Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 2

Остается лишь сожалеть, что Ибн-Баттута, крупнейший из всех путешественников средневековья, отличавшийся острой наблюдательностью, отказался от своего первоначального намерения совершить с каким-нибудь торговым караваном путешествие в Страну тьмы. В противном случае мы располагали бы гораздо более подробными и достоверными сведениями как о Вису, так и о способах передвижения, принятых в высоких широтах в средние века.

У Ибн-Фадл аллах ал-Умари мы находим упоминавшееся еще Бируни название «Юра», или «Югра», нуждающееся в пояснениях. Видимо, у этого автора речь действительно идет о народностях, живших на самой северной окраине северо-востока европейской части России и на северо-западе Сибири, то есть еще дальше, чем «вису». Шлёцер уточняет это понятие: «Югра обитает на длинной полосе, простирающейся вдоль Вычегды и Печоры до самого Северного Ледовитого океана». [64]И в настоящее время между Печорой и Обью вблизи побережья живет племя югров (или угров), что находит отражение в названии пролива Югорский Шар, отделяющего остров Вайгач от материка. Это толкование прекрасно подтверждается не только лингвистическими, но и культурно-историческими данными. Ведь еще Герберштейн подчеркивал, что самые лучшие меха добывались на Крайнем севере. [65]

Особенно интересен в культурно-историческом отношении тот факт, что, видимо, эти северные народности юра, или югра, упоминаются еще у Геродота под именем Иирков (’Ιύρκαι). [66]По мнению Германа, их следует считать финским племенем, «предками мадьяр». [67]Возможно, что они тождественны также племенам Turcae , упоминаемым Помпонием Мелой [68]или Turcae Птолемея. [69]Югра не имеют ничего общего с тюрками, и их название Τύρκαι является, видимо, результатом неправильного произношения или написания [268] слова ’Ιύρκαι, Шлёцер даже пытается установить лингвистическую связь между словами «игра», или «угра», и «венгры». [70]Специальное исследование посвятил народу угров Мюллер. [71]

Из трудов арабских путешественников явно обнаруживается следующее расположение торговых районов Восточной России в средние века (с юга на север): Болгар — Чердынь (Вису) — Югра. Автор выдвинул гипотезу, согласно которой понятие «Вису» не просто тождественно «Стране тьмы», как это было принято считать раньше. [72]«Вису» следует рассматривать не как географическое, а как политическое понятие, под которым просто подразумевалось государство Биармия с центром в Чердыни. В пользу этой гипотезы свидетельствует то обстоятельство, что название «Вису» бесследно исчезает из арабской литературы после разгрома Биармии монголами в 1236 г., хотя торговые поездки на Крайний север продолжались еще более 100 лет. После 1236 г. в арабской литературе упоминается только «Страна тьмы», но не «Вису».

Во всяком случае, само Вису отнюдь не было страной, заселенной дикими туземцами, подобными югре. Еще у Ибн-Фадлана идет речь о повелителе Вису, который даже состоял в переписке с властителем Болгара. [73]

Поэтому Вебер, видимо, был прав, говоря о Вису следующее:

«Центром сосредоточения товаров и торговли был большой и старинный город Пермь (ныне Чердынь на реке Колва, где, как передают, сохранились развалины древнего города), в котором персидские и индийские товары обменивались на пушнину и другую продукцию Севера». [74]

Поразительно велико число арабских авторов, которые в продолжение 400 лет, описывая торговлю мехами на Севере, повествуют о страшных опасностях, подстерегающих всех иностранцев где-то за Болгаром. Истахри (около 925 г.), например, пишет следующее: «Никто из них не добирается дальше Эрты, ибо туземцы убивают всех чужестранцев и бросают их в воду». [75][269]

Аналогичное место имеется и у Мукаддаси: «Ни одному чужестранцу не удается ступить на их землю, не поплатившись тотчас же за это своей жизнью». [76]

Ибн-Хаукаль (около 976 г.) тоже повторяет фантастическое утверждение, что за Болгаром местные жители убивают всех чужеземцев. [77]Идриси даже пишет, что туземцы, живущие за неким городом Арбан, — людоеды и пожирают всех чужеземцев. Около 1300 г. Абу-л-Фида пишет, что происходит это за городом Арба. [78]

Все эти страшные истории не заслуживают никакого доверия. Подобно древним карфагенянам, арабы были мастерами по части измышления всяких жутких сказок о районах своей самой прибыльной торговли. Делалось это с единственной целью — отпугнуть конкурентов. Еще в древности им удалось добиться изрядных успехов в этом отношении. Достаточно, например, прочитать у Геродота несуразные истории о том, как приходится доставать корицу, [79]или о том, как опасно добывать благовонные травы из-за крылатых змей, [80]а кассию — из-за летучих мышей. [81]Чтобы получить представление о том, какие страшные чудеса и всевозможные ужасы рассказывали позднее жители халифата о таких особенно богатых торговых районах, как Цейлон и Зондские острова, достаточно почитать знаменитые истории Синдбада Морехода в сборнике арабских сказок «1001 ночь».

Впрочем, и другие народы отлично умели сочинять всевозможные сказки, чтобы отпугнуть чужеземных купцов от важных торговых районов, которые они стремились сохранить за собой. Еще в 60-х годах XIX в. негры на Белом Ниле пытались запугать одного охотника за слонами страшными призраками, чтобы не допустить его в какую-то местность.

По тем же самым соображениям, чтобы избежать торговой конкуренции, распространялись страшные слухи об изобиловавших пушниной районах Севера. Слухи эти никак не могли соответствовать действительности. Френ пытался поставить город Эрта, Эрза или Арба, за которым туземцы якобы убивали и даже пожирали всех пришельцев, в связь с мордвинами и предполагал, что находился он где-то в районе Казани или Нижнего Новгорода. [82]Однако анализ данных по истории культуры показывает, что под этим городом, если только он вообще не был плодом фантазии, следует подразумевать только Чердынь. Нельзя с уверенностью утверждать, что сказка о живущих в тех краях людоедах действительно была придумана арабами. Вполне вероятно, что жители Чердыни или Болгара сами ее придумали. Такого мнения, в частности, придерживается Маркварт, высказавший предположение о том, что первоисточником страшной истории о пожирателях людей [270] были «болгарские купцы, раньше других добравшиеся до Югры и заинтересованные в том, чтобы… устранить угрожавшую им конкуренцию». [83]В таком случае арабы были не творцами, а обманутыми жертвами жутких легенд. Это тоже вполне возможно, так как арабские купцы, безусловно, отличались легковерием в подобных вопросах. Поэтому, чтобы дать правильную оценку арабским историям о городе Эрза-Арба и его чудовищных жителях, следует помнить слова Пешеля: «Народы, ведущие торговлю, издавна распространяли легенды о добыче монополизированных ими товаров; возможно, это делалось для того, чтобы отпугнуть конкурентов или чтобы изобразить в глазах покупателей редкий товар еще более диковинным, но не исключена возможность, что сами купцы были жертвой обмана со стороны прежних владельцев. Чем заманчивее было обладание товаром, тем труднее было его получить». [84]