Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 6

— Ушли?

На лице Ормана застыло удивление.

— Но как они посмели? Куда ушли?

— Откуда я знаю, — ответил Уэст. — Они прихватили с собой и часть наших припасов. Судя по тому, что я успел заметить, у них губа не дура: несколько грузовиков выглядят так, будто их разграбили бандиты.

Орман тяжело дышал, но плечи его расправились, а с лица исчезло выражение угрюмой замкнутости. О'Грейди, наблюдавший за ним со стороны, поначалу нахмурился, но затем с облегчением вздохнул — его шеф становился самим собой.

— Собери всех! — приказал Орман. — Пусть водители проверят свои машины. Возьмите это на себя, Билл. Пат, займись организацией охраны лагеря. Вижу, старина Абд аль-Хрэниэм и его банда все еще с нами. Охрану лучше всего поручить им. Затем надо собрать всех оставшихся и поговорить.

Пока распоряжения Ормана исполнялись, он ходил по лагерю и внимательно все осматривал. Его мозг работал четко. Казалось, что последствия бессонной ночи были приглушены внезапным приливом энергии. Он больше не мучил себя бесполезным самобичеванием, хотя и сознавал тот факт, что в сложившейся ситуации больше всех виноват он сам.

Минут через пять, когда он подошел к общему столу, там уже собрались все участники экспедиции и возбужденно говорили о побеге негров и о собственном будущем, которое рисовалось всем в мрачных красках.

До слуха Ормана донеслась чья-то реплика.

— Проклятое виски завело нас в эту глушь, но вряд ли поможет выбраться отсюда.

— Вы уже знаете, что случилось, — начал Орман, — и правильно называете причину. Но запоздалым раскаянием делу не поможешь. Но наше положение не столь безнадежно. У нас есть люди, запас продовольствия, оружие и транспорт. Из-за того, что нас покинули носильщики, не стоит впадать в панику и сидеть сложа руки. Нет никакого смысла возвращаться назад — кратчайший путь из страны Бансуто лежит перед нами. Нужно двигаться только вперед. Когда мы выберемся отсюда, мы сможем вновь нанять носильщиков из дружественных племен и все-таки снимем картину. Для этого каждый должен работать не покладая рук. Мы будем делать то, что до этого делали негры: разбивать лагерь, грузить поклажу, проводить машины через лес и так далее. Охрана лагеря и рубка деревьев — самые опасные занятия, но в них будут принимать участие все, за исключением девушек и поваров, поскольку они — самые ценные члены нашей экспедиции.

Подобие прежней улыбки мелькнуло на губах Ормана.

— Теперь, — продолжал он, — мы должны прежде всего подкрепиться. Кто умеет готовить?

— Я, — ответила Ронда Терри.

— Могу это подтвердить, — сказал Маркус. — На днях я ел цыпленка, приготовленного Рондой, да такого вкусного, что чуть язык не проглотил.

— Я тоже умею готовить, — вдруг раздался мужской голос.

Все оглянулись, чтобы увидеть говорящего, ибо это был единственный мужчина, добровольно выбравший самое безопасное дело.

— Когда же ты выучился готовить, Оброски? — спросил Нойс. — Однажды я ходил с тобой в поход, так ты даже костер не мог разжечь, не говоря уж о том, чтобы сварить что-нибудь.

Оброски покраснел.

— Ну, надо же кому-то помогать Ронде, — с запинкой произнес он, — а все молчат…

— Вот Джимми подойдет, — предложил электрик. — Он был помощником шеф-повара в ресторане в Лос-Анджелесе.

— Я не согласен, — возразил Джимми. — Не желаю работенки поспокойнее. Я служил в морской пехоте. Дайте мне винтовку, и я буду охранять лагерь.

— Кто еще умеет готовить? — спросил Орман. — Нужно как минимум три человека.

— Шоти, — сказали сзади. — Он держал закусочную на бульваре Вентури.

— О'кей! — согласился Орман. — Мисс Терри назначается шеф-поваром, а Джимми и Шоти будут ей помогать. Еще трех человек в помощь Пат будет выделять каждый день. А теперь займемся делом. Пока они готовят завтрак, снимем палатки и загрузим машины.

— Кстати, Том, — сказала Наоми Мэдисон, стоявшая рядом, — мой слуга тоже сбежал вместе с остальными. Не мог бы ты заменить его кем-нибудь?

Орман обернулся и с удивлением взглянул на нее.

— Я о тебе совсем забыл, Наоми. Хорошо, что ты о себе напомнила. Если ты не умеешь готовить, в чем я не сомневаюсь, то будешь накрывать на стол и помогать мыть грязную посуду.

На миг Наоми замерла, затем холодно улыбнулась.

— Полагаю, ты шутишь, — сказала она, — но сейчас не время для шуток.

— Я не шучу, Наоми, — отрезал Орман. Его голос был серьезен, а лицо непроницаемо.

— Ты что, хочешь сказать, что я, Наоми Мэдисон, буду чистить картошку, убирать со стола и мыть посуду? Неужели ты так наивен? Ничего этого я делать не умею.

— Не выпендривайся, Наоми. До того, как тебя открыл Смит Милт, ты… И здесь ты будешь делать то же самое, иначе не получишь еды.

Он повернулся и молча ушел.

Во время завтрака Наоми сидела на заднем сиденье автомобиля в мрачном одиночестве. Она не помогала накрывать на стол, поэтому отказалась от еды.

Когда колонна наконец снова двинулась в путь, впереди шли американцы и арабы, но прорубали дорогу для машин только американцы, поскольку подданные Абд аль-Хрэниэма решили, что их дело — воевать, а не заниматься грязной работой.

Пока не была вымыта, упакована и погружена вся кухонная утварь, Ронда Терри не садилась в автомобиль, в котором она ехала вместе с Наоми. Наконец, раскрасневшаяся и немного усталая, девушка заняла место в кабине.

Наоми взглянула на нее, поджав губы.

— Глупая ты, Ронда, — проворчала она. — Тебе не следовало унижаться и выполнять эту грязную работу. Нас брали не в качестве служанок.

Ронда сделала жест в сторону головы колонны.

— Наверняка среди тех парней нет никого, кто подписывал контракт, по которому обязывался валить деревья и сражаться с людоедами.

Она достала из сумки бумажный сверток.

— Я принесла тебе пару бутербродов. Думаю, ты проголодалась.

Мэдисон молча принялась за еду, после чего о чем-то глубоко задумалась.

Колонна двигалась медленно. Люди, прорубавшие дорогу, не привыкли к такой работе и быстро уставали под жарким экваториальным солнцем. Путь освобождался с трудом, и, казалось, что джунгли моментально поглощают каждый фут отвоеванного пространства.

Орман работал наравне со всеми, махал топором, когда нужно было повалить очередное дерево, шагал в авангарде, когда дорога становилась свободной.

— Самое трудное позади, — сказал Билл Уэст. Он опустил топор и вытер пот со лба.

— Это не самое трудное, — возразил Орман.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Билл.

— Дело в том, что после того, как нас покинули проводники, мы идем вслепую. Уэст присвистнул.

— Я об этом даже не подумал. Вскоре после полудня они обнаружили большую поляну, поросшую высокой травой, почти в рост человека.