Вадим Собко - Приключения и фантастика

Они вскоре миновали местечко и подошли к одному из крайних домиков на Сухумской дороге. Взошли на крыльцо и открыли дверь с надписью «Телеграф». В маленькой комнатке не было никого. Там стояли лишь стол, два стула и будка для телефонных разговоров. В маленькое окошечко была видна женщина, дремавшая у коммутатора на полсотни абонентов. Женщина эта одновременно исполняла обязанности и телефонистки, и телеграфистки.

Михаил Фритиофович постучал в окошко. Женщина повернула к нему лицо.

- Можно позвонить па Ахун-гору? - спросил врач.

- Можно, - ответила женщина, удивленно посматривая на ночных посетителей Она начала хозяйничать около своей установки и предложила врачу зайти в переговорную будку. Михаил Фритиофович тотчас же вошел, снял трубку и приложил к уху.

Вася сел на стул и, опершись на стол, приготовился слушать, о чем будет говорить Михаил Фритиофович.

Но Гансену не пришлось говорить. Он только слышал, как гудело в трубке, когда телефонистка пыталась соединить его с Ахун-горой. Он простоял в будке несколько минут. Телефонистка выглянула в окошко и сказала:

Ничего не выйдет, гражданин. Там, наверное, провод испорчен.

Врач, озабоченный, подошел к Васе. Тот поднялся со стула и растерянно смотрел на Михаила Фритиофовича.

- Что теперь делать?

- Пошли, - ответил Гансен, - что-то надо придумать.

Не сказав ни слова телефонистке, они вышли. Та с любопытством посмотрела им вслед, а потом села и снова задремала.

Как только наши туристы оказались на улице, к ним подошел какой-то человек.

- Здравствуйте, сказал подошедший. Голос его показался знакомым.

- Кто это? - спросил врач, приглядываясь в темноте к человеку.

- Инапха я, - ответил тот, и они узнали своего нового знакомого.

Инапха, идя поздно вечером по берегу мимо их палатки, узнал от сторожа, что Марко исчез, а врач и Вася пошли в город его разыскивать, и поспешил их догнать. Кто-то из знакомых Инапхи видел, как проходили они главной улицей в этом направлении, и он тоже направился туда, надеясь их встретить. Он не ошибся, хотя, если бы Гансен и Вася задержались дольше на телефонной станции, мог бы с ними разминуться.

Врач рассказал Инапхе, зачем остался Марко на торе Ануе или на Ахун-горе, как они условились о возвращении на берег, и о неудаче на телефонной станции.

Выслушав все, Инапха сказал:

- Я знаю человека, который поймал орлят. Он живет здесь недалеко.

Михаил Фритиофович ухватился за первое свое предположение, - что Марко мог остаться на ночь у охотника, - и попросил Инапху проводить их к дому, где тот жил.

- Это около консервного завода, немножко дальше.

- Где бы ни было - пойдем.

Они прошли почти полтора километра, пока добрались до избушки охотника.

Отогнав собаку, которая громко залаяла на незнакомых людей, вошли во двор и постучали в окошко.

Охотник только что лег спать. Врач спросил, не видел ли он Марко и не знает ли, где мальчик.

- Видел, - ответил охотник, - но где он сейчас - не знаю. Такой короткий ответ, конечно, никого не удовлетворил, и врач попросил охотника рассказать подробнее, что ему известно о Марко.

Оказалось, что охотник пришел на гору, встретился с мальчиком, который очень хотел купить орленка. Охотник согласился продать его и сразу же отдал орленка, связав ему ноги и крылья. Мальчик думал вернуться в долину вместе с охотником, но он должен был задержаться на полтора-два часа. Марко не захотел ждать и попросил показать ему тропку, по которой он мог бы сойти вниз. Ему показали кратчайшую тропинку.

- Тропинка, - говорил охотник, - совершенно безопасна. У нас дети каждый день ходят по ней вниз, и школу, и обратно. Она, правда, крутая, по для молодых ног и крепкого сердца совсем не страшна.

Мальчик пошел по той тропинке, и после этого охотник его не видел и ничего не слышал о нем…

- По правде говоря, - заканчивая, сказал охотник, - я о нем даже успел забыть.

- Где же его искать? - вопросительно сказал сам себе врач.

- Утром начнете розыски,-посоветовал охотник.- Если с ним что-нибудь случилось в лесу, то сейчас, в

такую темень все равно ничего не найдете. До рассвета осталось недолго. Через несколько часов начнет светать.

Гансен молчал. Он понимал, что охотник прав. Надо было ждать до утра. Но в его воображении вставали страшные картины. В лесу темно, в кустах могут быть звери. Но лесу блуждают шакалы. В каком-нибудь ущелье, в траве лежит Марко с разбитой головой или сломанной ногой…

Михаил Фритиофович вздохнул и попросил охотника помочь им завтра искать Марко. Тот охотно согласился.

Врач, Вася и Инапха ушли. Они брели медленно, каждый молчал и думал о Марко.

Солнце еще стояло над морем, когда Марко, держа в руках связанного орленка, начал спускаться с горы Ахун. Море и побережье исчезли из глаз, как только он оказался на тропинке среди кустов шиповника и орешника. Из дубового леса потянуло прохладой.

Лесная тишина изредка нарушалась едва слышным шелестом листьев. Где-то далеко куковала кукушка. Сквозь заросли пробивались предвечерние лучи и золотили прошлогоднюю листву и невысокие стебли трав.

Марко спускался не спеша. Он довольно посматривал па остроклювого орленка. Ему особенно нравились дикие глаза маленького хищника. Они смотрели одновременно пронзительно, возмущенно и испуганно. Часто орленок пытался встрепенуться и клюнуть мальчика. Но это было невозможно, так как веревочка крепко связывала его крылья, а Марко держал птицу на таком расстоянии от себя, что она не могла достать его клювом.

Тропинка была крутая, иногда она падала вниз полуметровыми ступенями. Это была не та дорога, по которой Марко всходил вместе с товарищами. Ему показали этот путь, самый короткий, и он решил пойти по нему. Заблудиться здесь, казалось, было невозможно: с другими тропинками эта тропка не перекрещивалась. Да и какая бы тропа ни была, он знал, что если пойдет вниз, то обязательно придет к морю.

Иногда он останавливался, его внимание привлекала какая-нибудь птица на дереве, ящерица, греющаяся на камне, цветок, растущий между деревьев. Он решил собрать букет и поэтому часто уходил с тропинки в сторону. В одном месте набрел на красивые цветы, напоминавшие сирень, но когда понюхал их, то даже поморщился, - так плохо они пахли. Марко поспешил отойти на такое расстояние, откуда можно было только любоваться ими.

Из-под ног метнулась зеленая ящерица, и мальчик быстрым движением поймал ее, наступив на хвост. Попробовал накормить ящерицей свою птицу, но орленок отказался от этого деликатеса. Марко выбросил ее. Она исчезла среди камней.

Прошло немного времени, и Марко прошел мимо невысокого дуба, откуда до низины было уже совсем близко. Но здесь случилось событие, задержавшее мальчика. Рука его устала держать крылатого пленника, а Марко, меняя руку, не остерегся острого клюва. Орленок воспользовался этим и больно клюнул мальчика. Марко вскрикнул от боли. А орленок пытался снова клюнуть его. Мальчику это не понравилось; он решил привязать своего пленника к палке и так нести его, на большом расстоянии от себя. Выломав длинный ореховый прут, он начал привязывать птицу. Пришлось развязать орленку ноги и ослабить путы на крыльях, чтобы теми же веревочками привязать его к пруту. Но в тот момент, когда мальчик собирался это сделать, орленок вырвался из его рук и кинулся прочь. Птенец еще не умел летать и только прыгал, расставив крылья. После каждого прыжка он широко раскрывал клюв, словно пытаясь набрать побольше воздуха.