Дмитрий Житенев - Про тайгу и про охоту. Воспоминания, рекомендации, извлечения

Сибирский таёжный костёр.

Также как и для нодьи, для такого костра валят толстые сухостойные деревья и разрубают или распиливают на несколько сутунков длиной по 3, а то и по 4 метра, которые и подтаскивают к месту ночлега. Может показаться, что это слишком длинные брёвна, но зимняя ночь долга, и если дрова сгорят целиком ещё до утра или даже в середине ночи, то добывать их в темноте будет ой как плохо.

Место для ночлега опять же надо выискать с каким-нибудь заслоном, тем более что спать придётся только с одной стороны костра. Лучше всего для этой цели подойдёт большой выворотень, который, словно стенкой, и защитит ночлежника от холодного ветра и будет прекрасным экраном-отражателем тепла костра. Не надо только устраиваться вплотную к нему. От жара костра земля в корнях выворотня оттает и будет сыпаться на вас.

Знаю, что такой костёр в ходу у охотников Восточной Сибири и Забайкалья, но сам с ним не ночевал. Поэтому процитирую классика охотничьей литературы Александра Александровича Черкасова, который в книге «Записки охотника Восточной Сибири» дал подробное описание устройства такого костра.

«Неопытному охотнику не разложить даже и костра так, чтобы он горел всю ночь. Он натаскает дров целую кучу, зажжёт их, а толку будет мало: дрова вспыхнут, сначала будет жарко лежать около них, но они скоро сгорят, и снова надо будет накладывать. А сибирский промышленник положит только четыре толстых полена и проспит с ними всю долгую морозную ночь. Везде опытность! Это делается, так: против того места, где устроено логово, кладётся поперёк толстая чурка, которая и называется подъюрлоком, а на неё концами три полена, длиною каждое до 1,5 или 2 сажен, пропуская их через подъюрлок на аршин или менее. Эти-то концы и снизу подъюрлок зажигают. Но надо заметить, что эти три полена на подъюрлоке кладутся концами вместе, а на землю длинные концы спускаются врознь. Это делается для того, чтобы если дрова эти положить на подъюрлоке и на земле вместе концами, параллельно друг к другу, то от соприкосновения дров на всей их длине огонь перейдёт по ним дальше подъюрлока, и они сгорят тогда скоро. В том вся и штука! Положенные таким образом, как сказано выше, они прогорят всю ночь, стоит только раза два встать и подвинуть вперёд на подъюрлоке обгоревшие концы. Около такого костра могут переночевать три или даже четыре человека».

Алтайский костёр.Первый раз я ночевал в зимней тайге по-настоящему без избушки в начале 1959 года, будучи научным сотрудником Алтайского заповедника. Две недели мы обследовали зимние стоянки маралов в долине реки Камги. Снег в этих местах был очень глубок – местами до полутора метров и даже больше. Еженощно мы спали у костра, большого алтайского костра – только так я могу его назвать. Мы соорудили два стана в районе этих маральих стоянок. Неподалёку от каждого было много сухостоя, и с дровами мы не бедствовали.

Чтобы нормально переночевать в зимней тайге, готовиться к этому надо загодя.

Хорошо бы, конечно, иметь настоящий пуховик на гагачьем пуху, а не китайский, с вылезающими изо всех швов перьями. Однако в то время у нас и таких-то не было. На каждом из четверых – ватная телогреечка. Правда, у меня была суконная, но опять же ватой утеплённая куртка, и такие же брюки. На ногах у всех кожаные с холщовыми голенищами обутки, по-алтайски – иту́к.

Мы взяли с собой два топора – большой и маленький. Я очень удивился, когда увидел, как наш проводник, наблюдатель заповедника алтаец-тубалар Андрей Туймешев упаковывает в какую-то мешковинку небольшую поперечную пилу – это ещё зачем! Свернув в полукольцо, он приторочил её поверх рюкзака.

Потом, когда мы пользовались топорами только для того, чтобы наколоть полешков для маленького «пищевого» костра, я понял, что пила для устройства зимнего ночлежного костра инструмент незаменимый. С её помощью мы всего за полчаса готовили дрова на всю ночь.

Для того чтобы сделать ночлежный алтайский костёр, надо свалить несколько сушин сантиметров 20 толщиной и распилить их на брёвнышки-сутунки необходимой длины – примерно 2—2,5 метра на человека. Нас было четверо, и с каждой стороны костра спало по двое, поэтому мы напилили четырёхметровых бревёшек.

Алтайский костёр.

Костёр раскладывать прямо на снегу, естественно, нельзя. Поэтому снег приходилось раскапывать до земли на всей площади будущего стана. Процесс этот довольно длительный, потому что ширина его была около трёх метров, а длина – четыре. Снег, который отбрасывают лыжей, словно лопатой, надо было уложить так, чтобы получилась стенка, которая служила бы заслоном от ночного ветра и отражателем тепла костра. В этот же вал снега втыкают наклонно небольшие жерди, на них кладут поперечины, а потом уж лапник, чтобы получилась крыша. С противоположной стороны делают такую же. Крыши эти не смыкаются в середине. Огонь и дым костра уходят в промежуток между ними.

Себе под бока мы нарубили пихтового лапника, пахнущего хвоей и смолой, словно бальзамом. Сверху завалили его сеном, натаскав из сеноставочьих запасов под пихтами и кедрами. Когда я сказал, что нехорошо, мол, грабить зверушек, Андрей мне ответил: «Ты, парень, не бойся. Марал придёт, хуже нас их обокрадёт. Мы уйдём, сыгырган (сеноставка по-алтайски) всё равно свой сено будет кушать. Зато спать мягко будет. Всегда так делаем».

Кстати сказать, сибирские охотники, когда ночуют у костра, иногда подкладывают под себя кабарожью шкурку. Она совершенно не пропускает холода – волос толст и плотен. Сегодня её вполне может заменить пенополиуретановый коврик, который свёрнутым в рулончик таскают с собой туристы. При всём моем отрицательном отношении к синтетике не могу не похвалить этот коврик – на нём действительно можно спать на снегу, не рискуя заработать радикулита или чего похуже.

Конечно, каждую ночь сооружать новый стан трудно. На это уходит никак не менее двух часов (нас четверо, напоминаю, было!), и всё надо делать посветлу. Единственной заботой после того, как стан сооружён, была заготовка дров, что мы и делали по утрам на случай, если припозднимся с маршрута.

Сам костёр примитивен. Два бревна лежат рядом на земле, вплотную друг к другу, а третье – на них сверху, вдоль, конечно. Костёр горит открытым пламенем и очень жарок. Когда он немного прогорит и пламя поутихнет, начинает шаять так же, как нодья, но жара даёт значительно больше. На его устройство уходит минимум времени – кинул три бревна друг на друга, поджёг их и грейся, вари еду, суши одежду и носки. Правда, топлива он требует поболее нодьи. За ночь его приходится «подкармливать», и не единожды.