Константин Стогний - Волки траву не едят

– Перестаньте называть меня деточкой! – опять разозлилась Анабель и возмущенно вскочила со своего места.

– Хорошо, деточка… – включился в игру Олег.

– Вы что, издеваетесь?! – крикнула рассерженная девушка и топнула ногой.

Как по мановению волшебной палочки пещера вздрогнула, и откуда-то из темноты, с предполагаемого потолка, посыпался мелкий гравий. Анабель вскрикнула от ужаса, закрыла уши и присела на корточки.

Неожиданно к ней подскочил Осинский и взял девушку за плечи.

– Что ж ты буянишь, дуреха? Так же и убиться можно, и нас всех заодно здесь похоронить, – обнимая дрожащую Анабель, сдавленным голосом, чтобы не вызвать эхо, пробормотал Олег.

Он провел аргентинку к ящику, где сидел Кремень.

– Серега, кыш отсюда. Уступи девушке место.

Сергей встал и перебрался к Виктору, который с интересом наблюдал за заботой Осинского. «Ага. Так вот где собака порылась…».

– Анабель, ты ведь знала, что в твоем городе живут нацисты? – стараясь отвлечь девушку от случившегося, спросил Виктор.

– Ну да, Эрих Прибке, например, гауптштурмфюрер СС, в Италии расстрелял триста с лишним человек. Под суд не пошел и, судя по всему, не пойдет: ему сто лет в обед… Да перестаньте меня обнимать!

Неприступная аргентинка отодвинулась от сидящего рядом с ней Осинского.

– Да я что? Я ничего. Пожалуйста, – спокойно ответил блондин и без эмоций поднялся с ящика.

– Ну-у-у, я же вас не прогоняла, – извиняющимся тоном промямлила девушка. – Садитесь, пожалуйста, только не обнимайтесь.

На самом деле ей были приятны проявления симпатии этого «богатыря». Ей вдруг захотелось утонуть в его могучих объятьях и почувствовать себя защищенной от всех опасностей, которые за последние дни свалились на ее чернявую головку. Анабель еще никогда не ощущала в мужчине столько надежности и силы. Ей так этого не хватало…

Осинский тем временем осторожно сел рядом с ней, и аргентинка, чтобы не выдать себя, нарочито деловым голосом продолжила свой рассказ:

– Еще у нас в Барилоче жил Вальтер Рауфф, человек, придумавший душегубки, тоже очень старый, но чувствовал себя неплохо, – сообщила Анабель. Дрожа всем телом от тщательно скрываемых эмоций, она не заметила, как Олег накинул ей на плечи свою куртку. – …На кладбище много могил с нацистской символикой, – почти перестав дрожать, говорила девушка. – Это нацисты, жившие в Барилоче, умирали, и их там хоронили. Дядя рассказывал, что иногда устраивались очень пышные похороны с шествиями по всему городу, флагами со свастиками, речами над гробом… Я только сейчас понимаю, кого покрывало наше правительство. Как же они перебрались к нам в таком количестве?

– Все просто, дето… Анабель, – начал говорить и тут же поправился Кремень. – Капитаны подводных лодок с лета 1944-го по май 1945-го перевезли в Южную Америку двести шестьдесят пассажиров и тысячи ящиков секретного груза, – Сергей говорил так, будто цитировал текст, который когда-то выучил на память. – Всего в конвое было триста пятьдесят подводных лодок. Три таких лодки мы нашли в аргентинской бухте Калета-де-лос-Лорос. На этих лодках из Германии были эвакуированы видные немецкие ученые с их семьями и почти все главные нацисты. Мы искали подводную лодку U530, на которой перевезли личные вещи Адольфа Гитлера и полтораста ящиков с драгоценностями.

– Не нашли? – поинтересовалась Анабель.

Олег эту историю слышал уже с десяток раз, а Виктор два года назад видел эти подлодки собственными глазами.

– Нет, это были подводные лодки типа IIB, они метров на тридцать поменьше.

– Зачем врешь, Серега? – поймал товарища за язык Виктор. – Нашли же!

– А толку? Все равно все взорвалось. Считай, что как нашли, так и потеряли, – сокрушаясь ответил Кремень. – А там столько денег, что хватило бы всем… А ты, Лавров, бессребреник хренов. Если бы не ты…

– Так, не начинай опять, Серега, хорошо?

– А что такое? – поинтересовалась аргентинка.

– Понимаешь, Анабель, – вздохнул Виктор, глядя на Кремня. – Есть такая сказка про жадного короля…

– Так. Кто начинает? Ты и начинаешь! – вспылил Кремень, и с потолка опять посыпались камешки и пыль.

Анабель опять сжалась в комок, а Осинский уже без спросу обнял ее рукой, прижимая к себе.

– Так, мужики! Ну что вы как дети малые, честное слово?! Сейчас же завалит всех, и тем дело кончится, – зашипел Осинский.

– Ладно. Забыли, – снисходительно произнес Лавров, искоса глядя на Кремня. – Мир?

Виктор протянул «краба» Сергею. Тот с полминуты смотрел на протянутую руку журналиста и наконец протянул руку в ответ.

– Да, мир…

– Это такая форма договора? – шепотом спросила Олега Анабель.

– Крепкое мужское рукопожатие бывает дороже и ценнее любой договоренности на бумаге. У нас так и говорят: уговор дороже денег.

– Теперь я понимаю, почему вы выиграли ту страшную войну, – задумчиво сказала аргентинка.

– Да, выиграть-то выиграли, но почему-то проигравшие живут лучше нас, – ответил Олег. – И яркий пример – колония Дигнидад.

– Но это же несправедливо! – возмутилась Анабель. – Как вы вообще упустили этих нацистов?

– …У Гитлера были определенные договоренности с президентом Аргентины Хуаном Доминго Пероном, и они не раз встречались после войны, – пояснил Лавров. – Гитлер провел последние годы своей жизни в доме в окрестностях Берилоче. Это жилище – копия того дома в долине Пуэрто-Монт, куда вы нас привезли из индейского плена.

– Почему ты так решил? Один дом в Аргентине – другой в Чили… – удивилась девушка.

– Потому что знаю одного летчика. Сын нациста… и хороший парень.

Сергей, Олег и Анабель недоумевающе посмотрели на Лаврова.

– Так бывает, – не стал вдаваться в подробности Виктор и продолжил свою тему: – По всей видимости, эти два дома были связаны авиационным сообщением на гидропланах. Оба находятся на берегу озера достаточной величины, чтобы мог сесть и взлететь гидроплан Dornier Do 16, который может перевезти до четырех человек. Вот они и летали…

– Теперь твоя очередь, Олег, – продолжил Виктор после паузы. – Каким образом «Аль-Каида» связана с немцами колонии Дигнидад?

Осинский со вздохом вытряс из пачки сигарету и вынул из пистона брюк зажигалку.

– Даже не вздумай! – остановил его Лавров. – Здесь могут быть датчики.

Олег с таким же вздохом спрятал все назад.

– Разрабатывая психотропное оружие, ученые колонии Дигнидад открыли, что эффект мантр или молитв, произносимых в трансе, достигается акустическим резонансом. Звуки определенных частот способны настроить психику человека на нужный лад.

– Нужный для чего? – не поняла Анабель.

– Монахи религии Бон, с которыми тесно общались Гитлер и его окружение, настраивались на общение с духами и потусторонним миром, – ответил ей Осинский. – Но как выяснилось, можно настроить любого человека на любое действие, облачив акустический резонанс в наиболее подходящее ему звучание. Это может быть крик «азана» муэдзина, который пророк Мухаммед ввел по аналогии с колокольным звоном у христиан и звуком трубы у иудеев.