Йоси Гинсберг - Джунгли. В природе есть только один закон – выживание

Они вышли из деревни Ипурама, куда должны были прибыть Карл и Маркус. Они двигались вдоль реки Ипурама, пытаясь обнаружить на берегу следы своих товарищей. Несколько дней спустя они добрались до того места, где Ипурама впадает в Туичи (именно в этом месте мы и разделились). Там они развернулись и пошли назад, скрупулезно осматривая оба берега.

Но они ничего не нашли. Не было никаких знаков, свидетельствующих о том, что Карл с Маркусом останавливались в окрестностях: ни кострищ, ни обрывков одежды, ни сломанных веток, ни фекалий, ни следов. Ничего. Словно они испарились в воздухе.

Позже я встретился с Кевином в Бразилии, в Сальвадоре, столице Баии. За мной заботливо ухаживал мой дядя из Сан-Паулу. Ноги мои практически зажили, и благодаря огромному количеству еды, которую я поглощал, вес мой вернулся в норму и я вылечился от анемии. Мы вместе отправились в Рио-де-Жанейро на карнавал. Затем Кевин вернулся в США, а я – домой в Израиль.

Через несколько месяцев я на пути в Орегон встретился с чудесной семьей Кевина. Затем я навестил семью Маркуса в Шаффхаузене, Швейцария. Встреча была тяжелой. Они хотели услышать историю нашего путешествия во всех подробностях и узнать об исчезновении Маркуса. Я рассказал им всю правду, не утаивая ничего, и мы поплакали вместе.

Чтобы отдать последнюю дань уважения сыну, отец Маркуса провел некий ритуал прощения. Он поблагодарил меня за то, что я пришел и рассказал им все, что знал об их сыне. Он настоял, чтобы я перестал винить себя, и попросил меня передать то же самое Кевину. Хотя отец Маркуса, казалось, потерял надежду, его мать, приверженка спиритизма, ни на секунду не сомневалась, что ее младший сын жив. Если бы он умер, считала она, он бы связался с ней из потустороннего мира. Он нашел бы способ попрощаться с ней. Я знал, о чем она говорит, поскольку в свое время Маркус рассказывал мне о том, что между ним и его матерью на протяжении всей его жизни существует некая телепатическая связь.

Она никогда не теряла веры. Год спустя она спонсировала движение адвентистов седьмого дня, которые согласились организовать поисковый отряд. Они вернулись с пустыми руками, искалеченные и искусанные.

Рейнер, брат Маркуса, считал, что Карл с самого начала планировал, что мы разделимся. Он предположил, что Карл заранее спрятал еду и снаряжение в месте слияния Ипурамы и Туичи, именно это и спровоцировало наше желание разделиться. Карл мог заставить меня и Кевина думать, что он движется вверх по Ипураме к деревне, но на самом же деле он пошел в противоположном направлении, к границе с Перу. По мнению Рейнера, Карл именно так и сделал – на случай, если люди решат, что с ними что-то случилось, они подумают, что Карл и Маркус погибли в джунглях. А затем Карл мог легко выдать себя за другого человека.

Пока Кевин находился в Боливии, он познакомился с очаровательной девушкой из еврейского дома престарелых. Орна помогала ему искать Маркуса и Карла. Словно и без того жизнь его была недостаточно насыщенной, Кевин влюбился. Через год Кевин приехал в Израиль, чтобы снова встретиться с Орной, а вскоре они поженились. Вместе со своими сыновьями Эйялем и Ювалем они счастливо жили недалеко от Тель-Авива. Мы с Кевином и по сей день очень близко дружим. Я люблю его как брата. Я обязан ему жизнью, и я навечно останусь перед ним в долгу. Я восхищаюсь им, как человеком с большой буквы «Ч». Карл говорил, что он «втрое сильнее обычного человека», имея в виду не только его физическую силу, но и духовные качества. Кевин всегда будет для меня примером, поскольку он один из тех немногих людей, которые придерживаются высоких моральных ценностей. Он никогда не сомневается, если нужно принять немедленное решение или сразу же начать действовать. Кевин, мой брат и мой друг, от всей души, я бесконечно благодарен тебе.

Шесть лет спустя после возвращения из джунглей со мной связался израильский журнал и предложил написать мне несколько статей о Южной Америке. Так я впервые получил возможность вернуться в Рурренабак. Когда я приехал, увидел, что город изменился: разросся и стал более шумным. Поселенцы с высокогорий толпами стекались сюда. Караваны грузовиков, которые прибывали в город пустыми, уезжая, ломились под тяжестью красного дерева. Появились бары, а вместе с ними шумная музыка и запах мочи.

Тико был рад видеть меня и с удовольствием взял меня на прогулку по Туичи на своей моторной лодке. Река завораживала. Она была такой же дикой, как и раньше. Мы отправились в деревню Сан-Хосе, которая по-прежнему оставалась единственным поселением на реке, и доплыли до Прогрезо, где в свое время они спасли меня. Я не испытал тех сильных волнующих эмоций, как ожидал, зато, к своему превеликому удивлению, я отлично провел время. Между собой и джунглями я не чувствовал вражды. Напротив, они очень привлекали меня, и мне хотелось сделать их частью своей жизни.

Когда я вернулся в Рурренабак, меня представили старому венгру, который сбежал сюда во время Второй мировой войны. Несмотря на то что во время нашей встречи он был пьян, его рассказ показался мне невероятно убедительным. Он заявил, что очень хорошо знает Карла. Вот уже некоторое время он его не видел, но несколько месяцев назад в Кочамамбе один швейцарский священник сообщил, что Карл навещал его.

Эта информация не давала мне покоя, и я отправился в Кочамамбу. Я нашел священника, отца Эриха, который проводил службу за пределами города. И он, и сестра Ингрид, монашка, которая помогала ему на службе, подтвердили, что Карл был жив и осел неподалеку от города Санта-Круз. Они показали мне его недавнее фото и сказали, что он доставил им массу неприятностей. Я пребывал в недоумении: с одной стороны, мне хотелось в это верить, а с другой, я просто отказывался верить в это. Вскоре я добрался до Санта-Круза, где всю следующую неделю я вел расследование в лучших детективных традициях, но каких-либо иных доказательств я не нашел.

Я все еще поддерживал связь с матерью Маркуса и знал, что она до сих пор отказывалась верить в смерть сына. Примерно через два года после того, как я вернулся из Рурренабака, по ее просьбе я полетел в Шаффхаузен, чтобы увидеться с ней. Она упорно твердила, что хочет кое-что рассказать мне. Выяснилось, что она обладает некой информацией, которую она узнала от ясновидящего, известного своими успехами в поисках пропавших родственников.

«Маркус точно жив, – сказала она, – он живет в Перу на высокогорье вместе с индейцами, которые нашли его, когда он был при смерти, и выходили. Он потерял память, поэтому не может вернуться домой». На карте Перу она указала на глухое поселение в Андах. Она отдала мне карту и попросила съездить туда и отыскать его. Я согласился.