Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 3

Несториане, некое сообщество, которое утверждает, что носит христианское имя, но весьма сильно отличается от христианского учения, в этих краях стали столь влиятельными, что они не хотят позволить христианам других верований иметь хотя бы маленькую церковь или защищать мнение, отличное от их собственного. В эти земли никогда не приходил ни один из апостолов или их последователей.

Названные несториане подвергли меня жестоким гонениям, частично непосредственно, частично через других, подкупленных ими людей. Они распространяли слухи, что я вовсе не посланец нашего господина папы, а большой обманщик и шпион. Некоторое время спустя они принесли поддельные документы, в которых можно было прочитать, что некий посланец якобы был отправлен с подарками огромной ценности для императора, однако я будто бы убил его в Индии и украл его подарки. Целых пять лет продолжались эти козни и клевета. Так случилось, что меня многократно волокли к суду, позорили и угрожали смертью. Но с Божьей помощью император наконец из признаний некоего человека узнал о моей невиновности и о позоре моих врагов. И он выслал их с женами и детьми.

В течение 11 лет я оставался один в своей миссии и без помощников. Но два года назад ко мне присоединился брат Арнольд, немец из-под Кёльна. Я построил церковь в городе Камбалек [Ханбалык] — резиденции правителя. Там я оставался в течение шести лет. Я построил для церкви также колокольню и в ней повесил три колокола. За это время, насколько я могу определить, я крестил приблизительно 6000 человек. Если бы не указанные козни против меня, я смог бы крестить более 30 000 человек. Крещение все еще продолжается. Я также купил у родителей язычников одного за другим 150 мальчиков в возрасте между 7 и 11 годами, не наставленных еще ни в какой религии. Этих мальчиков я крестил и обучил по нашему обычаю греческому и латинскому языкам. Я переписал также для них наш псалтырь вместе с 30 гимнами и двумя бревиариями. [5]По этим пособиям 11 мальчиков знакомятся с нашим богослужением, поют в хоре и проводят еженедельно обязательный курс в собраниях, в которых я тоже иногда принимаю участие. Кроме того, некоторые мальчики заняты переписыванием псалмов и прочих подобающих песен. Его Величество император очень доволен, когда слушает их пение. Ко всем каноническим часам я велю звонить в колокола и провожу богослужение в присутствии детей и грудных младенцев. Так как я не располагаю никакими нотами, нам приходится петь по слуху. [140]

В первый год моего пребывания здесь пришел ко мне некий властитель из этой части света, по имени Георгий, принадлежавший к секте несториан и происходивший из знаменитой семьи великого индийского царя-священника Иоанна. Он был обращен мною в католическую веру, принял низшие посвящения и имел обыкновение помогать мне при отправлении мессы, облаченный в свои царские одежды. Поэтому некоторые несториане обвинили его в отступничестве, однако он привел большую часть своего народа к католической вере и в честь нашего Бога, Святой Троицы и нашего господина папы построил большую церковь невиданного великолепия и дал ей название Римской церкви. [6]Этот царь Георгий шесть лет назад ушел к Господу как верный христианин и оставил после себя наследником сына, который тогда едва вышел из колыбели и которому теперь девять лет. После смерти царя Георгия его братья, неверные последователи несторианского лжеучения, снова переубедили всех, кого он привел в нашу церковь, и вернули к еретическому исповеданию.

Так как я одинок и не могу покинуть Его Величество, то не удалось мне посетить названную церковь, находящуюся в 20 днях пути. Если бы у меня было несколько хороших помощников! Полагаясь на Бога, я надеюсь, что все еще можно исправить, ибо имею полномочия действовать в нашу пользу, предоставленные мне названным почившим царем Георгием. Если бы не последовали упомянутые клеветнические обвинения, то теперь — я еще раз это заявляю — могла бы созреть обильная жатва. Да, если бы у меня было все же два-три помощника, которые смогли бы, стараясь изо всех сил, поддержать меня, чтобы склонить великого хана к крещению! Потому я прошу о том, чтобы такие братья, если они изъявят свое желание, направились сюда. По моему мнению, это принесет большую пользу, если только они ведут примерную жизнь и не пекутся о личном благополучии.

В отношении путешествия сюда я хотел бы заметить, что самый короткий и самый безопасный путь — через Страну готов [Крым], подданных императора северных татар; по нему братья вместе с письмоносцами могут добраться сюда за пять-шесть месяцев. Второй путь, наоборот, весьма длинен и весьма опасен, ибо он включает два морских плавания; первое из них такое дальнее, как от Акки до Прованса, второе — как от Акки в Англию. И возможно, что им понадобилось бы более двух лет, чтобы пройти этот путь. Однако первый путь в течение долгого времени не использовался, когда там разразились войны.

Ныне прошло уже 12 лет с тех пор, как я в последний раз слышал о папском дворе и о моем ордене, а также об общем положении [141] дел на Западе. Два года назад сюда прибыл ломбардский врач-хирург, распространявший здесь у нас самые невероятные сплетни о римском дворе, моем ордене и положении дел на Западе. Поэтому я весьма охотно получил бы надежные сведения. Я прошу братьев, до которых дойдет это письмо, сделать все возможное, чтобы уведомить о его содержании нашего господина папу, его кардиналов и представителей ордена при римском дворе.

Я прошу магистра нашего ордена снабдить меня книгой антифонов, житиями святых, градуалем [7]и списком псалтыря с нотами, ибо у меня нет ничего, кроме карманного молитвенника с lectio brevis и маленького требника. Если у меня будет по одному списку с них, то упомянутые мои помощники смогут изготовить затем другие. Как раз теперь я собираюсь соорудить вторую церковь, чтобы иметь возможность распределить своих помощников на большее количество мест.

Сам я стал стар и сед, скорее из-за трудов и притеснений, чем по годам своим, ибо мне не более 58 лет. Я приобрел совершенное знание обиходного у татар языка и их письма. На этот язык и письмо я перевел Новый завет и псалтырь, позаботившись, чтобы они были записаны самым красивым шрифтом, какой здесь у нас есть.

Так, занимаясь письмом, читая и молясь, я открыто возвещаю учение Христа всему миру. С покойным царем Георгием я договорился перевести весь латинский ритуал, и в случае, если бы царь остался в живых, ритуал можно было бы петь во всем государстве. Пока он был жив, я имел обыкновение служить обедню в его церкви по латинскому обряду, причем слова вступления и Канона я читал на вышеназванном языке и в присущем ему строе.