Митчелл Зукофф - Затерянные в Шангри-Ла

Ноги Маргарет окрепли. С каждым днем она чувствовала себя все лучше. 17 июня поход продолжался уже три дня. Уолтер сказал, что Маргарет по выносливости не уступает первоклассному пехотинцу. В дневнике он записал: «Снимаю шляпу перед капралом Хастингс, сержантом Деккером и лейтенантом Макколломом. Это замечательные, мужественные люди. Капрал Хастингс заслуживает особой похвалы. Не устаю удивляться этой девушке!»

Маргарет тоже отметила улучшение. В дневнике она записала, что чувствует себя «на миллион долларов». СИЛЫ ВЕРНУЛИСЬ К МАРГАРЕТ, НО ТЕПЕРЬ ПОЯВИЛАСЬ НОВАЯ ПРОБЛЕМА — НЕЖЕЛАННЫЕ ПОКЛОННИКИ. «Одного из туземцев мы прозвали „Бобом Хоупом“, — писала она в дневнике. — Нос у него точно как у актера. К сожалению, наш Боб страстно в меня влюбился. Он часами бродит вокруг и таращится на меня». Еще больше Маргарет раздражали шуточки десантников. Она страшно злилась.

Американцы и туземцы во время перехода в базовый лагерь в Большой долине (фотография любезно предоставлена С. Эрлом Уолтером-младшим).

«Неожиданно у Боба появился соперник, — писала она. — Молодой туземец, совсем еще ребенок, тоже положил на меня глаз. Его ухаживания весьма экстравагантны: чтобы привлечь внимание девушки, он швыряет в нее палки. Судя по всему, я должна бросать палку назад. Он ведет себя как щенок». В конце концов влюбленные туземцы отстали, и американцы двинулись дальше.

В понедельник, 18 июня, десантники увидели провал между двумя горами, который Уолтер назвал «седлом». Они двинулись вдоль мутной реки Паэ, а потом остановились на обед и отдых. Через два часа к ним подошли трое десантников, остававшихся в базовом лагере — сержанты Сэнди Абреника, Роке Веласко и Альфред Байлон. Уолтер был несказанно рад видеть своих солдат — «лучших солдат в мире, черт побери!».

Возвращение в долину ознаменовалось прилетом транспортного самолета. Завидев его Маргарет, Деккер и Макколлом стали прыгать, как дети, и размахивать руками. На этот раз самолет вел сам полковник Элсмор, а рядом с ним сидел Ральф Мортон.

Через пять недель после вылета из Голландии Маргарет, Макколлом и Деккер наконец-то увидели Шангри-Ла.

«Думаю, что те, кто следовал за Моисеем, увидев Землю Обетованную, радовались не больше, чем мы, — написала в дневнике Маргарет. — Перед нами лежала прекрасная зеленая долина, окаймленная огромными горными пиками массива Оранье. Река медного цвета текла между зеленых берегов. Это была настоящая Земля Обетованная — наша Земля Обетованная».

Когда все успокоились, стало известно, что Элсмор приготовил для них сюрприз.

КОГДА МАРГАРЕТуслышала, что транспортный самолет доставил сюрприз, она была уверена, что ее поклонники приготовили несколько банок пива для праздничного ужина. И она оказалась права. Пиво в сброшенном грузе действительно присутствовало — только груз был сброшен в старый лагерь возле деревни Увамбо. «И теперь там лежат два ящика отличного американского пива на радость Робинзонам, которые когда-нибудь на них наткнутся, — писала Маргарет в своем дневнике. — Туземцы все равно их не тронут».

Но настоящий сюрприз не был связан с алкоголем.

ПОСЛЕ НЕДОЛГОГО отдыха в базовом лагере Уолтера подозвали к рации. Радист транспортного самолета сообщил, что на борту находится режиссер, который собирается снять документальный фильм о жизни, смерти, туземцах и спасательной экспедиции. Режиссер уже надел парашют и был готов спрыгнуть, но тут наушники взял Уолтер.

— Этот человек когда-нибудь прыгал? — спросил он.

— Нет.

Оказалось, что один из десантников Первого разведывательного батальона в Голландии полчаса рассказывал режиссеру о том, как прыгать с парашютом и не погибнуть.

— Ради всего святого! — воскликнул Уолтер. — Как следует пристегните его страховочный трос!

В этом случае парашют раскрылся бы, даже если режиссер от страха забыл бы дернуть кольцо. Это оставляло ему хоть какую-то надежду на спасение.

Десантники с замиранием сердца наблюдали за тем, как самолет пролетает над долиной. Дверь выброски десанта была открыта. Но режиссера никто не видел. Еще один заход. Еще один. На третий раз в проеме появилась крупная фигура. За плечами человека была закреплена кинокамера. Человек подошел к проему и выпрыгнул из самолета. Почти мгновенно над ним раскрылся белый парашют.

Наблюдая за прыжком, десантники сразу почувствовали что-то неладное. Парашютиста бросало из стороны в сторону.

Маргарет ничего не знала о прыжках с парашютом, но даже она поняла, что перед ней «неопытный любитель».

«Его мотало по широкой дуге, — записала она в дневнике. — Мы боялись, что он запутается в стропах и рухнет на землю».

Уолтер и другие десантники с ужасом наблюдали за безумным прыжком.

— Держи ноги вместе!

— Контролируй движение!

— Тяни за стропы!

Никакого ответа.

Маргарет тоже кричала вместе со всеми. Но казалось, что парашютист находится без сознания. Он никак не реагировал на крики с земли.

Каким-то чудом парашют набрал воздух. Парашютист приземлился, упав на спину. К счастью, густые кусты смягчили падение, но десантники боялись обнаружить на месте приземления труп. Первым подбежал сержант Хавонильо.

Посмотрев на парашютиста, Хавонильо выскочил из кустов, словно увидел призрака. По крайней мере, так показалось Маргарет.

— Капитан, сэр! — крикнул Хавонильо. — Этот человек мертвецки пьян!

В кусты следом за Хавонильо нырнул Макколлом. И он тоже подтвердил диагноз десантника.

— Пьян, как свинья!

Вдвоем они с трудом вытащили режиссера из кустов. Уолтер осмотрел его, убедился, что с ним все в порядке, и доложил на борт улетающего транспортного самолета:

— Долина превращается в Голливуд — и очень быстро!

Уолтер даже не представлял, насколько он прав.

Отважным режиссером оказался Александр Канн. Жизненный путь этого сорокадвухлетнего авантюриста был непростым.

Он родился в Новой Шотландии, в семье известного банкира Г. В. Канна и Мабель Росс Канн. Его дед по материнской линии был членом канадской палаты общин. Мабель Канн умерла, когда Алекс был еще совсем ребенком. Когда мальчику исполнилось семь, отец перевез семью из Канады на Манхэттен. В 1914 году Г. В. Канн участвовал в создании Федерального резервного банка Нью-Йорка. Семья семь лет прожила в США, а затем вернулась в Канаду, где отец Алекса возглавил банк Оттавы.

Алекс Канн поступил в королевский военно-морской колледж Канады. Потом он вернулся в Нью-Йорк и стал изучать строительное и инженерное дело в Колумбийском университете.