Эрнест Генри Шеклтон - Юг! История последней экспедиции Шеклтона 1914-1917 годов

Мы направились к берегу, высматривая место высадки и даже видели зелёную кочковатую траву на карнизах разбитых прибоем скал. Впереди нас и к югу буруны говорили о наличие рифов вдоль побережья. Здесь и там грозные скалы спускались к поверхности моря и о них разбивались огромные волны, с неистовством завихряясь и взлетая на тридцать сорок футов в воздух. Наша потребность в воде и отдыхе был почти отчаянной, но попытаться совершить высадку в это время было равносильно самоубийству. Приближалась ночь, а признаки погоды были неблагоприятными. Но ничего не оставалось, кроме как дожидаться утра, и мы остались на правом галсе невдалеке от берега, покачиваясь в высоком западном волнении. Медленно тянулось время в ожидании рассвета, который должен был возвестить, как мы горячо надеялись, о заключительном этапе нашего путешествия. Наша жажда была мучительной, мы едва могли прикоснуться к нашим продуктам, холод, казалось, проникал прямо сквозь наши ослабленные тела. Но в 5 часов утра ветер сменился на северо-западный и быстро усилился до сильнейшего урагана, с равным по силе которому никто из нас никогда не сталкивался. Началось сильнейшее перекрёстное волнение, ветер просто надрывался, отрывая вершины волн и превратив морской пейзаж в сплошной туман из летящих брызг. Вниз в ложбины, вверх на гребни, напрягаясь до кончиков швов, храбро, но с большим трудом сражалась с ураганом наша маленький лодка. Мы знали, что ветер и море отнесут нас к берегу, но ничего не могли поделать. Рассвет открыл нашему взору ревущий штормовой океан, утро прошло вне видимости земли, но в час дня, сквозь разрыв летящей пелены, мы увидели проблески огромных скал острова и поняли, что наше положение стало отчаянным. Мы находились у смертоносного подветренного берега и могли оценить свои шансы подойти к невидимым скалам по неистовому рёву прибоя, разбиваемому об отвесные стены скал. Я распорядился поставить на два рифа грот в надежде, что мы сможем вывернуть в сторону ветра от берега, а это лишь увеличивало напряжение на лодку. Джеймс Кэрд сотрясался, отовсюду проникала вода. Находясь в смертельной опасности мы забыли о жажде, откачивая без остановки воду, и время от времени корректируя дифферент, но случайные проблески показывали, что берег становился всё ближе. Я знал, что остров Анненкова лежал к югу от нас, но наша маленькая и неточная карта показывала наличие рифов в проливе между островом и материком, и я не осмеливался идти туда, хотя в самом крайнем случае, мы могли бы попытаться лечь под прикрытие его подветренной стороны. День прошёл у края берега под непрерывный грохот прибоя. Вечер застал нас на некотором удалении от острова Анненкова и в сумерках мы смутно видели его нависающие над нами заснеженные горы. Шансы выжить этой ночью в шторме и бушующем море, бросающим нас на подветренный берег, были ничтожными. Я думаю, что большинство из нас тогда почувствовали, что конец очень близок. Только после 6 часов вечера, в темноте, когда лодка была уже в бурлящей, отбрасываемой от скалистого побережья прибрежной воде, когда ситуация выглядела хуже всего, она вдруг изменилась к лучшему. Я часто удивляюсь, насколько тонка грань, отделяющая удачу от беды, насколько неожиданны повороты, ведущие от очевидной катастрофы к сравнительной безопасности. Ветер вдруг неожиданно стих и мы вновь смогли идти вдоль берега. Почти сразу, как только буря стихла, штифт, крепивший грот мачту к банке выпал. Это, несомненно, должно было произойти во время урагана, и если бы так случилось, уже ничто не смогло бы нас спасти, мачту срезало бы как морковку. Наш бакштаг при этом опрокинулся и когда покрылся льдом, то не слишком прочно крепился. Мы были действительно благодарны за милость, которая удержала этот штифт на своём месте в течение всего урагана.

Мы вновь отошли от берега, уставшие почти до точки апатии. Наша вода уже давно закончилась. Последней было около пинты отвратительной жидкости, которую мы отфильтровали через кусок марли из аптечки. Муки жажды напали на нас с удвоенной силой, и я чувствовал, что мы должны сделать высадку на следующий день, невзирая на любые опасности. Тянулась ночь. Мы очень устали. Мы жаждали наступления дня. 10 мая, когда, наконец, рассвело, ветра практически не было, но началось сильное перекрёстное волнение. Мы медленно продвигались к берегу. Около 8 часов утра ветер вновь стал северо-западным и угрожал ещё одним ударом стихии. Тем временем мы заметили большую бухту, которая, по моему мнению, должно быть была заливом Кинг Хаакон Бэй и я решил, что мы должны высадиться в ней. Мы направили лодку в сторону залива и шли, пока не посвежел ветер. Вскоре мы прошли мимо едва видимых рифов по обе стороны от нас. Величественные ледники спускались повсюду к морю и делали высадку невозможной. Море разбивалось о прибрежные рифы и грохотало напротив берега. Около полудня мы увидели линию зубчатых, словно почерневшие зубы, скал, которые, казалось, преграждали вход в залив. Внутри него была сравнительно спокойная вода, которая простиралась на восемь или девять миль до изголовья. Вскоре показался вход в залив и мы направились в него. Но судьба распорядилась иначе. Ветер поменялся и задул с востока, прямо из залива. Мы видели дальнейший путь, но не могли даже приблизиться к нему. Весь день мы самоотверженно бросались вперёд и вперёд, пять раз пробуя вылавировать сквозь сильный встречный ветер. Лишь последний галс позволил нам пройти сквозь риф и мы, наконец, оказались в широком устье залива. Приближались сумерки. В узком разрыве скал на южной стороне залива показалась небольшая бухта с каменистым пляжем и мы направились к ней. Я стоял на носу, направляя рулевого в проходе сквозь скопления водорослей и между скал. Вход в бухточку был настолько узким, что мы были вынуждены взяться за вёсла, поскольку волны проникали сквозь разрыв, но через минуту или две мы были внутри, и в сгущающихся сумерках Джеймс Кэрд, проскользив на волне, мягко коснулся берега. Я спрыгнул на землю с коротким фалинем и держал его, когда лодку потащило обратной волной. Когда Джеймс Кэрд вновь волной толкнуло вперёд, на берег спрыгнули ещё трое человек и держали фалинь, пока я полез выше с другой верёвкой. Скольжение по мокрым камням на двадцать футов вниз чуть не завершили мой рассказ как раз в тот момент, когда мы достигли безопасности. Зубчатый кусок скалы задержал моё падение и я отделался лишь очень сильным ушибом. Тем не менее, я быстро закрепил верёвку и через несколько минут мы все невредимые находились на пляже, лодка плавала в прибое недалеко от берега. Мы услышали булькающий звук, который был самой сладкой музыкой для наших ушей и, оглядевшись, обнаружили почти прямо под ногами ручей с пресной водой. Мгновенье спустя мы стояли на коленях, поглощая большими глотками чистую ледяную воду, которая влила в нас новую жизнь. Это мгновенье было волшебным.