Василий Юнкер - Путешествия по Африке

Лагерь был разбит на полуострове, образуемом излучиной реки Аире, в широкой и сухой низине.

Ноши были сложены в удобном месте, и мои носильщики начали строить хижины. Обычно в сухое, недождливое время высохшая трава служит покрытием остова хижины. Теперь же пришлось брать для этого свежую, зеленую и совсем мокрую траву. Такие временные хижины безопасны в пожарном отношении, но из-за сырости очень вредны для здоровья. Во время дождливого сезона — харифа — носильщики и все туземцы ищут защиту от дождя и прячутся под сорванными ветвями и даже целыми кустами, и сегодня, помимо выстроенных хижин, наш лагерь покрылся еще сотнями «беседок».

Ограниченная площадь полуостровка не позволила лагерю расположиться свободно; скученные хижины почти соприкасались, и к вечеру между ними вырастали все новые. Рингио, Атруш-ага и Ибрагим Гур-гуру были моими ближайшими соседями. Река Аире протекала в десяти шагах от моей хижины по долине к северо-западу, но мне была видна только небольшая ее часть. Макарака называют ее Гире или Ире. Вода на несколько футов ниже края берега, а ширина ее была около 16 м. Когда я подошел к реке через несколько часов, уровень ее поднялся, и было сомнительно, сможем ли мы перейти ее завтра. В случае невозможности перехода решено было сделать мост: Ибрагим-эфенди Фауци своим письмом предложил нам поторопиться.

Ночью вода в Аире спала, и утром мы перешли ее. Мы направились к зерибе Гоза и пошли на север по правому берегу реки. Изгибающейся лентой она плавно протекает по долине, местами достигая 40 м в ширину. Лес и высокая трава закрывали горизонт, так что мы не могли видеть даже ближайшей местности. Между низкими деревьями и кустарником высились акации с длинными цветущими ветками и тонкими листьями.

Около полудня мы подошли к полям и хижинам негров племен мору и абукайя марих; последние очень малочисленны, вождь их — Нгуди. Дальнейшая дорога к зерибе проходила вдоль обработанных полей. Негры живут вокруг зерибы в расположенных группами тукулях. По отсутствию вокруг станции каких-либо оборонительных заграждений можно было думать, что окружавшие ее негры были в дружественных отношениях с жителями зерибы.

Мы оставались в зерибе Гоза лишь полдня и ночь и уже утром 22 июля двинулись дальше — все время по течению Аире, которая здесь носит название Бахр-Гоза, на севе-ро-восток, среди высокой травы и кустарника. Через три с половиной часа мы подошли к месту, где река преграждала нам путь. Здесь она была шагов пятьдесят в ширину и текла спокойно, но непрерывный гул с запада давал понять, что там река прокладывает себе путь через пороги. Для нагих туземцев переход через реку был освежающим завидным купанием, но я не мог искупаться за недостатком времени; меня перенесли через глубокую воду, доходившую по грудь. Перейдя еще через две небольшие речки, мы после пятичасового марша остановились на отдых.

Постепенно мы отходили от реки. С возвышенных мест за низменностью на востоке видна была длинная горная цепь, которая далее к северу у станции Сайядин приближалась на расстояние до четырех километров и тянулась дальше без видимого перерыва на север. Цепь куполообразных холмов, высотой около 250 м, на западной стороне круто снижалась.

С изменением профиля левого берега Роля меняется также и прибрежная растительность.

Вместо высокой травы (Panicum), остающейся лишь местами в низинах, появляется светло-зеленая, высотой до одного фута трава, указывающая на каменистую почву. Она покрывает землю в северной части области Джур и многих других вы-соколежащих районов. Несмотря на заманчиво сочный вид, верховые животные не дотрагиваются до этой травы. По-видимому, недостаточный слой плодородной почвы не способствует развитию более богатой растительности.

В скором времени мы увидели выход на поверхность красноватой (содержащей железо) пористой породы, характерной для областей Джур и Бонго, так называемого латерита — продукта распада земной коры, гранита и глины. Тростники, на далекое расстояние покрытые красным гравием и окаймленные часто растущими деревьями, очень привлекательны. У маленькой станции Сайядин живут негры мору-мади, но на протяжении всего пути жилища встречаются редко. Поселения мору тянутся от Роля далеко на север.

В маленькой зерибе Сайядин («зериба охотников») мы оставались всего полчаса. Негров этой местности я не успел увидеть. Освежившись медовой водой и напитком абре, мы пошли дальше на север. Аире, здесь именуемая Джало, протекает по долине на север, вблизи зерибы; скоро мы потеряли ее из вида. С рекой удаляется и вышеупомянутая горная цепь, отдельные части которой называются по именам вождей; например: южная гряда — Локо, северная — Джяна и Даколь. Никаких значительных изменений характера местности в дальнейшем пути мы не обнаружили. Низменности, простирающиеся на восток к Джало-Ролю, сменялись расположенными более высоко гнейсовыми и гранитными блоками. В общем ландшафт плоскохолмистый. Перед зерибой Лори со скалы Дама-тоббо открывается большая панорама на запад, и в области Митту видна горная цепь, впереди которой — обширные леса; отдельных отрогов и гор не видно. После двухдневного похода среди лесов и травы, без признаков человеческого жилья, зериба Лори, с ее тукулями, окруженными изгородями из вьющихся растений, многочисленными тыквенными плантациями, тенистыми рекубами и хорошо построенными хижинами, произвела на нас отрадное впечатление.

Однако наше пребывание в этом мирном уголке, в необозримой дикой местности было очень кратковременно. В этом месте, где лишь очень немногие могли найти скромное убежище, 2000 человек, конечно, не могли устроиться, не хватало даже воды. Поэтому экспедиция без задержки прошла дальше к ручью Богу, где и разбила на ночь лагерь.

После обхода далеко растянувшегося лагеря я посетил Ба-гит-агу, который сообщил мне, что многие из наших людей заболели; позднее я видел, как отставшие больные и слабые группами тащились в лагерь. Многим носильщикам удалось бежать. Привязанные друг к другу веревками, обвитыми кожей, они ночью над костром пережгли эти путы и освободились. Убегают главным образом мору и феджилу, макарака же выдерживают. Последних не связывают друг с другом, и они очень редко обманывают оказываемое им доверие. Я часто видел в нашей экспедиции арестантов в железных кандалах, принуждаемых быть носильщиками; так, например, двое из них были прикованы за руки друг к другу короткими цепями. Как тяжело было им следовать один за другим на узких тропинках! Ведь цепь охватывала левую руку одного и правую — другого, так что несчастные могли идти только рядом. На некоторых женщин надевали колодки — толстые дубинки, свисающие с шеи. Во время моего визита к Багит-аге к нему явился вождь племени мору-лори со свитой, чтоб приветствовать му-дира музыкой. Горнисты и несколько мальчиков с барабанами составляли весь оркестр. Некоторые из этих негров носили головной убор, похожий на маленькую опрокинутую корзину.