Павел Пашков - Заметки Русской Тайги

Начальник управления ветеринарии Курской области Сергей Турнаев говорит, что гибель пчел зафиксирована в 15 муниципалитетах: «Всего к нам обратились 227 пчеловодов, у которых погибло 5,8 тыс. пчелосемей. Основная причина гибели — обработка полей химикатами, в основном фосфорорганическими соединениями, от вредных насекомых». По оценке курских властей, прямой материальный ущерб уже превысил 20 миллионов. Как видите, и государственные органы не бездействуют. Реальное бедствие для аграрных регионов. Всех регионов! Мы живем в одном мире, муниципальные границы не защищают от разрушения биологических систем! Точно такие же данные дают научные исследования не только по всему Черноземью, но и в Сибири или за рубежами нашей Родины! Массовая гибель пчёл этим летом, 2019 года, зафиксирована и в Башкирии, Удмуртии, Марий Эл, Алтайском крае и т. д.

Давайте предметно разберемся, что происходит и как это касается каждого из нас. Каждого! Не только пчеловодов или аграриев, но и каждого горожанина!

Пестициды — химические средства, используемые для борьбы с вредителями и болезнями растений, а также с различными паразитами, сорняками, вредителями зерна и зернопродуктов, древесины, изделий из хлопка, шерсти, кожи, с эктопаразитами домашних животных, а также с переносчиками опасных заболеваний человека и животных. Понятие пестицидов объединяет следующие группы таких средств: гербициды, уничтожающие сорняки; инсектициды, уничтожающие насекомых-вредителей; фунгициды, уничтожающие патогенные грибы; зооциды, уничтожающие вредных теплокровных животных; и т. д. Большая часть пестицидов — это яды, отравляющие организмы-мишени, но к ним относят также стерилизаторы (вещества, вызывающие бесплодие) и ингибиторы роста (подавляющие рост). Пестициды также называют ядохимикатами, однако понятие пестицидов поглощает данное определение, так как в целом к пестицидам относится широкий ряд химических средств защиты растений.

Гербициды — химические вещества, применяемые для уничтожения растительности. По характеру действия на растения делятся на гербициды сплошного действия, убивающие все виды растений, и гербициды избирательного (селективного) действия, поражающие одни виды растений и не повреждающие другие. Первые применяют для уничтожения растительности вокруг промышленных объектов, на лесных вырубках, аэродромах, железных и шоссейных дорогах, под высоковольтными линиями электропередачи, в дренажных каналах, прудах и озёрах; вторые — для защиты культурных растений от сорняков (химическая прополка).

Это определение понятий из Википедии. Добавлю, что в самих словах есть корень «caedo» — «убивать». Это принципиально яды, убивающие живые организмы на клеточном уровне. Их делят на убивающие насекомых или растения весьма условно: убивают они все живое. Просто инсектициды убивают тараканов лучше, чем людей. Но и людей они также убивают: вот, честное слово, яд для тараканов и людям жрать не рекомендуется! А мы это едим. По данным ВОЗ, почти 85% всех овощей и фруктов так или иначе контактируют с различными пестицидами. Как понимаете, данные это официальные — то есть осторожные, «как минимум», то, что не признать невозможно. Что попадает в аграрную продукцию неизвестно. Системы тотального контроля, анализа каждой партии продуктов нет вообще нигде в мире.

В России в настоящее время используется более 900 наименований различных пестицидов для борьбы с сорняками, вредителями и т. д. Официально зарегистрированных.

Итак, что произошло сейчас, в 2019 году? Гибель пчел началась настолько массовая и во всех регионах страны, что сразу «пробрало» и власти, и «засветилось» во всех СМИ.

Почему «бомбануло» именно сейчас, если пестициды не новинка: все эти яды применяются уже много лет? Причин несколько:

1. «Накопившийся экологический риск» или биоаккумуляция. Куда, думаете, попадают яды, использующиеся долгие годы? Что-то в грунтовые воды и реки. Что-то в плоды, листья или семена растений. Мы это покупаем в магазине и едим. Или сразу, или с мясом или молоком. Основная же масса остается в почве. Концентрация растет год от года.

2. Развитие крупного агро-бизнеса и отсутствие государственного контроля. Происходит укрупнение и монополизация аграрного рынка. Цель — прибыль. Задача создания жизнеспособной биологической системы, производства чистых продуктов не ставится вообще. Использование земли на истощение, с получением максимальной прибыли прямо сейчас. Хозяйства, работающие «по старинке», на навозе и севообороте, становятся реально не конкурентоспособными. На «большой химии» себестоимость продукции ниже. В результате, традиционное хозяйство умирает, а промышленное производство расширяется. При этом, компании-производители ядохимикатов — это международные гиганты. Они успешно лоббируют свои интересы, оплачивают экспертизы «безопасности» своей продукции, проплачивают законы об увеличении ПДК (предельно допустимых концентрациях вредных веществ). А государственных лабораторий катастрофически не хватает. Да и лишены они законами за последние годы права на контроль во многом.

Что касается китайских компаний, их все больше приходит на наш рынок. По результатам экспедиции, на Дальнем Востоке я вживую увидел, что аграрный сектор их интересует в первую очередь. Заключаются комплексные инвестиционные контракты, и на развитие и промышленности, и на строительство перерабатывающих предприятий. Но, первым делом, — соя и т. д. Большие объемы, аренда сельхозземель на 49 лет или субаренда, договора с нашими предприятиями. Все это по «интенсивным технологиям»: химия, пестициды. Нужна прибыль! Что я пытался узнать, с кем из специалистов разговаривал — все сходятся в том, что выгодно и используется «промышленная технология производства». Вот только, какая именно химия применяется, толком никто вообще не знает. И даже юридического права что-то контролировать у наших «-надзоров» часто вовсе нет. На мой взгляд, это выглядит так: приходи, кто хочешь, делай, что вздумается — главное, «откати бабла».

В общем, на Землицу-Матушку что-то сыплем. Иногда на мешках с этим «чем-то» иероглифы, иногда «Monsanto Company. Made in USA.». Это я утрирую, конечно. Ведомо мне, что яды от Монсанто фасуются у нас в стране, с русской уже маркировкой. И претензий именно к «китайским товарищам» у меня нет. Мне все равно, «Агент Оранж» это, которым вьетнамцев, как тараканов, травили. Или «инновационная разработка». И плевать на то, кто, где и сколько на этом подзаработает. Пчелки, вот, сдохли. И мне это как-то кушать не хочется. Детишек кормить — тем более.

Что можно сделать? Что можем сделать мы, обычные люди, чтобы не последовать вслед за пчелками по пути вымирания?