Лоуренс Грин - Тайны берега скелетов

Хусаин Миа мог устраивать представления, которые длились часами, и при этом не повторять ни одного трюка или шутки дважды. Он демонстрировал также еще один номер с корзиной: его сын Ибрагим обвивался словно змея вокруг нее, а Хусаин вонзал кинжал в плетение. Но все-таки Хусаин был прежде всего заклинателем змей. Он отправил своего сына в Пуну, чтобы тот совершенствовал свое мастерство и затем мог продолжить семейное дело.

Хусаин Миа развлекал меня до тех пор пока я не стал совсем взрослым. Он прожил до семидесяти пяти лет, что, вероятно, является рекордом для людей столь опасной профессии. Капская кобра, которую он дрессировал, укусила его в большой палец на правой руке во время выступления у входа в гостиницу «Маунт Нельсон» в годы второй мировой войны. Позвали сына, который давал самостоятельное представление со змеями в миле от этого места. Но когда он пришел, Хусаин был уже без сознания, а в больницу его доставили слишком поздно.

Доктор Хамилтон Фэарли, который интересовался этим смертельно опасным занятием, проследил жизненный путь двадцати пяти заклинателей змей за пятнадцатилетний период. За это время девятнадцать из них погибло от змеиного яда. В Южной Африке было немало заклинателей, которые теряли бдительность, работая со змеями. Берти Пирс, известный ученым и натуралистам всего мира, был самым знаменитым среди них. Его основным занятием была продажа змей для музеев и «доение» змеиного яда, используемого для приготовления сыворотки от укусов.

Пирсу никогда не следовало бы заниматься этим делом. У него было слабое сердце, и после каждого укуса он сомневался, сможет ли он перенести лечение. Однажды гадюка укусила его в руку, когда поблизости не оказалось сыворотки. Поэтому он решил выжечь яд, и с тех пор рукав его рубашки скрывал жуткие шрамы. А как-то однажды он отправился на свое привычное место в Кейптауне, где он устраивал представления со змеями, чтобы развлекать собравшуюся как обычно толпу, когда его помощник-африканец отсутствовал из-за болезни. Маленькая кобра укусила его в лодыжку — а укусы в это место всегда особенно опасны, так как там находится множество мелких кровеносных сосудов. Пирсу оказали медицинскую помощь, но на этот раз она не помогла. До этого змеи кусали его девять раз. Вы можете задать вопрос, почему заклинатели не «доят» змей перед тем, как начать представление. Дело в том, что яд в специальном мешочке накапливается, у змей достаточно быстро. А заставлять змею кусать кусочек ткани снова и снова, пока ее мешочек для яда не опустеет, — довольно кропотливое занятие. Конечно, заклинатель может совсем вырвать у змеи зубы, но люди, которые по-настоящему гордятся своей работой, редко делают это. Такие змеи становятся вялыми, больными и живут недолго.

Десмонду Фитцсаймонсу, южноафриканскому специалисту по змеям и сыну знаменитого Ф. У. Фитцсаймонса из серпентария в Порт-Элизабете, во время одного из представления по заклинанию змей показалось, что одна из них очень похожа на гадюку. Это было столь необычно, что он стал рассматривать ее внимательно. Она оказалась безобидной ковровой змеей, раскрашенной настолько естественно, что на расстоянии выглядела точь-в-точь как южноафриканская гадюка.

Был еще один знахарь в Синое, в Южной Родезии, который добился большой славы тем, что без страха проделывал разные фокусы с зелеными мамбами. Во время одного из представлений этот человек был укушен и умер. Местный хирург послал одну из змей Фитцсаймонсу, чтобы тот определил ее породу. Она оказалась разновидностью древесной змеи или, как ее называют в Южной Африке бумслэнга, очень яркой зеленой окраски. Бумслэнг — змея, у которой ядовитыми являются задние зубы. Тому знахарю сильно не повезло: бумслэнгу редко удается схватить кого-то своими зубами и убить. Но, когда ученые выяснили вид змеи, тайна сразу развеялась. Ни один заклинатель змей, каким бы искусным он ни был, не смог бы остаться в живых после стольких представлений, с участием настоящей мамбы.

Искусство заклинания змей, вероятно, появилось как результат поклонения змеям в древнем мире. Врачи были одновременно и заклинателями змей, и поныне символом профессии врача является змея. Поэтому неудивительно, что члены «Рифаи», самые искусные заклинатели змей в Египте, — глубоко религиозные люди. Они очистят ваш дом от змей, но при этом оговорятся, что змей заберут в пустыню и отпустят на волю. Вне сомнения, заклинатели змей по-прежнему обладают секретами, которые все еще неведомы никому, кроме членов их касты.

В Юго-Западной Африке есть замок с историей, столь же странной как и все, что происходит в Африке. Это Шлосс-Дувисиб [25] «Шлосс» по-немецки «замок». — Пер. , который расположен к востоку от Мальтахёэ на границе пустыни Намиб. От вида замка Дувисиб захватывает дыхание. Он возникает перед вами неожиданно после подъема по крутой каменистой дороге и стоит в кольце жарких бесплодных гор. У вас вновь перехватит дыхание, когда вы войдете в прохладный баронский зал.

Барон Хансхайнрих фон Вольф — человек, который построил этот замок, — был немецким артиллерийским офицером, любителем выпить и эксцентричным членом аристократического общества. Я не пытаюсь представить его как героя, но в его мрачной карьере были случаи, которые явно говорят в его пользу. Он, безусловно, не долго бы прожил при нацистах. Барон фон Вольф всегда поступал так, как ему нравилось, и люди в этом отдаленном районе до сих пор вспоминают его добрым словом.

Его жена, невысокая блондинка Джайта, была внучкой доктора Фредерика Хамфриза, нью-йоркского предпринимателя, занимавшегося производством гомеопатических средств. Она родилась в Саммите, штат Нью-Джерси, в 1881 году. Отец ее умер, а мать вышла замуж за американского юриста ирландского происхождения Гэффни, друга кайзера Вильгельма II. Гэффни стал американским генеральным консулом в Дрездене, и в 1907 году Джайта, гостив у него, познакомилась с Хайнрихом фон Вольфом, а затем вышла за него замуж.

Фон Вольф пребывал тогда в немилости. Он участвовал в войне против готтентотов, командуя отдаленной заставой в районе Мальтахёэ, и во время стычки с превосходящими силами готтентотов потерял свои полевые пушки. Офицер более опытный, чем фон Вольф, смог бы отбить атаку противника. Но военные неудачи словно преследовали семью фон Вольфов. На франко-прусской войне 1870 года отец барона потерял целую батарею. Теперь барон оставил готтентотам пушки и провизию. Барону и остаткам гарнизона пришлось спасаться бегством в Мальтахёэ.