Альфред Лансинг - Лидерство во льдах. Антарктическая одиссея Шеклтона

Многие из китобоев были бородаты, одеты в теплые свитера и морские ботинки. Не было никаких формальностей, никаких речей, никаких медалей или подарков. Все хотели только одного: выразить свое восхищение тем, что, вероятно, лишь они могли оценить по достоинству. Искренность китобоев делала эту сцену простой, но особо торжественной. Потом в жизни путешественников было немало поздравлений, но, наверное, ничто не сравнится с той ночью 22 мая 1916 года. В темной складской лачуге на Южной Георгии, насквозь пропитанной запахом гниющих китовых туш, китобои южного океана выходили по одному вперед и молча пожимали руки Шеклтону, Уорсли и Крину.

На следующее утро, меньше чем через семьдесят два часа после того, как они спустились с горного перевала к Стромнессу, Шеклтон с двумя своими товарищами отправились к острову Элефант, положив начало целой серии мучительных попыток спасения, продолжавшихся на протяжении трех с лишним месяцев. Казалось, льды, окружавшие Элефант, решили, что ни один спасательный корабль не пройдет сквозь них, чтобы забрать потерпевших кораблекрушение людей.

«Южное небо» столкнулось со льдами уже спустя три дня после выхода из Южной Георгии, и меньше чем через неделю ему пришлось вернуться в порт. Тем не менее в течение десяти дней Шеклтону удалось получить от уругвайского правительства небольшое исследовательское судно «Институто де Песка № 1» [40] Instituto de Pesca No. 1 — дословно «Рыболовный институт № 1». Прим. ред. , на котором предприняли вторую попытку спасти команду. Это судно вернулось назад через шесть дней, сильно поврежденное льдами, через которые Шеклтон пытался провести его.

Третья попытка была предпринята на капризной деревянной шхуне под названием «Эмма». Они провели в море почти три недели, в течение которых стало понятно: это судно тяжело даже просто удержать на плаву, не то что кого-то спасти на нем. «Эмма» не смогла подойти к острову Элефант ближе, чем на сто миль.

Уже было 3 августа — три с половиной месяца прошло с тех пор, как «Кэйрд» вернулся в Южную Георгию. С каждой неудачной попыткой спасти своих людей напряжение Шеклтона все больше возрастало; Уорсли заметил, что никогда не видел его таким нервным. Он постоянно обращался к британскому правительству с просьбами выделить нормальное судно, способное пройти сквозь паковые льды. Стало известно, что корабль «Дискавери», на котором в 1901 году в Антарктику отправился Скотт, уже вышел из Англии. Но ему потребовались бы недели на то, чтобы доплыть до места, а Шеклтон не мог просто сидеть и ждать.

Он обратился к чилийскому правительству с просьбой использовать старый морской буксир «Елчо»; но пообещал не заводить его во льды, поскольку тот имел стальной корпус, способность которого выдержать опасные перемены в погоде, не говоря уже о льдах, вызывала сомнения. На эту просьбу ему ответили согласием, и 25 августа «Елчо» отплыл.

На этот раз повезло больше.

Спустя пять дней, 30 августа, Уорсли записал в дневнике: «Пять часов двадцать пять минут утра. Полная скорость… Одиннадцать десять [утра]… показалась земля. Путь: между кусками льда, рифами и стоячими айсбергами. Час десять дня… на юго-западе виден лагерь…»

Для двадцати двух человек на острове Элефант 30 августа начиналось почти так же, как и любой другой день. На рассвете было безоблачно и холодно, погода в этот день обещала быть хорошей. Но вскоре появились плотные облака, и все стало, как записал Орд-Лис «мрачным, к чему мы уже так привыкли».

Как всегда, почти все начали забираться на смотровую скалу, чтобы еще раз убедить себя в том, что никакого корабля нет. Сейчас они делали это скорее по привычке, чем в надежде. Этот ритуал они просто привыкли выполнять, поэтому теперь взбирались на скалу без надежды и возвращались в хижину без разочарований. С тех пор как ушел «Кэйрд», прошли долгие четыре месяца и шесть дней. Среди команды не осталось ни одного человека, который все еще серьезно верил бы в то, что шлюпка выдержала путешествие до Южной Георгии. Теперь требовалось решить только один вопрос: когда именно «Уиллс» отправится в опасное путешествие до острова Десепшен.

После завтрака все начали расчищать снег вокруг хижины. Но позже утром начался отлив, и они отложили все дела, чтобы собрать немного моллюсков и рачков, оставшихся после него на берегу. Уолли Хоу решил побыть поваром и сварил обед из вареного тюленьего хребта — полюбившегося всем блюда.

Похлебка была готова примерно к двенадцати сорока пяти, и в хижине собрались все, кроме Мэрстона, который искал интересный утес, чтобы сделать небольшие зарисовки.

Через несколько минут все услышали, как он бежит к хижине, но никого это не удивило. Он просто опаздывает на обед.

Мэрстон просунул голову внутрь и обратился к Уайлду таким сдавленным голосом, что многим сначала он показался вполне обыденным: «Может, нам послать дымовой сигнал?»

На мгновение повисла звенящая тишина — в ту же секунду все поняли, что имеет в виду Мэрстон.

«Прежде чем кто-либо успел ответить, — писал Орд-Лис, — все бросились на берег, перелезая друг через друга, побросав миски с похлебкой. Дверной навес тут же разорвали в клочья. Те, кто не успевал пробиться через этот выход, выбегали сквозь “стену”, точнее через то, что от нее оставалось».

Некоторые успели надеть ботинки, а другие второпях позабыли об этом. Джеймс, лихорадочно натягивая обувь, спутал левую ногу с правой.

И действительно, всего в миле от берега они увидели небольшой корабль.

Маклин бросился на смотровую скалу, снимая на бегу свою куртку «Барберри». Затем он привязал ее к веслу, служившему им флагштоком. Но смог только наполовину поднять его, поскольку фал заклинило на середине. (Шеклтон увидел, что сигнальный флаг наполовину спущен, и, как он признавался позже, задохнулся от ужаса, решив, что кто-то из членов команды погиб.)

Херли собрал всю осоку, которую только смог найти, вылив на нее масло из тюленьего жира и два галлона парафина, которые у них оставались. Он долго пытался все это поджечь, и когда наконец его усилия увенчались успехом, результат больше напомнил взрыв — много огня, мало дыма.

Но это было не важно. Корабль двигался в их сторону.

Уайлд подбежал к самой кромке воды и подавал сигнал оттуда. Хоу открыл коробку с драгоценным печеньем и принялся всем раздавать. Но разве сейчас время, чтобы есть? Даже такое невероятное лакомство не могло сравниться с восторгом этого момента.

Маклин вернулся в хижину, посадил Блэкборо к себе на плечи и отнес к камням, возле которых неистово сигналил Уайлд, чтобы парень тоже мог насладиться этим чудесным моментом.

Корабль подошел еще на несколько сотен ярдов и остановился. Стоявшие на берегу увидели, как на воду спускают шлюпку. В нее забрались четыре человека, крепкая фигура последнего из них была им до боли знакома — Шеклтон! Всех охватило настоящее ликование. На самом деле радость тех, кто находился на берегу, была настолько сильной, что многие даже начали истерически хихикать.