Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 2

Продолженный, наконец, маршрут путешествия ведет сначала в восточном направлении к Брахмапутре и в западный Ассам, затем в Тамлук, расположенный на одном из рукавов Ганга — Хугли. Отсюда Сюань Цзан намеревался отплыть на корабле на Цейлон, но, последовав совету одного монаха, отправился сухопутьем в Южную Индию. Он прошел по Декану, по самой южной оконечности Индии, вышел к Малабарскому побережью, затем снова поднялся на север к устью Инда и побывал сверх того в районе Карачи и в Белуджистане. Вернувшись к Инду, Сюань Цзан отправился через Газну, Кабул и Хавакский перевал Гиндукуша в Тохаристан, затем направился в сторону Памира, миновал озеро Сарыколь и, наконец, через Кашгар, Яркенд, Хотан, Таримскую впадину и область пустынь возвратился в Китай. Один из пройденных Сюань Цзаном в пустыне Такла-Макан населенных пунктов, который он называет Пу-цзай, видимо, был обнаружен Эмилем Тринклером в виде развалин древних строений. [12] «Sinica», VI, 1, 39; Е. Trinkler, Im Land der Stürme, Leipzig, 1930, S. 130 (и след.).

Итак, если само по себе это путешествие представляется выдающимся достижением, то еще большее значение оно приобретает благодаря тому, что Сюань Цзан оставил хотя местами и несколько сухое, но весьма поучительное описание своих приключений и наблюдений. В приведенных цитатах из источника два отрывка имеют с культурно-исторической точки зрения особенно большое значение. В одном из них содержится крайне важный рассказ о том, как благодаря женскому тщеславию, а именно желанию всегда наряжаться в красивые шелковые платья, и женской хитрости была подорвана монополия Китая на производство шелка, которую ему удавалось сохранить вплоть до V в. [13] На протяжение целых двух тысячелетий родиной шелководства была провинция Шаньдун. Изготовление шелка оставалось «почти в течение целых трех тысячелетий привилегией одного народа», и в его стране он временами стоил дешевле полотна. Впервые китайская монополия была подорвана около 200 г. до н.э. переселенцами из Китая, бежавшими в связи с внутренними беспорядками в Корею. Оттуда, незадолго до начала нашей эры или в 199 г., шелководство проникло в Японию, куда китайский принц Го-мань доставил грены шелкопряда «как дань» (см. Н. Silbermann, Die Seide, Dresden, 1897, S. 6 (и след.). В другом отрывке рассказывается о том, что в страшной Такла-Макан в те времена, как и в наши дни, людям слышались «голоса пустыни», которые приписывались, сообразно воззрениям той эпохи, козням демонов. Для сравнения процитируем то, что сообщает Каталонская карта мира 1375 г. об этих «голосах пустыни». «Нередки случаи, когда путник слышит раздающиеся в воздухе голоса многочисленных дьяволов, подобные [104] голосам его спутников; они зовут путника по имени; в конце концов, дьяволы начинают кружить его по пустыне во всех направлениях, и он уже больше не может найти своих спутников».

Хотя Сюань Цзан не побывал ни в одной неведомой стране, его 16-летнее странствование все же принадлежит к числу величайших достижений средневековья, и прежде всего потому, что благочестивый паломник, проявляя подлинный интерес к географии, внимательно наблюдал и изучал все пройденные им «138 царств».

Во времена Сюань Цзана буддизм был так широко распространен в Китае, что там насчитывалось около 13 тыс. буддийских храмов. [14] S. Beal, Travels of Fan-Man and Sung-yun, London, 1869, p. XXIX. Когда в 845 г. враждебно относившийся ко всему чужеземному император У-цзун наряду с христианством и исламом запретил также буддизм и подверг гонениям его последователей, в Китае было одновременно разрушено 44 тыс. буддийских храмов (см. гл. 78).

Самое основательное исследование о путешествиях и достижениях Сюань Цзана принадлежит Билу. [15] S. Beal, The life of Hiuen-Tsiang, by the Shaman Hwui-Li, London, 1914.

В то время как светлейший император Тай-цзун во славе и блеске начал свое счастливое царствование, просвещая свой народ и мудро управляя им, в царстве Великий Цинь [Сирия] жил человек высокой добродетели, по имени Олопён; прорицая по светлым облакам, он принес сюда священные рукописи и, наблюдая за гармонией ветров, преодолел трудности и опасности [путешествия],

В 9-й год Чжэн-гуань [1] 636 г. н.э. См. F.K. Ginzel, Handbuch der Chronologie, Leipzig. 1906, В. I, S. 521. Олопён прибыл в Чанъань. Император послал своего министра — военачальника Фан Сюань-лина во главе эскорта в западное предместье, чтобы встретить и сопровождать гостя. Его рукописи были переведены в библиотеке. После того как в [императорских] частных покоях учения эти были проверены, император признал их справедливыми и истинными и приказал проповедовать их и распространять. [2] Из Несторианской стелы 781 г.; полный дословный текст см. А.С. Moule, Christians in China before the year 1550, London, 1930, p. 38 (и след.). К надписи был приложен весьма древний крест. Его изображение см. «Stimmen der Zeit», Freiburg, 1894, В. 46, S. 446.

Прошло много времени с тех пор, как в Срединной империи распространилась религия священных персидских книг, проповедь которой исходила из Сирии. Когда [проповедники] впервые построили храмы, они назвали их персидскими. В целях распознания их происхождения персидские храмы обеих столиц должны впредь именоваться храмами Дациня, [3] Дацинь — Римская империя, главным образом Сирия (см. т. I, гл. 56). и так надлежит поступить со всеми храмами, воздвигнутыми в различных провинциях. [4] Эдикт императора Сюань-цзуна (713—755) от октября 745 г. см. P.H. Havret, La stèle chrétienne de Si-ngan-fou, «Variétés Sinologiques», Schanghai, 1897, № 12, II, p. 255.

Около середины VII в., когда Китаем правила династия Тан (618—907), страна была весьма близка к принятию христианства. Знаменитый император [106] Тай-цзун (626—649) — одна из самых выдающихся личностей в истории Срединной империи — питал глубокое пристрастие к христианской религии, которую он, очевидно, считал «справедливой и истинной», оказывая ей всяческое содействие в своей огромной державе. Если бы император зашел так далеко, что сам принял крещение, то трудно даже представить себе, какие всемирно-исторические последствия повлекло бы за собой это событие! [5] Хенниг явно преувеличивает роль личности в истории, считая, что принятие христианства императором Тай-цзуном привело бы к христианизации Китая. — Прим. ред . Именно в такой стране, как Китай, примеру Сына неба, вероятно, очень скоро последовало бы подавляющее большинство подданных. На особо недоступной для христианства территории Азии к этой религии, возможно, приобщилась бы самая большая держава.

Почему же дело до этого не дошло, почему император не сделал из своего покровительства христианству последнего, решающего вывода? Это нам неизвестно. Даже без принятия такой меры христианство в Китае за период, предшествовавший 650 г., и позднее быстро добилось беспримерно огромных успехов: «Во всех городах стояли церкви». В Синъане, в частности, по приказу императора в 638 г. была построена великолепная христианская церковь. Этот период процветания христианства в Китае продолжался целых 200 лет.