Юлия Евдокимова - Лето ведьм

Саша ожидала чего угодно… но при виде крохотной машинки, явно из тридцатых годов прошлого века, не моложе, просто застыла на месте.

– Красавица, правда?– гордо погладил машинку Клаудио,– пока девушка, согнувшись в три погибели, пыталась запихать себя на сиденье.

– Раритет,– маркиз оглядел своё средство передвижения и быстренько юркнул на водительское место.

Александре показалось, что вся привокзальная площадь замерла, оглядывая их странную компанию: девицу в деловой одежде на каблуках, крохотного разноцветного человечка и маленькую смешную машинку.

Она облегченно вздохнула, лишь оставшись одна в здании вокзала.

– Синьора впервые в Перудже? – тут же поинтересовался пожилой кассир, пока она покупала обратный билет.

– Ах, вы едете в Спелло! Прекрасно, прекрасно, а Вы были в Ассизи? О, Ассизи это чудо! – он бы долго рассказывал Саше о красотах Умбрии, но очередь сзади недовольно загалдела, и кассир с сожалением вздохнул, протягивая девушке билет:

– Приятного путешествия, синьора!

Поезд тронулся, и буквально через пару минут столица Умбрии пропала из виду, как не бывало. Вокруг остались лишь поросшие густым лесом холмы, на которых периодически появлялись невысокие домики.

Сашиным соседом по вагону оказался совершенно невероятный в её понимании персонаж – католический священник-китаец.

– Неужели такое бывает,– удивилась она про себя. Китайский падре напряженно глядел в окно. Он смотрел совсем в другую сторону, и пропустил появление сказочного розового города слева на горе, но радио уже объявляло: – Поезд прибывает на станцию Санта Мария дельи Анджели.

Китаец засуетился, снял с верхней полки объемный чемодан и торопливо направился к выходу.

Даже если китайский католический священник в Италии казался экзотикой, нетрудно было догадаться, куда он так торопится попасть, конечно, в Ассизи!

А потом за окном возник второй розовый город Умбрии – Спелло, и Саша вышла из вагона. Здесь приходилось быть начеку, улицы-лестницы заставляли сосредоточиться на том, куда ставишь ногу.

До своего пристанища Саша с непривычки еле доползла, толкнула дверь в старинных воротах, прошла широким, залитым солнцем внутренним двором, и поднялась в квартиру.

Уже в конце лестницы она оглянулась. Старые полустертые фрески на бежевом потолке переливались в косо падающих лучах солнца, а крылатые железные драконы державшие люстру, место которой в храме или, хотя бы, в музее, казалось, сейчас повернут свои сверкающие мордочки и подмигнут новой постоялице.

Готовить обед из купленных с утра в соседней лавочке продуктов сил не было, ноги после крутых подъемов гудели, и Саша без сил свалилась в кровать.

Она вскочила от звонка телефона, пытаясь понять, где она, и что происходит, потрясла головой и, не взглянув на номер звонившего ответила:

– Пронто?

– Алессандра, я договорился! – услышала она бодрый голос Клаудио. – Графиня ди Розати ждет Вас завтра в полдень, я отрекомендовал Вас своей хорошей знакомой, которая ненадолго остановилась в Спелло, а дальше Вы уже сами решите, что будете рассказывать.

Но Вы меня не подведите, – маленький маркиз стал серьезным,– графиня очень приятный человек, и мне не хотелось бы её сильно расстраивать… – он помолчал.. – А жаль, что Вас сегодня не было в театре, Алессандра – спектакль был просто изумительным!

Саша поблагодарила Клаудио, и взглянула на часы – было около полуночи.

Она проспала весь вечер, и теперь явно промучается до утра. Идти куда-то ужинать уже поздно, это только маркиз, возвращаясь с вечернего спектакля в столице, считает нормальным позвонить в такой час, а в маленьких городках вроде Спелло все давно спят.

Так она и проворочалась до рассвета.

От бессонницы и разных мыслей, беспорядочно возникающих непонятно откуда, разболелась голова, разогналось сердце, и Саша уже решила выпить чего-нибудь успокоительного, но потом распахнула окно и уже в холодном предрассветном воздухе провалилась в сон, завернувшись с головой в одеяло.

Утром она проснулась совершенно разбитая, и, взглянув в зеркало, поняла, что это уже не исправишь. Так и придется идти на прием к графине с бледно-зеленой физиономией и красными воспаленными глазами. Никакой косметикой этого было не скрыть.

Завтракать дома опять не хотелось, и Саша вышла на улицу.

Было ещё рано, но бар в соседнем доме работал. Привыкшая к поздним пробуждениям тосканских городков, в Умбрии, Саша с удивлением узнала, что газетный киоск начинает работать в шесть часов утра, а бар в центре города – что-то невероятное – в семь тридцать.

В этот бар она случайно зашла в день приезда, и сразу же была очарована необычным местом.

Типовое итальянское кафе, больше кафе-мороженое, чем бар, со стеклянными витринами и парой пластиковый столиков в углу, куда по дороге на работу местные забегали выпить кофе и пролистать газету, а школьники за мороженым или парой бутербродов, неожиданно продолжалось маленьким коридорчиком и распахнутыми во двор стеклянными дверями.

А там, за дверями, неожиданно возникал парк с высокими пиниями, в тени которых были разбросаны столики, с большими шишками, упавшими на серый гравий, кадками с цветами, и в самом конце небольшим чугунным витым заборчиком. Оттуда открывался вид на долину, далекие синие горы, монастыри и фермы, разбросанные по холмам.

Это было одно из самых красивых и расслабляющих кафе, какие только можно было себе представить.

Саша взяла сок, кофе и парочку пышных мягких булочек с кремом, венецианок, как было написано на ценнике.

А потом, проголодавшись в свежем утреннем воздухе, попросила ещё один кофе и вредный рогалик с сосиской.

– «От дог»– по-итальянски не произнося первую «х»– заулыбалась хозяйка кафе, обильно поливая сосиску горчицей.

После такого завтрака жизнь стала налаживаться. И, подумала Саша, начались хоть какие-то действия. Если больше ничего не удастся узнать, она хотя бы увидит тот дом, где жила Вероника, поговорит с её хозяйкой, а вернее, компаньонкой.

Девушка вернулась домой, попыталась привести себя в светский вид для званого приема, как она назвала про себя встречу с графиней, и отправилась прогуляться по городку, чтобы скоротать оставшееся до полудня время.

Спелло был удивительно красив. Его дома казались серо-коричневыми в тени, ярко сияли розовым на солнце, а главное – утопали в цветах.

Здесь каждый из районов – контрад – соревновался на лучший домик или дворик, и такого количества вазочек, горшочков, зелени во всех щелях, на всех уступах, подоконниках, порожках и просто у входа или на стене, Саша ещё не видела.

Даже знаменитые кордобские дворики уступали Спелло, а может быть, это только казалось Саше, что старинные каменные палаццо в обрамлении цветов выглядят гораздо красивее беленых андалузских домиков.