Татьяна Козырева - Прикольные случаи из моей практики / Стремные случаи из моей практики

Пришел другой следователь с новым переводчиком, который знал русский гораздо приличнее.

- Вы находитесь не в тюрьме. Решетки на окнах - это в целях безопасности. Считайте, что вы у нас в гостях, и отдыхайте, пока мы будем разбираться, в чем вы виновны.

Хороша формулировочка! В общем, мы поняли, что находимся в КПЗ. Следуя заветам великого распальцованного путешественника Фила Леонтьева, мы потребовали консула. На что нам ответили:

- От нас позвонить невозможно. Телефонный справочник есть. Хотите звонить своему консулу - оставляйте документы и идите покупайте карточку.

Нас задавила жаба, и мы решили ждать, хотя телефон консульства на всякий случай записали.

Кормили трижды в день в общей столовой, весьма съедобно. Там мы познакомились с остальными заключенными, в основном румынами, но встречались арабы и почему-то негры, они по-английски не говорили. Женщин среди них не было.

Душевая была одна, как и туалет, причем без щеколды. Поэтому, когда нам приспичило помыться, один румынский джентльмен вызвался посторожить дверь. А потом мы стирались в умывальниках, и я забыла там часы, так он их мне принес.

Общались мы много, особенно после ужина. Румыны соревновались в гадании по рукам - цыганская кровь! Похоже, если бы мы задержались в заведении подольше, могли бы завязаться романы.

Ближе к ночи нас стали донимать комары. В рюкзаках у нас был «Аутан», и мы стали на пальцах объяснять тюремщикам, чтобы они позволили его достать. Показывали пальцами на комаров, но нам так же жестами показали, что их можно убивать с помощью тапочка. Это был единственный минус нашего пребывания в КПЗ.

Периодически нас вызывали на допросы. В основном поодиночке, но иногда вместе. Мы, понятное дело, договорились, как будем отвечать. Бедное следствие зашло в тупик. Ежику ясно, что мы собирались перейти границу, но не перешли - и правосудие бессильно. Если бы нас поймали уже в Словении - пришлось бы нам туго (но как именно - переводчик объяснять не пожелал). Общались мы уже только с переводчиком, следователя достало наше упрямство.

С нами стали торговаться - а мы не собирались продаваться дешево. Максимально дотошно выспрашивали, что нам может грозить при каких раскладах. И наконец наутро третьего дня сторговались: в обмен на чистосердечное признание нас отпускают на свободу, но ставят в паспорта штампы, где написано (по-мадьярски), что нам запрещен въезд в Венгрию на два года, а еще мы обязаны ее покинуть в течение четырех дней через строго определенный КПП. В другом месте нас не выпустят, а если поймают через четверо суток, то посадят уже в тюрьму как нелегалов. Выгоднее условий нам не получить.

Мы несколько раз переспросили: не занесут ли наши фамилии в общеевропейскую сеть? Нет, даже из венгерской сети мы будем стерты через два года, а потом можем эти паспорта «бросить» (выбросить) и снова чистенькими кататься по мадьярщине.

И в самом деле, выгодные условия. Подумаешь, два года без этой тухлой Венгрии. (Правда, осенью того же года это ограничение мне аукнулось: мы с Лешей Морозом простояли 9,5 часов на границе Румынии, и каждая третья германская фура предлагала транзит через Венгрию. А в сторону Украины не ехал никто. Делиться мы не хотели - и в результате установили два личных рекорда зависания.)

Мы со Светой припомнили географию, посовещались (по-русски, в камере, чтобы никто не понял) и нахально потребовали, чтобы нас выслали в сторону Словакии. Оттуда мы надеялись с помощью местных крестьян просочиться в Австрию, а у нее с Италией границы уже нет. Об этом мы слышали от наших румын-нелегалов.

Торги окончились. Мы подписали каждая по признанию в попытке пересечения границы, нам выдали по копии протокола на мадьярском языке и по справке, что перевод этого протокола мы заслушали. Порядочки у них - приходится верить на слово переводчику. И паспорта нам вернули с черным штампом на всю страницу. Без перевода непонятно, что там написано. Вот и хорошо: никто, кроме венгров, и не подумает усомниться в нашей добропорядочности. Но формальности еще не все уладили, и нам велели ждать.

Вернувшись в камеру, мы обнаружили там соседку-китаянку. Она была очень подавлена и никакого языка, кроме китайского, не знала. Как же она досюда добралась, бедняжка? А к мужчинам нашим подселили негра.

И вот пришел облом: наши тюремщики позвонили на пост словакам, а те не хотят нас, таких нехороших, к себе пускать! Позвонили еще в какую-то высокую инстанцию, и там сказали, что нарушителей положено высылать в сторону родины. Для нас - россиян - это Украина. Переводчик таки дико извинялся. Нам ляпнули новый штамп, где вместо «Rajka» стояло «Zahony» (это с венгерской стороны, а с украинской - Чоп). А поверх старого красовалась непонятная надпись, означающая «аннулировано». Все паспорта загадили! Выдали нам еще по расписке, вернули вещи. Уф-ф! Распрощались мы с друзьями-цыганами, пожелали им удачи в борьбе с законами.

А нам-то что теперь делать? Украина совершенно не в кассу, а итальянская виза горит. Сидя во дворике перед тюрьмой (пардон, КПЗ), мы держали совет. И решили, раз за нами никто не следит, ехать опять в сторону Словении, только через другой погранпереход. Но на границу не соваться, а «свить гнездо» на трассе километрах в 30 от перехода и вылавливать кого-нибудь англоговорящего и отзывчивого, чтобы уговорить его нелегально перевезти нас.

Нам повезло. Один из драйверов-локалов показал нам «русский паркинг». «Русский» не надо понимать буквально: там тусовались татары и украинцы. Но все равно они нам родные! Памятуя о том, что никому не нужны несчастные просители, мы просто подходили к фурам с родными номерами, здоровались и рассказывали про себя. И смотрели на реакцию. Нас обильно кормили, сочувствовали, но ничего больше. Однако нам повезло вторично. Всего через четыре часа на паркинг прибыл веселый Василий из Луганска. Он понял нашу проблему с полуслова:

- Так давайте я вас в фуре сховаю! Вы девчата махонькие, за подушками вас и не видать будет.

Ему самому захотелось получить дозу адреналина: авантюрного склада дядька. Мы радостно попрыгали в кабину.

Приезжаем в Летенье - а там очередь. На местных автопереходах это явление редкое. Василий поскреб в затылке и решил ехать через Редич. Ой-ой-ой!!!

Стемнело, пошел сильный дождь. Мы подъехали к переходу, и дядя Вася стал нас инструктировать:

- Я вам буду говорить, когда дышать редко, а когда совсем не дышать.

Мы зарылись в подушки и полотенца в уголке спальника за водительским креслом и полчаса не дышали совсем. Ох, если нас сейчас обнаружат те самые погранцы!!! Но ливень сделал их небрежными. Таможенники едва заглянули в кабину, а паспортисты вообще носа не показывали.