Вячеслав Пальман - На суше и на море 1979

Так за работой коротали полярный день. В июле сильный шум нарушил безмолвие Арктики — началась подвижка льда. Бескрайние ледяные поля, испещренные трещинами, крошились на крупные и мелкие льдины, которые течение подхватывало, образовывая гигантскую карусель.

Первым освободился ото льда «Вайгач», в стремительном водовороте он быстро удалялся в открытое море. Но через некоторое время водяной поток ослабел, и судно снова вмерзло в лед, продолжая общий с «Таймыром» дрейф на юго-запад.

В тревожном ожидании прошло еще несколько дней, пока низкие тяжелые тучи не заволокли чистое северное небо. Опять шторм. Свирепые водяные валы мощными ударами окончательно разбили белое плато, и корабли освободились из ледяного плена. Раскаты грома — очень редкого в Арктике — как бы салютовали чистой воде. Радостное чувство овладело мореплавателями. После бесконечной зимовки по-настоящему, в полную силу задымили большие трубы — корабли снова медленно поплыли на запад.

Но далеко продвинуться не удалось. Досадные неудачи продолжали преследовать путешественников: и без того израненный «Таймыр» наскочил на подводную скалу и угрожающе завалился на бок. Нельзя было терять ни минуты, любая высокая волна могла решить судьбу корабля. И тут сказались выдержка и хладнокровие Бориса Вилькицкого. Чтобы облегчить судно, за борт полетели запасы угля, пресной воды. Продовольствие шлюпкой перевезли на ближайший остров. Ничего не помогало. Лишь срочно вызванный по радио «Вайгач» во время прилива стащил «Таймыр» со скалы.

Но дальше плыть было нельзя, большая рана чернела в пробитом корпусе «Таймыра». На скорую руку устранили течь, и корабли пошли к архипелагу Норденшельда. Там находился «Эклипс».

Лишь 16 августа на горизонте показалось облачко дыма, которое росло, превращаясь в черные клубы. Скоро появились и контуры судна — это был «Эклипс». Продолжительные гудки известили полярный мир о долгожданной встрече. А потом, закончив необходимую перевалку грузов, три судна поплыли в сторону порта Диксон, где находились склады и радиостанция.

После недолгого ремонта корабли Вилькицкого взяли курс на Архангельск.

3 сентября 1915 года у причалов Архангельского порта закончилось замечательное плавание отважного исследователя Арктики Бориса Вилькицкого и его спутников, которые впервые в истории прошли тяжелейшую трассу Северного морского пути с востока на запад. В знак признания особых заслуг русской гидрографической экспедиции шведская Академия наук наградила Бориса Андреевича Вилькицкого медалью «Веги».

Когда тяжелый поход окончился, началась пора отчетов, споров и выводов. Почти два месяца отняли деловые бумаги, обсуждения, совещания. Лишь в конце ноября закончилась «сухопутная» часть морской экспедиции. Но Борис Андреевич Вилькицкий вместо заслуженного отпуска был назначен командиром строящегося эскадренного миноносца «Летун».

Снова дела, снова хлопоты, снова заботы… И в начале следующего 1916 года «Летун» уже бороздил воды Балтики. Успешные операции по минированию, «запирающие» в портах вражеские корабли, неожиданные атаки, опасные рейды. Но на войне счастье переменчиво… В Ревельском створе подорвался на мине «Летун». Пробоина оказалась небольшой, однако пришлось встать на ремонт, который по разным причинам затянулся.

Вскоре Вилькицкий служил уже на другом миноносце. За храбрость его произвели в капитаны 1-го ранга, что давало ему право командовать дивизионом — такова морская традиция. Но Борис Андреевич, ссылаясь на молодость, на отсутствие боевого опыта, попросил оставить его в прежней должности. Он стал единственным в российском флоте капитаном 1-го ранга, который командовал миноносцем.

Великую Октябрьскую социалистическую революцию Вилькицкий встретил, как и большинство офицеров, настороженно. Многое до конца не понимая, он тем не менее не пошел в стан врагов революции. Пытался разобраться в бурных событиях.

Его властно манила Арктика, её бескрайние и заснеженные просторы. И Вилькицкий в 1918 году стал руководителем первой советской полярной экспедиции. Снова низкий деревянный Архангельск, где на рейде стояли до боли в сердце знакомые «Таймыр» и «Вайгач» и другие суда Северного флота.

Долго бродил Борис Андреевич по берегу, любуясь судами. Мечты, как волны, сменяли одна другую. Хотелось как следует организовать новую полярную экспедицию.

Однако начать исследовательские работы так и не смогли. Началась гражданская война, и город захватили интервенты. Случилось так, что Вилькицкий, избирая пути своей дальнейшей жизни, сделал ошибку, в результате которой он эмигрировал в Англию. Но связи с Родиной не порвал.

В 1923 и 1924 годах, когда для подъема разрушенного войной хозяйства нашей страны потребовалось резко увеличить экспорт, по инициативе Владимира Ильича Ленина организовывались знаменитые Карские экспедиции. Ими руководил приглашенный из-за границы крупнейший специалист по проводке судов в Арктике — Борис Андреевич Вилькицкий.

А затем… затем судьба забросила полярного исследователя, покорителя Северного морского пути в жаркие воды Экваториальной Африки, где он работал в гидрографической службе Конго. В 1927 году Вилькицкий поселился в Брюсселе.

Тридцать три года ждал Борис Андреевич встречи, с которой начался этот рассказ. Он жил прошлым. Ведь покоряя Арктику, исследователь сам подпадает под ее власть. Если бы кто-нибудь мог понять, сколько страдал он вдали от Родины, оторванный от дела, которому посвятил жизнь! У него остались только воспоминания, которые выматывали душу, он испытывал муки одиночества и чувство бесполезности своего существования.

Но что мог предпринять Вилькицкий? Бельгия — не Россия, арктического простора там нет. Ему оставалось только ждать, терпеливо ловить каждую, пусть маленькую, весточку с Родины. Часто рассматривал он карту Советского Союза. Вот остров Вилькицкого… Вот пролив Бориса Вилькицкого… Вот еще остров Вилькицкого, но уже названный в честь отца…

Контр-адмирал Бурханов вспоминает, что Вилькицкий очень обрадовался, когда услышал об успехах нашей страны в освоении Северного морского пути, о мощном арктическом флоте, о судах, которые успевают проходить двухлетний полярный маршрут «Таймыра» и «Вайгача» два-три раза за одну короткую навигацию.

Борису Андреевичу Вилькицкому так и не удалось осуществить свою мечту вернуться на Родину, в СССР. Вскоре после той памятной встречи он тяжело заболел и 6 марта 1961 года скончался на чужбине. Но сделанное им для своей страны, для своего народа всегда будет напоминать о себе географическими названиями, отмеченными на карте Арктики в его честь.