Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 1

Подлинник отчета о плавании Гимилькона, к сожалению, утерян. Несомненно, что этот флотоводец, подобно Ганнону, составил такой отчет для тех, кто послал его в плавание. Был ли он сделан в такой же торжественной форме или в ином виде, не известно. Имеются лишь весьма скудные выдержки из этого отчета, так что мы очень плохо осведомлены о ходе событий и результате экспедиции. Единственный источник, дающий некоторое представление о событиях первого плавания карфагенян к Оловянным островам, — это стихотворное произведение «Морские берега» Авиена, относящееся к позднеримской эпохе. Здесь несколько раз упоминается отчет Гимилькона. Однако в то время, когда писал Авиен (около 400 г. н.э.), карфагенскому отчету исполнилось уже круглым счетом 900 лет. [60] См. Дж.О. Томсон, указ. соч., стр. 90-91. — Прим. ред. [127]

Гимилькон и его спутники достигли, видимо, Южной Англии и Ирландии. Как далеко они зашли и чего они при этом добились, остается неизвестным. Установлено только, что плавание заняло необычайно много времени, так как из-за неблагоприятной погоды, многочисленных штилей, туманов и плохой видимости корабли могли двигаться в незнакомых морях лишь очень медленно. В каком-то неизвестном месте мореходы имели хотя и не причинившую им вреда, но отнюдь не радостную, а скорее опасную встречу с мелями, скоплениями водорослей и многочисленными морскими животными. Впрочем, не исключено, что эти подробности — четырехмесячная продолжительность плавания и мешавшие ему разнообразные препятствия — были придуманы хитрыми карфагенянами, чтобы окончательно отбить у своих торговых конкурентов всякую охоту плыть к Оловянным островам.

Приключения Гимилькона, видимо, привели к тому, что неблагоприятные для судоходства особенности в водах между Пиренейским полуостровом и Оловянными островами, с которыми якобы столкнулся флотоводец, стали рассматривать как обычные для этого океана. Это очень напоминает историю Магеллана, который пересек Великий океан и назвал его «Тихим», так как за 4 месяца плавания случайно не разразилось ни одного шторма. [61] О первом кругосветном плавании Магеллана (1517—1521) см. Антонио Пигафетта, Впервые вокруг света, Л., 1928; Антонио Пигафетта, Путешествие Магеллана, М., 1950; Стефан Цвейг, Подвиг Магеллана, М., 1947. — Прим. ред. Как бы то ни было, карфагеняне всячески использовали описания Гимилькона, чтобы распространить среди других народов мнение, будто судоходство в западных морях невозможно или, во всяком случае, сопряжено с большими опасностями. Автор полагает, что приведенное Платоном в его рассказе об Атлантиде сообщение о несудоходности западной части Океана [62] Платон, Тимей, 25. основывается на этом источнике, ибо иначе его нельзя понять. Другая легенда о «Застывшем море» (ср. гл. 18), которая на протяжении 2000 лет потрясала воображение бесчисленных мореплавателей все новыми ужасами и с течением столетий принимала все более фантастический и зловещий характер, тоже могла возникнуть в связи с действительными или мнимыми приключениями карфагенянина Гимилькона во время его плавания в Бискайском заливе или в проливе Па-де-Кале. [63] R. Hennig, Liegen der Fabel vom Geronnenen Meer geographische Tatsachen zugrunde? «Geographische Zeitschrift», 1926, S. 62.

Легенда о «Застывшем море», которая особенно в средние века вызывала ужас у народов, занимавшихся мореплаванием, и нашла наиболее яркое выражение в стихах Мерегарто, относящихся к XI в., отнюдь не возникла из «ученых исследований преимущественно Солина», как это считает германист Вейнгольд. [64] K. Weinhold, Die Polargegenden Europas nach den Vortstellungen des deutschen Mittelalters, «Sitzungs-Berichte der Wiener Akademie der Wissenschaft, philologisch-historische Klasse», 1871, S. 793 (и след.). Это была подлинно народная легенда, созданная еще карфагенянами для отпугивания торговых конкурентов и в разных вариантах известная еще в древности. Легенду эту можно встретить у Платона в его рассказе [128] об Атлантиде, в отчете Сатаспа о его мнимых приключениях в западноафриканских морях (см. гл. 18), в сказке Плутарха об Огигии, [65] В данном случае автор имеет в виду не историка Плутарха, а неизвестного автора II в. н.э., которого принято называть Псевдо-Плутархом. Хенниг ссылается на его произведение «О лице, видимом на диске Луны», XXV, §2-10. См. «Филологические обозрения», т. VI, 1894, стр. 34-36. — Прим. ред. у Плиния (гл. 20) и его подражателя Солина, [66] Гай Юлий Солин (III в.) — римский писатель. С его именем связано дошедшее до нас произведение «Собрание достойных упоминания вещей», где дается описание Европы, Азии и Африки. — Прим. ред. а также у Тацита (гл. 54). Позднее мы встречаем это предание у Иорнанда, Адама Бременского, в легенде о «святом Брандане» и во многих других местах. [67] R. Hennig, op. cit. [Иорнанд, правильнее Иордан — историк VI в., алан по происхождению, автор «Конспекта всеобщей истории» и «Истории готов». См. М. Стасюлевич, История средних веков в ее писателях и исследованиях новейших ученых, СПб., 1885, часть 1; о «св. Брандане» см. И.П. Магидович, Очерки по истории географических открытий, Μ., 1956, стр. 58. — Ред. ] Первым толчком к созданию такого страшного предания, очевидно, был отчет о путешествии Гимилькона, хотя в этом отчете о «Застывшем море» упоминается лишь как о безобидном единичном и случайном явлении. Упрек Маркса, [68] «Rheiniscb es Museum», 1895, В. L, S. 321 (и след.). будто ужасные подробности путешествия Гимилькона преподносятся с подчеркнутой «смехотворной навязчивостью», пожалуй, неоснователен. Ведь эту навязчивость следует рассматривать как ловкий экономико-политический ход тех, кто поручил Гимилькону совершить его плавание, а вовсе не как выдумку самого флотоводца. Если справедливо предположение Эренберга, что во время плавания приходилось, вероятно, вести торговые переговоры и для этого делать длительные остановки, то становится понятным, почему оно было столь продолжительным. [69] Pauly-Wissоwa, Real-Encyclopädie der klassischen Altertumswissenschaft, Suppl. 5, S. 234. Но отсюда ни в коем случае нельзя заключить, как это сделал Майр, [70] B.G. Μауr, Der karthagische Admiral Himilko, «Programm des Staatsgymnasiums in Pola», 1899. что Гимилькон в своем плавании достиг северных стран Европы, расположенных далеко за пределами Британии.

Впрочем, сведения, добытые Гимильконом, вероятно, были вполне удовлетворительными, ибо карфагеняне, начиная с этой экспедиции вплоть до II в. до н.э. и до падения Карфагена, по-видимому, совершали регулярные торговые плавания к рынку олова — острову Уэссану или даже к полуострову Корнуэллу.

Посылка карфагенянами собственной исследовательской экспедиции в области торговли оловом, доступные прежде лишь тартесцам, следует, собственно, рассматривать как убедительное доказательство, что карфагеняне, а также финикияне, отпрысками которых они были, никогда не плавали в водах Атлантики севернее Тартеса. Высказанные впервые Редслобом в 1855 г. сомнения в том, что финикияне совершали далекие морские плавания, в высшей [129] степени законны. [71] G. Redslob, Thule, Leipzig, 1855, Кар. 2. Экспедиция Гимилькона, видимо, была первым знакомством семитов с Бискайским заливом.