Василий Юнкер - Путешествия по Африке

В те дни в мбангу Ндорумы пришли также живущие далеко подчиненные ему вожди. Среди них его брат Мбима, или

Мбанзуро, правитель района на юго-юго-западе, у границы области вождя Палембата, у которого находился в настоящее время Земио. Они пришли, чтобы приветствовать меня и принять небольшие подарки, которые я имел обыкновение делать им и их женам. В такие дни в моей стоянке было оживленно, так как они не хотели уходить, не увидевши чудес белого человека, слава о которых шла из уст в уста, а особенно того волшебного ящичка и тех инструментов, из «живота» которых, как они выражались, без всякого участия человеческих рук чудесно раздавались нежные или игривые звуки. Они с изумлением рассматривали книги и бумаги (у всех негров укоренились арабские названия для моих иллюстрированных книг: китаб и варана). В них они узнавали свои хижины и военное имущество, зверей, на которых охотились, червяков, мух, пчел и жуков, птиц в воздухе, рыб в реках, страшную змею и — всегда с особенным ликованием — слонов. Вырезанный из картона, пестро размалеванный попрыгун-марионетка, величиной почти в метр, которого я повесил у себя в хижине, часто бывал причиной очень веселых сцен. Когда я при посещении женщин внезапно и незаметно тянул за длинную, тонкую нитку марионетки, женщины с визгом и воем разлетались из моей хижины, и лишь с большим трудом удавалось водворить их обратно. Естественно, каждому отдельному посетителю я не мог и не хотел показывать вещи, ведь я и без того терял много времени от общения с туземцами; поэтому визиты ко мне носили коллективный характер. Конечно, в этом случае вынималась из ящика и парусинового чехла большая шарманка, и тогда в степь неслись сильные звуки некоторых знакомых песен.

Многие слушатели думали, что только я один в состоянии вызвать эти очаровательные звуки, и тем сильнее было ликование, когда я заставлял крутить шарманку кого-либо из присутствующих и он, к своему удивлению, извлекал из огромного ящика те же самые звуки. Я показывал Ндоруме и его гостям также наши шестьдесят грядок на огороде, частично уже покрытые зеленью, чтобы познакомить их с нашими огородными работами и дать им сведения о чужеземных растениях, пригодных для кухни. Тому, кто проявлял особый интерес к этому, я дарил различные сорта маиса для посева. Я же сам в это время пережил одну из тех маленьких тихих радостей, которую терпеливый читатель может, правда, высмеять, но которую мы приветствовали как приятное событие. Дело в том, что Одна из моих куриц высидела первые яйца, и маленькие цыплята весело пищали вокруг старой наседки. Моя радость была так велика, что в соединении с давно ощущавшейся потребностью снова покушать свежего мяса, побудила меня отпраздновать это событие и распорядиться зарезать овцу, после чего последовало несколько дней роскошной, зажиточной жизни.

Ндорума намеревался отправиться к Джесси-паше вместе с партией слоновой кости, но откладывал свой отъезд со дня на день исключительно из опасения, что я во время его отсутствия пойду к Бинзе или Уандо, а оттуда свяжусь с Мбио. Он боялся, как он уверял, за мою безопасность. Но если бы я последовал его советам, мне еще долгое время пришлось бы пробыть у него. Поэтому я в данный момент больше не говорил о своих планах, но зато убеждал его самого осуществить, наконец, свое путешествие к Джесси-паше. Он вскоре после этого покинул нас, будто для того, чтобы сперва собрать слоновую кость у вождей в северных частях своей страны. В то же время он выражал опасение, что в случае моего ухода снова явится Рафаи и наложит контрибуцию на его страну. Для меня было ясно, что все его мысли были направлены на то, чтобы надолго приковать меня к своей области. С такими же затруднениями я встречался позже у других вождей; часто было не так трудно попасть в их области, как вырваться оттуда, потому что вожди охотно держали меня у себя как защиту против вражеских соседних племен и насилий нубийцев.

На огороде работа не прекращалась. Земля между растениями разрыхлялась, и грядки очищались от сорной травы. Я с опаской наблюдал за погодой, так как успешный результат наших трудов зависел исключительно от дождей. К сожалению, прошли слишком сильные дожди прежде, чем новый посев пустил ростки, и смыли много семян с поля. Затем дождь отсутствовал несколько дней, и жара угрожала уничтожить молодые всходы, так что мы с радостью приветствовали вновь хлынувший дождь. Между тем трава вне станции высоко поднялась, но вблизи нас была затоптана и частично завяла. Поэтому я велел в тихий вечер скосить как можно больше травы, чтобы остатки не были уничтожены пожаром.

Моим цыплятам также угрожала опасность, так как они привлекли внимание хищных птиц милане, с которыми я успешно боролся. Я старался добыть еще одного своеобразного представителя птичьего мира Cosmetornis Spekei. Он принадлежит к типу ночных ласточек или козодоев, как раз в это время я видел его впервые летающим над станцией при наступающих сумерках. Однажды вечером из одного близкого термитного холмика вылетели крылатые насекомые и скоро привлекли к себе многих длиннокрылых Cosmetornis. Было чрезвычайно интересно наблюдать их полет, у них было несколько длинных маховых перьев, которые при полете производили такое впечатление, будто по сторонам все время летят две маленькие птички. Проворно и бесшумно летали они с предельной быстротой вокруг холмика, взмывали вверх, снова падали вниз, так что я издали едва мог уловить момент для выстрела. Наконец, мне все-таки удалось подстрелить одну из них, но только через день после этого мой слуга нашел ее в густой траве. К сожалению, она была уже обглодана термитами и непригодна для препарирования.

За работами, письменными отчетами и письмами на родину прошел весь июль месяц. 2 августа снова явились ко мне, уже в третий раз, послы от Земио, чтобы сообщить мне, что он с часу на час откладывает свой отъезд на юг, ожидая меня к себе. Теперь я уже решился и с послами отправил сообщение, что через несколько дней выйду к нему, оставив у себя одного из его людей в качестве проводника. Скоро было закончено скромное снаряжение к предстоящему путешествию, о продолжительности и конечной цели которого я имел весьма смутное представление. Мое отбытие из стоянки задержалось сверх ожидания. Ндорума с целью препятствовать моему отъезду стал теперь применять пассивное сопротивление и для начала отказал мне в носильщиках. Но я не дал себя запугать и в конце концов одержал верх. Важно было, что я предусмотрительно избрал поездку к Земио, и Ндорума не мог проявлять опасений за мою безопасность, так как он, к моему удовлетворению, знал, что Земио занимал по отношению к нему прекрасную позицию, пользовался доверием Джесси-паши и находился в пути по делам правительства.