Рой Кин - Рой Кин - Автобиография

Рой Кин - Автобиография

Тереза сказала мне по телефону, что я стал «опозоренной звездой чемпионата мира Роем Кином». Я был

изгнан с мирового первенства домой. Я стоял в аэропорту корейского города Сайпан. Журналисты и

фотографы роились вокруг меня. Я молчал. Я был спокоен. Нет никакого позора в том, что говоришь

правду. Это было трудно — видимо, поэтому, я думаю, люди и держали язык за зубами. Я долгое время

держал язык за зубами. Ну, сравнительно долго, конечно.

Я знал, что в Лондоне меня уже дожидаются журналисты. Это будет завтра. С одной стороны, я был

спокоен, но с другой, я весь горел. Я готовился к этому чемпионату мира. Во всех матчах отборочной

кампании я из кожи вон лез, чтобы попасть в финальную часть. Теперь, когда мне почти тридцать один, я знал, что это, по-видимому, будет моя последняя попытка на мировом первенстве. Я знал, что уровень

организации в ирландской сборной был далек от идеала, все это знали. Но даже по ирландским

понятиям в то, что произошло в последнюю неделю, было трудно поверить. Под маской спокойствия в

моем сердце клокотали ярость и боль.

Я был разозлен непрофессионализмом, царящим в лагере сборной Ирландии, отсутствием

амбициозности, отбыванием номера и отношением к турниру, попадание на который должно быть

целью каждого футболиста. Мы — ирландцы и делаем все по-своему. В этом наш гонор. Мир любит

нас, говорили мы себе. Но не были ли мы похожи на артистов кабаре, приглашенных на вечеринку?

Когда матчи становились по-настоящму серьезными, мы, как правило, уходили в сторону. Уезжали

домой, чтобы справить еще одну вечеринку после одной победы, которой мы обычно добивались, и

смотреть окончание чемпионата по телевизору. Отлично. Но для этого ли мы отдавали все силы в

отборочной группе, выбивали из турнира сборную Голландии, завершали кампанию без единого

поражения вслед за сборной Португалии? Нет, это не для меня. Я был игроком «Манчестер Юнайтед».

Мы праздновали лишь победы.

Мне было больно. За Терезу, за мою семью в Корке. Я потратил

30000 евро, подарив моим родным братьям Денису, Джонсону и Пэту вместе с двоюродным братом

Джоном Линчем мечту — поездку на чемпионат мира. Теперь они туда не поедут. Я все им испортил.

Как и моим маме и папе. Я позвонил им. Они засели дома, не отрываясь от экрана, смотря Sky

Television, слушая радио, читая газеты об их опозоренном сыне. Я мог с этим справиться. Для них же

это было пыткой.

Наконец-то я в самолете. Спасибо «Манчестер Юнайтед»! Я позвонил Энн Уили в клуб. Она заказала

билеты на самолет. Чтобы избавиться от толпы назойливых журналистов, она купила мне билеты через

Гуам, а не через Токио. Гуам, Гонконг, Лондон, Манчестер. Тереза, мои дети Шэннон, Караф, Эйдан и

Ли. И Триггс, моя собака. И покой.

Когда мы прибыли в Гонконг, кто-то уже дожидался меня из авиакомпании British Airways. Энн Уили

узнала о задержке рейса и заказала мне билеты на следующий самолет в Лондон. Первый класс.

Кровать. Я готов отойти ко сну. Я никогда не забуду British Airways. Они были просто супер на

протяжении всего полета. Я не мог уснуть. Мысли бешено проносятся в моей голове. Я посмотрел

фильм с Дензел Вашингтон в «Тренировочном дне». Так себе. Две стюардессы были приятны в

общении со мной. «Мы поддерживаем вас на все сто», — сказали они. Они готовили завтрак. Я пришел

на кухню, чтобы поболтать с ними. Что-то там ждет меня в Лондоне?

Когда я сошел с трапа самолета, меня ждала машина от British Airways, которая должна была отвезти

меня в другой терминал аэропорта на самолет в Манчестер. Когда я садился в машину со своим

багажом, мимо прошел носильщик. Я ждал от него какой-нибудь колкости. Думал, что он какой-нибудь

болельщик «Арсенала» или «Шпор». «Отлично, Кино! — улыбнулся он. — Не вешай носа!». Эта

небольшая ремарка дала мне огромный заряд бодрости. Спасибо ему за честную игру. Несомненно, он

зарядил меня на следующий сезон!

Меня незаметно провели в зал для отправлений в Мидленд. Вошел Майкл Кеннеди, мой агент. Он

сказал, что полетит в Манчестер со мной. «Нет, в этом нет необходимости», — настаивал я. Он сказал, что из Интернета на меня льется поток грязи. О моей личной жизни.

Что?!

Моей жене Терезе постоянно названивает какая-то женщина. Я позвонил домой. «Не беспокойся, —

сказала Тереза, — просто приезжай».

Майкл сообщил, что пресса проявляет к моей личной жизни огромный интерес. Я должен буду

выступить с заявлением. Я сказал ему, что хочу попасть домой.

В аэропорту Манчестера меня ждала машина «Юнайтед». Через пять минут я был уже у своих. Дом

находился в осаде. Журналисты, автомобили телеканалов с тарелками. Я подумал: ни черта себе! Это

что — приезд Билла Клинтона?

Тереза сказала мне, что не может выйти из дома.

«Собаку не выгуливали уже дня два».

Я ждал в течение часа, поиграл с детьми, а затем взял Триггс. Мне нечего стыдиться. Моя жизнь должна

снова войти в привычное русло.

«Пойдем, моя девочка. Мы идем гулять».

I

Я родился 10 августа 1971 года, став в семье четвертым ребенком из пяти, в Мэйфилде, северном

пригороде города Корк. Позднее мои мама и папа, мои старшие братья Джонсон и Денис, я, моя

старшая сестра Хилари (мой младший брат Пэт родился позже) переехали в Лотэмор Парк, также в

Мэйфилде. Моя мать Мари (урожденная Линч) была родом из известной спортивной семьи.

Мой отец проработал какое-то время на местной трикотажной фабрике «Санбим Уолси», но вскоре она

обанкротилась. После этого, когда найти работу было тяжело, мой папа, как и многие другие мужчины, принимался за любое ремесло, какое только подвернется, включая подработку в компаниях «Гиннес» и

«Пфайзер» — двух крупнейших работодателях в Корке. В семидесятые и восьмидесятые, когда один

мировой финансовый кризис сменялся другим, экономика Ирландии переживала трудные времена.

Корк же страдал больше других.

Подрастая, я понимал, что денег всегда не хватало: например, у нас не было машины. Но, если быть

честным, я никогда и ни в чем не нуждался. Моя мать Мари и мой отец были заботливыми, любящими

родителями. Мои старшие братья и сестра воспитывали меня. Возможно, из-за того, что я был младшим

в семье (пока не родился Пэт), я был избалован.

Я ходил в местную начальную школу Святого Иоанна. В классе я уж точно не блистал. Я вел себя тихо

и радовался, что меня не замечали. Для меня и моих друзей на первом месте в жизни стоял спорт, а не

образование. Жизнь начиналась только со звонком, извещавшим об окончании учебного дня.