Йоси Гинсберг - Джунгли. В природе есть только один закон – выживание

На следующий день у нас было много дел. Мы докупили все недостающее, а Маркус и Кевин отправились в посольства их стран, чтобы также сообщить о поездке. Они сложили свои вещи и оставили их у друга из Канады. Вместе с вещами Кевина я отдал свои наручные часы – Карл сказал нам, что следить за временем в джунглях нам не понадобится.

Француженки уезжали в тот же день, и мы поспешили попрощаться с ними. Деде попросила меня написать ей во Францию и рассказать о поездке. Глаза Анник были красными от слез. Она не спала всю ночь, она очень любила Маркуса.

Мы пошли пообедать, но вернулись достаточно рано. Карл притащил огромную резиновую сумку.

«Вот мой рюкзак, – сказал он, – и он лучше ваших, поскольку сделан из резины, а значит, не промокнет».

«Интересно, – сказал Кевин, – а как ты потащишь его?»

«Не волнуйся, – улыбнулся Карл, – я приделаю к нему лямки, и у меня выйдет отличный рюкзак. Вот увидишь».

Он был взбудоражен не меньше нашего. Следующий день обещал быть знаменательным. Мы решили закончить с вещами утром. Кевин отправился спать в свою комнату, а я остался переночевать у Маркуса. Он написал письмо домой, и я сделал то же самое – написал брату о предстоящем путешествии в джунгли.

Ла-Пас

3 ноября, 1981 год

Дорогой Мойша,

Что нового, мой большой брат? Я знаю, что долго не писал. Надеюсь, ты не сильно злишься. На самом деле меня больше беспокоит, что вот уже три месяца я не получал весточки ни от тебя, ни от родителей.

Такая возможность выпадает один раз в жизни. Это путешествие стало для меня чем-то особенным и совершенно необычным. Я хочу сказать, что я совсем не похож на других туристов, в том числе туристов из Израиля, которые приезжают в Латинскую Америку. Большинство из них просто ездят от одной достопримечательности к другой, посещают один музей за другим. Они думают, что им обязательно нужно облазить все горы в окрестности, чтобы с каждой вершины обозреть великолепный пейзаж. А я побывал лишь в нескольких музеях, увидел несколько достопримечательностей и покорил пару гор. Горы – это и впрямь нечто невероятное. Ты лезешь, лезешь и лезешь (кажется, в Южной Америке все горы очень высокие), у тебя заканчивается кислород, и думаешь, что легкие вот-вот разорвутся. А потом наконец ты стоишь на вершине, смотришь по сторонам и чувствуешь, что ты на вершине блаженства. Но я бы предпочел взбираться на горы раз в пару месяцев, чтобы это не стало чем-то обыденным.

В Южной Америке я занимаюсь поисками чего-то неординарного. Мне нравится все необычное: мистические религиозные церемонии, языческие ритуалы, местные колдовские побрякушки; необычные люди, места, где царит особая атмосфера, новые друзья и подобные вещи. Здесь есть то, что я просто обязан был попробовать. Вот недавно, например, я пережил одно из самых фантастических событий в своей жизни. Я забрался на вершину горы с француженкой, съел кусок кактуса и выпил напиток, приготовленный из его мякоти. Моя подруга съела немного и практически ничего не почувствовала, а я насытился им вдоволь, и на протяжении семнадцати часов мне казалось, что я парю. К концу путешествия я даже испугался, что никогда не смогу спуститься с горы.

А теперь самое главное. Я пишу, чтобы сообщить о том, что завтра я отправляюсь в еще одно путешествие. Не хочу слишком сгущать краски, но оно может оказаться очень опасным. Возможно, я рискую своей жизнью. Меня не будет порядка четырех-шести недель, и в это время я не смогу писать вам. Придумай, что сказать родителям, чтобы они не волновались.

Завтра я вылетаю из Ла-Паса в Аполо с тремя ребятами:

Кевином Гейлом, американцем, 29 лет.

Маркусом Стаммом, швейцарцем, 28 лет.

Карлом Рухпректером, австрийцем, около 35 лет.

С американцем и швейцарцем я очень дружу, а австриец работает геологом. Последние девять лет он работает в джунглях Боливии. Он ищет золото, уран и другие ценные металлы. Мы наняли его в качестве гида. У него есть дядя, который владеет ранчо в Боливии. Дядю зовут Йосеф Рухпректер, его адрес: ранчо Санта-Роза, Эль-Прогрезо, провинция Рейес, Бени.

Из Аполо мы пешком доберемся до деревни Асриамас, которая располагается на реке Туичи.

Нашей конечной точкой станет Риберальта, откуда я планирую вылететь в Ла-Пас, а затем добраться на поезде и автобусах до дяди Нельо в Сан-Пауло. Если я не позвоню домой в первую неделю января, значит, со мной что-то случилось.

Я уверен, что все будет хорошо и беспокоиться не о чем. Наверное, я слишком сентиментален, но на всякий случай я хочу, чтобы вы знали подробности моего путешествия. Скажи родителям, что я на месяц уехал на какой-нибудь небольшой остров или отправился в деревню в горах. Придумай что-нибудь, чтобы они не беспокоились, потому что у меня совсем не будет возможности написать. Скажи им, что ты получил от меня письмо, что со мной все в порядке и вскоре я буду у дяди.

До скорого, братишка.

На улице Калье Ильямпу мы поймали такси, бросили часть вещей в багажник, а часть привязали на крышу. Пытаясь миновать пробки, таксист перестраивался то влево, то вправо и наконец завернул к аэропорту. Еще десять минут, и мы приедем. Меня охватило забавное чувство: наша задумка перестала быть просто идеей или планом, теперь мы по-настоящему отправлялись в путешествие.

До Аполо мы долетели меньше чем за час. Самолет был маленьким. Пассажиры сидели рядом друг с другом на длинных скамьях, обитых холстом, которые располагались по всей длине воздушного судна, прислонившись к холстяным спинкам. Чемоданы были сложены в кучу в хвосте самолета.

Большинство пассажиров были жителями Аполо. Мужчины носили короткую стрижку, а у женщин были крупные мужские скулы. Их темные волосы были собраны в африканские косички, в них были вплетены нитки с яркой бахромой с узорами на концах. На борту также летел священник из Европы, одетый в коричневую сутану.

Когда наш самолет пролетал над Андами, я пришел в полный восторг: вершины, покрытые снегом, и пейзажи, от которых захватывало дух. Несколько раз мы попадали в воздушную яму, и самолет трясло, он слегка терял высоту, но вскоре выравнивался. Каждый раз женщины истерично кричали и в исступлении крестились. Одна из них (у нее были карие глаза) от испуга даже схватила священника за руку и не отпускала ее до самого окончания полета.

А затем пейзаж под нами стал совершенно другим. Внезапно мы увидели реки, пролегающие по огромной территории джунглей. Едва мы коснулись земли, я сразу же понял, почему женщины так отчаянно визжали во время полета – на деревьях по обеим сторонам взлетно-посадочной полосы болтались обгоревшие и ржавые обломки разбившихся самолетов.