Рой Эндрюс - По следам динозавров

Двадцать или тридцать миллионов лет назад в этих местах обитало, наверное, великое множество белуджитериев. У них не было опасных врагов, а пищи, по-видимому, имелось вдоволь. Не будь этих благоприятных условий, белуджитерии не развелись бы в таком количестве. Мы нашли дюжину мест с россыпями огромных костей.

В 1928 году, в другой экспедиции, Шеклфорду посчастливилось найти новый, хотя и неполный, скелет. Однажды, когда все мы завтракали, Шеклфорд пришел в лагерь с радостной физиономией. Уж очень похож он был на кота, отведавшего хозяйскую сметану. С небрежным видом он сказал, что нашел-де одну косточку. Небрежность была явно нарочитой; я понял, что Шеклфорд совершил интересное открытие.

— А ну, Шек, — сказал я, — иди-ка сюда и расскажи нам все!

— Так вам же, наверное, это и не интересно. Я всего-навсего нашел кость.

— Большую кость?

— Да, пожалуй, большую…

— Ну, примерно?..

— Примерно с меня, — ухмыльнулся Шек.

Мы все ахнули; Шек был далеко не лилипутом, и это, должно быть, была изрядная косточка.

— Ну, раз вы мне не верите, — сказал Шек, — я вам покажу.

И он нам показал. Место находки было километрах в пяти близ устья глубокого ущелья с крутыми стенками. Метрах в трех от края на серой почве лежал большой белый шар. Я с трудом поверил своим глазам: кость действительно была величиной с Шека. Слегка очистив ее от желтого песка, мы увидели головку плечевой кости. Счистив песок далее, мы обнажили кость во всю длину. А рядом лежало еще одно столь же массивное «бревно»!

Мы не могли оторвать глаз от находки. Не так-то легко удивить Уолтера Гренджера, когда дело доходит до окаменелостей, ведь он повидал их немало. Но эта кость буквально потрясла его. Я же совершенно лишился дара речи.

Плечевая кость, которую нашел Шеклфорд, достигала в длину ста тридцати сантиметров. Плечевая кость человека по сравнению с ней была жалкой щепкой… Второе «бревно» оказалось лучевой костью. Длиной она была свыше полутора метров и так тяжела, что два человека едва-едва смогли ее приподнять. Действительно, перед нами была нога гиганта! Чтобы извлечь эти кости, надо было удалить часть склона; кто знает, быть может, там находился целый скелет.

Мы обнаружили, однако, что зверь этот погиб в русле очень быстрого потока. Мясо разложилось, и скелет распался. Кости поменьше были унесены сильным течением, и лишь массивные кости вода не могла сдвинуть с места.

Кроме того, мы нашли несколько громадных ребер и часть челюсти. К сожалению, не удалось обнаружить черепа. Но позже мы сторицей были вознаграждены, найдя неподалеку от этого места черепа двух белуджитериев.

Кости, которые мы отыскали, принадлежали разным экземплярам, но их было достаточно, чтобы смонтировать полный скелет. Собрав этот скелет, мы смогли воссоздать облик зверя, вылепив его из глины. Сперва эта модель белуджитерия казалась нам неправдоподобно большой. Посудите сами, можно ли было поверить, что существовал гигант длиной от носа до хвоста в десять метров! А в холке зверь достигал в высоту шести метров — поставьте «на дыбы» двухэтажный автобус, он окажется ниже этого зверя! Когда белуджитерий вытягивал шею, его морда возносилась на восемь метров над землей. Высочайший жираф почти на три метра ниже белуджитерия, а рослый человек едва-едва мог бы дотянуться до брюха этого зверя. Даже у исполинского динозавра — бронтозавра, чудовищного ящера Века Пресмыкающихся — туловище было меньше, чем у белуджитерия, хотя хвост и шея у бронтозавра были намного длиннее.

Как и предполагал Гренджер, белуджитерий оказался гигантским безрогим носорогом. У современных носорогов на морде есть рога, которые они и используют для нападения и защиты. Но кто был опасен такому колоссу, как белуджитерий? Тем более, что его челюсть была вооружена двумя массивными зубами.

Полагают, что этот зверь, подобно жирафу, питался молодыми побегами с верхушек деревьев. У него была длинная шея, и он мог дотягиваться до самых высоких ветвей. Зубами он придерживал ветки, зубами он сражался с другими белуджитериями.

Белуджитерий жил в олигоценовую и миоценовую эпохи, 20–30 миллионов лет назад. Предки его отделились от главного ствола семейства носорогов, возможно, еще раньше, образовав особую ветвь. Благодаря своему большому росту белуджитерии уже не нуждались в рогах для защиты от врагов.

Миллионы лет назад на плоскогорьях Центральной Азии было куда теплее, чем в наши дни. Тогда край этот не был таким высокогорным, и на открытых травянистых равнинах текли обильные ручьи и реки. Дремучих лесов не было, но там и здесь рассеяны были небольшие рощи.

Но вот поднялись Гималайские горы, и этот гигантский барьер преградил путь теплым, влажным ветрам. Климат Центральной Азии стал сухим, деревья быстро исчезли, изменился весь облик страны. Измениться должен был и белуджитерий, иначе ему не удалось бы выжить. Ему необходимо было приспособиться к новым условиям. Конечно, белуджитерий мог бы и покинуть Центральную Азию, но дальние путешествия этим гигантам совершать было нелегко. А на старых местах пищи стало мало, и здесь эти звери не могли ни приспособиться к новой обстановке, ни изменить свой облик. И вероятно, все они относительно скоро вымерли. Вне азиатского материка белуджитерии не водились. Белуджитерии относились к таким животным, которых ученые называют «сверхспециализированными», так как они приспособлены лишь к строго определенному образу жизни.

Около пятидесяти миллионов лет назад, в эоценовую эпоху, бесчисленное множество носорогов бродило по равнинам Северной Америки. Хотя современные носороги — существа весьма диковинные, однако они происходят от того же предка, что и тапиры и обыкновенные лошади. Правда, останки этого предка пока еще не найдены. По всей вероятности, далекий предок нынешних носорогов был небольшим и боязливым пятипалым существом.

Первые носороги были совсем малютками. Драться с врагами им было не под силу. Когда надвигалась опасность, они просто-напросто обращались в бегство. Некоторые из них проводили большую часть времени в воде. Там сравнительно безопасно, а водяные растения и листья близрастущих деревьев так вкусны!

Эта группа водных носорогов, которых ученые называют «аминодонтами», появилась впервые на территории современного штата Вайоминг. В поисках новых мест для жилья они заселяли новые реки, новые озера и плесы, уходя все дальше и дальше от родных мест. Так носороги стали путешественниками. За двадцать миллионов лет они добрались до Аляски, а затем перешли через «мост», который соединял тогда Северную Америку и Азию.