погибает от истощения, или оттесняется другими самцами.

Встречаются самки, которые не уничтожают самца, использовавшего одну педипальпу, но убивают его после применения второй. Некоторые самки уничтожают таких самцов на второй-третий день после бесплодных попыток ухаживания. Иногда самцы, затеявшие между собою драку, случайно мешают самке убить своего партнера и тот, избегнув печальной участи, продолжает ухаживание. Уничтожение самцов самками у некоторых пауков вызвало множество различных объяснений. Полагали, что в этом виновен инстинкт хищника, пожирания всего живого, оказавшегося рядом. Кроме того, якобы самка использует самца как дополнительный источник питания, а сама «любовь» паучья носит скорее гастрономический характер и т. п.

Самка каракурта, как я много раз убеждался, если сыта, не ест своего супруга, а, помяв его челюстями и убив, сбрасывает на землю. Дело же, как оказалось, в том, что самец, избежавший гибели, служит изрядной помехой для оплодотворения другими самцами. Таким образом, «черная вдова», совершающая акт насилия над своими супругами, соблюдает интересы продолжения потомства. Запас возможно большего количества семени, к тому же от нескольких самцов, очевидно, оказывает влияние на плодовитость и жизненность ее потомства.

Пустыня давно выгорела и стала желтой. Засохли бурьяны на пустошах. Поспела богарная пшеница. Днем стоит нестерпимый зной. Исчезли нарядные самцы. Иногда где-нибудь сбоку тенет еще можно увидеть самца, избежавшего гибели. Но какой он стал жалкий и уродливый, с покалеченными ногами, как сильно похудел, и красные пятна его, прежде такие красивые, теперь стали сморщенными бугорками.

Что же сталось с самками? Они благоденствуют, их брюшко совсем черное, лоснится. Кое-кто из них остался на брачных тенетах, если они оказались на месте, пригодном для постоянного жилища, и теперь занят строительством. Остальные же, гонимые зноем, спешно покидают временные тенета, вновь отправляются кочевать в поисках постоянного места для жизни.

Опять появляются самки там, где прежде их не было, дороги снова покрываются узорами паучьих следов, а в логовах встречаются запыленные серые паучихи. В больницы вновь поступают больные, укушенные каракуртами.

Норы грызунов, теневые склоны старых сухих арыков, поросли у комлей тутовых деревьев поспешно занимаются пауками. Иногда в таких местах их скопляется очень много.

При недостатке участков для поселений каракурты особенно активно кочуют, а у населения эти местности слывут опасными: слишком часты там случаи укусов каракуртами.

Но вот вторая кочевка самок закончилась. Паучихи осели в постоянных, заново отстроенных жилищах, сильно отличающихся от тех, в которых протекали юность и брачная пора. Ловчая сеть стала большой — до одного метра в диаметре — она располагается над землей в виде шатра. Паутинные нити в ней переплетены в различных направлениях. Они очень прочны и упруги. Брошенная на них спичечная коробка отскакивает, как мячик. Тенета укреплены за окружающие растения, выступающие над поверхностью комья земли, бугорки, корни кустарников. К земле от них идет множество вертикальных нитей. В тенетах застревают соринки, палочки, сухие листики. Они очень характерны, эти тенета из прочных упругих нитей, и опытный глаз может легко заметить их за десяток метров.

Широко раскинутые тенета постепенно суживаются в своеобразный ход, заканчивающийся шарообразным резервуаром, стенки которого оплетены густой паутинной тканью. Это логовище паука, его основная резиденция, в нем паук скрывается большую часть суток. Логовище каракурта обязательно находится в тенистом углублении: во входе норки грызуна, под нависшим комом земли, под корнем растения, с теневой стороны камня, оказавшегося в поле, или какого-либо другого крупного предмета.

Рано утром паука еще можно застать на тенетах. Но, едва завидев человека, он тотчас же стремглав бросается в свое укрытие. Теперь паук особенно осторожен. Схваченный пинцетом, он прижимает к телу ноги, притворяется мертвым или пытается освободиться, оставив в пинцете ногу, пожертвовав ею ради спасения, и только убедившись в бесполезности своих попыток, защищаясь, обволакивает пинцет каплей липкой паутинной жидкости.

Теперь пауки стали прилежными домоседами и никуда от своих тенет не отходят ни на шаг. Наступила пора заботы о потомстве, охоты за добычей, усиленного питания, изготовления коконов с многочисленными паучатами.

Сразу и прекратились случаи укусов людей пауками.

— Каракурты стали неядовитыми! — в один голос заявляют одни.

— Каракурты просто исчезли в природе! — возражают другие.

Но мы с Маркелом знаем: пустыня полна каракуртов, они также ядовиты, как и прежде, и по-прежнему от их яда быстро гибнут в опытах многострадальные морские свинки.

Широкая известность в народе каракурта как ядовитого паука, случаи многочисленных бедствий и страданий, причиняемых им жителям Средней Азии, упрочили за ним славу грозного и смертельно опасного паука. Многочисленные сказания, легенды, суеверия, весь страх человека свидетельствуют о былой беспомощности перед столь маленьким и внешне безобидным созданием. В давние времена калмыки считали, что души обиженных при жизни после смерти переселяются в каракурта, чтобы мстить и наказывать людей за их черствое и злое сердце. Человека, укушенного каракуртом, считали несчастливцем, наказанным богом, и верили в то, что паук кусает не всех, а только особенную, им избранную жертву. Она должна пострадать или за свои тяжкие грехи, или за грехи, совершенные своими давно умершими предками.

Но несмотря на неопровержимые факты вредоносности паука, его ядовитость в ученом мире была признана далеко не сразу. Этому мешало то, что почти все другие пауки, населяющие земной шар, а их очень много — несколько сотен тысяч видов — безвредны. Один из больших специалистов по паукам, немецкий ученый Ташенберг, считал сведения о ядовитости «черной вдовы» пустым суеверием, недостойным внимания, и советовал с воспитательной целью приучать детей брать пауков руками. Как он, всю свою жизнь собиравший пауков только руками, мог поверить в существование среди них опасных для жизни человека! Что же, иногда знания уводят ученого от истины и способствуют заблуждению. Мнению авторитетных ученых верили и остальные, считая, что ядовитость «черной вдовы» — выдумка, заблуждение темных людей. В действительности, заблуждались ученые.