Роман Устинов - Индия наизнанку

Судя по его последнему письму, он намеревался прибыть лишь на следующий день днем, поэтому сильно удивил нас, нарисовавшись из темноты пошатывающейся походкой, пока мы сидели возле океана и изучали звезды, Космос — под пиво, я — под шум волн. Демин прибыл со своей подругой Машей, культурно отдыхать и путешествовать по Индии.

— Как добрался? — поинтересовались мы.

К тому моменту Демина уже сбивал грузовик в Иране, когда мы ехали в сторону Афганистана в 2010 году. В тот раз он отделался переломом ноги. Сейчас, подлечив свою сломанную конечность, он направился изучать Индию.

Тут, правда, удача опять отвернулась от него: при езде на велосипеде ему не посчастливилось, и он попал под колеса мотоцикла. Все обошлось без новых переломов, поэтому мы с Космосом были рады увидеть нашего друга, вышедшего из темноты, целого и невредимого, хоть и шатающегося, но явно не от инцидентов на дороге, а от градусов внутри организма.

— Нормально, — ответил он, отхлебывая из бутылки.

У нас образовалась неплохая компания, сколотившаяся из моих старых московских друзей и новых украинских приятельниц.

Украинским приятельницам, однако, на следующий день нужно было улетать в Дели, и мы с ними горячо распрощались.

Ко всеобщему смеху, разлука оказалась недолгой, всего на один день: еще через день мы снова встретились на пляже.

Бедные девчонки, не до конца, видимо вникшие в то, что я им рассказывал про «настоящую Индию», решили все-таки прочувствовать все на собственной шкуре.

— Когда мы прилетели под вечер в Дели и взяли такси, — делились они, — то решили, что попали в ад. Костры, люди, похожие на зомби.

— Что я вам говорил, — смеялся я.

— Ни одна из гостиниц почему-то не хотела нас вписывать, а те, в которых имелись места, казались нам ужасными, — жаловались они.

— Мы решили уехать в Агру, потому что Дели, особенно ночью, нам не понравился, — продолжала другая. — И попросили отвезти водителя нас на вокзал.

Вокзал Нью-Дели, возле которого я жил полтора месяца назад, был не самым стерильным и уютным местом в городе. Молодых блондинистых украинок быстро заприметили индусы и, возможно, пытаясь помочь, обступили со всех сторон и начали тянуть свои индийские руки к бледным иностранкам. Это привело их в шок, билеты на ближайший поезд продавать отказывались, объясняя это тем, что в обычном индийском вагоне они просто сгинут, и предлагая дождаться утреннего, в котором были комфортабельные вагоны для иностранцев.

Психика девчонок не выдержала, и, решив, что самым приемлемым местом в городе является аэропорт, они отправились на такси обратно. Тут, в аэропорту, на чудо, они встретили казахов, отправлявшихся на Гоа, которые стали угощать их коньяком. Слово за слово, и казахи уломали девчонок лететь на Гоа, где чище, спокойней и есть море. Долго упрашивать себя девчонки не заставили, и купили билеты на ближайший рейс. Таким образом, их ночное приключение в Дели закончилось, несколько сот долларов было потрачено на авиационное топливо, но они, слегка шокированные от «настоящей Индии», но целые и невредимые, вернулись домой, в ставший уже родным Бенаулим.

Этот эпизод послужил девчонкам хорошим уроком, но они пообещали «вернуться еще, с мужиками и подучив английский».

Мы с Космосом долго хохотали над этой историей, а затем, распрощавшись с подругами окончательно, решили сменить обстановку и, с пересадками в столице штата — Панаджи — переместились в Арамболь, в одно из самых русских и самых овощных мест Гоа. По дороге, в автобусе, мы познакомились с какой-то китаянкой из США, которую тоже вписали к себе в бунгало: жить втроем веселее. Китаянке импонировали мое знание английского и наличие у Космоса заветного чарраса.

Гоа — это огромная концентрация необычных, чудных, заросших бородами и дредами, редко моющихся, почти что просветленных, постоянно обкуренных персонажей. Основное отличие их от подобных же, но из остальной части Индии — что они не индусы вовсе, а — в прошлой, конечно, жизни — европейцы, австралийцы, американцы. Иностранцы первой и второй волн эмиграции, осевшие тут еще с тех времен, когда на Гоа не было ни кабаков, ни бунгало, ни электричества.

— Давно сидит тут этот чудик? — поинтересовался я на пляже Арамболя у одного индуса, указывая на мужика неопределенного возраста и национальности, заросшего всем, чем только можно, и находящемся попеременно в двух состояниях: валявшимся в неподвижном горизонтальном положении или раскуривавшим какие-то дурманящие вещества.

— Ну, на моей памяти лет десять, — ответил индус, работающий в кабаке, что напротив. — Каждое утро он забивает огромный косяк, а потом откидывается назад и лежит так несколько часов под пальмой. После обеда иногда он о чем-то вещает, собирая вокруг себя таких же хиппарей, но помоложе. Вряд ли он даже помнит, из какой страны и когда он сюда приехал.

Жил где-то неподалеку, на каком-то озере, хашиш-баба — это тоже, по сути, хиппарь, но индийский, и, к тому же, уже святой и имеющий определенный авторитет в окрестностях Арамболя. Те растаманы, у которых хватало сил, ходили к нему на поклонение и за очередной порцией дурманящего вещества. Космос как-то тоже собрался к нему, но, не вполне уверенный, что доберется, да и, в общем-то, необходимости в дополнительных ощущениях не испытывавший, благо в его кармане всегда лежал увесистый кусок индийского пластилина.

— Хашиш-баба, — смеялся он, тоже постепенно превращаясь в бабу, под шум волн уничтожая косяк за косяком и угощая сидевших вокруг него новых индийских друзей и нашу китаянку.

— Друзья, сварите нам какой-нибудь еды, мы заплатим, — упрашивал я индусов, которые вроде как работали в этом кабаке поварами и барменами.

— Никакой еды! — смеялись индийские друзья Космоса. — Только хашишласси, — так они предлагали смешать миксером часть запасов гашиша моего друга с ласси — индийским кефиром, и уйти в нирвану окончательно и бесповоротно.

Во всем этом наркотическом угаре проскользнула здравая идея сменить обстановку и уехать подальше на материк, в деревушку Хампи, известную своим культом Ханумана — бога обезьян.

Огромный кусок гашиша, лежавший у Космоса в кармане, слегка уменьшился, но пока еще был способен поддерживать моего друга в прекрасном состоянии духа.

Мы отправлялись в Хампи, оставив китаянку, бунгало и индийских друзей.

Путь от Гоа до поселка Хампи, который расположен в штате Карнатака, составляет около двухсот километров, меньше, чем от Москвы до Смоленска. Однако, с учетом индийских реалий, дорога не совсем тривиальна, а прямых поездов не существует. С Гоа для редких желающих существует некое подобие экскурсий в Хампи с прямой автобусной доставкой, но этот вариант был явно не для нас, закаленных индусов.