Наталия Полянская - Нормандская лазурь

Сейчас я так не думаю. Полагаю только, что в голове Ландольфа Шефера могли спутаться бред и реальность. Увы, он был очень плох. Когда я пришел на следующий день, то нашел на его месте другого военнопленного. Шефер умер и похоронен теперь на кладбище в Ле Камбэ. Много лет спустя я отыскал там его могилу.

Я считал эту историю одной из сказок моего детства, пока, проходя год назад по улице одной приморской деревни, не увидел кое-что из того, о чем говорил мне Шефер. Я покопался в архивах, однако нигде не нашел упоминания о том, что после или во время войны союзники обнаружили описанный Шефером клад в одном из нормандских замков. Может, немцы успели его вывезти, может, прибрал к рукам кто-то из местных, а может, никакого клада никогда не существовало – кто знает! Мне ведомо только, что Ландольф Шефер был искренне уверен в его существовании, когда рассказывал об этом мне.

Я знаю, что ты любознателен, мой дорогой племянник, и что любишь тайны, а потому составил для тебя загадку, которую следует разгадать. Что-то из этого рассказал мне Шефер, что-то я добавляю от себя, чтоб твои поиски, даже если они не увенчаются успехом, оказались познавательными и увлекательными.

Итак, что же следует делать, чтобы отыскать потерянные сокровища?

Есть большое американское кладбище, где покоится с миром один сержант канадского происхождения, участник высадки, погибший 7 июня 1944 года. Его инициалы – К.Т., а фамилия приведет тебя к одному поселению неподалеку от моря.

В этом поселении ты найдешь на берегу старый серый дом, и он расскажет тебе об одном животном из тех, которых не бывает, а животное поведет тебя дальше.

Потом оставь то место, куда тебя привел этот путь, на востоке, и вспомни слова неизвестного героя. А дальше... Дальше Ландольф Шефер пробормотал: «Белый (или белая?) на западе, посчитать», – что он имел в виду, я так и не знаю. Но после того, как сосчитаешь, нужно пойти туда, где тоже был под таким номером, только больше.

На том месте ты должен вспомнить, из чего ковались мечи, и это отправит тебя дальше.

В том месте, куда придешь, найди француза, что рядом с американцем, любившим покушать, и француз расскажет тебе о замке. А уж в замке ждет тебя несметное богатство.

Не знаю, дорогой мой племянник, поможет тебе эта история или нет и в самом ли деле существуют сокровища, о которых поведал мне Ландольф Шефер, однако я помню о твоей любознательности. Пусть это будет подарком от твоего дяди. Пройдись по тем местам и вспомни меня.

Твой любящий дядюшка Луи Левассёр».

Они так и сидели – Никита с незажженной сигаретой в пальцах, Ольга – с полной чашкой остывшего кофе в руке. Когда Женька закончил читать, несколько мгновений продолжалась пауза. Наконец Малиновский через силу выдавил:

– Что это за хрень?!

– Это не хрень, – гордо ответствовал Женька, – это фактически карта сокровищ!

– Копать от дуба и до вечера?! – Малиновский наконец щелкнул зажигалкой, прикурил и глубоко затянулся. Ольга со стуком поставила чашку на блюдце. – Ильясов, какого черта ты всю ночь угрохал на перевод этой ерунды? Там есть визитка этого племянника? Домашний адрес? Телефон? Что-нибудь, чтоб нам сбыть этот чемодан с рук и поехать наконец смотреть достопримечательности, как все нормальные туристы?!

– Никит, подожди, – осадила его Ольга. – А остальные бумаги – это что?

– Распечатки и копии – старые военные документы, фотографии какие-то, как из музея. Сами посмотрите. – Женька протянул ей стопку листов. – Кое-что с Википедии. Все на французском. Это я не переводил, только просмотрел, и не знаю, имеет ли отношение к загадке сокровищ.

– Загадка сокровищ – это название для голливудского боевика, – сказал Никита и налил себе еще теплый кофе. – Я даже смотрел. Называлось «Сокровище нации». Женя, я знаю, что ты натура увлекающаяся, но...

– Слушай, ты действительно не хочешь понять, в чем тут дело?

Малиновский молчал. Ольга ждала, изо всех сил стараясь не улыбаться, и рассеянно перебирала распечатки, почти на них не глядя.

– Ну, предположим, мне интересно, – сказал Никита наконец. – Дальше-то что?

– А то, что это все может оказаться правдой, – торжественно заявил Женька. – В войну тут была такая неразбериха, немцы столько всего вывезли, привезли, стибрили, заначили – ты сам рассказывал. Значит, и клад может себе лежать там, где лежал.

– То есть ты серьезно уверен, что в подвале какого-то замка до сих пор спрятаны ценности? Сейчас, в двадцать первом веке, когда все вокруг уже тысячу раз перекопано?

– Далеко не все. До сих пор находят.

– В основном – остатки оружия, тел и бомб, – наставительно изрек начитанный Никита. – Оль, что ты на меня так смотришь?

– Да перестань ты прикидываться уже, – сказала Ольга, – у тебя глаза горят.

– Хм. – Никита затянулся в последний раз и задавил окурок в пепельнице. – Все-то ты знаешь. Давайте рассуждать логически. Как пишет сам господин – как там его, Левассёр? – он не поверил пленному немцу. Историю парень наверняка запомнил с искажениями, не говоря уже о том, в каком виде услышал ее немец. За годы Левассёр мог что-то забыть. Кроме того, дядюшка, по его собственному признанию, добавил в рассказ перцу и отсебятины, чтобы племяннику было интересней. Женя, ты и вправду уверен, что эта сборная солянка из малопонятных пунктов указывает на сокровища?

– У меня имеются контраргументы. – Ильясов не собирался так просто сдаваться. Смотреть на него было одно удовольствие. – Что, если дядюшка все прекрасно понял и даже нашел замок, но из-за болезни не смог воспользоваться своими знаниями, а потому решил оставить племяннику своеобразное наследство?

– Тогда почему просто не написал – копать там-то, пять шагов от стены, два метра вглубь?

– Потому что он был авантюристом.

– Как будто это все объясняет.

– Если ты подумаешь, то поймешь, что как раз это объясняет все.

Никита откинулся на спинку кресла, вытащил помятую сигаретную пачку, потряс ее, выудив последнюю сигарету, и снова закурил.

– Оль, а ты что молчишь? Выскажись.

– А я уже все сказала раньше, – Ольга потянулась к кофейнику. – Это приключение , ребята. Самое настоящее. Не знаю, что высшие силы хотят нам этим сказать, но, по-моему, Женька прав.

– И надо попробовать найти сокровища? – уточнил Никита. – А это законно?

– Законность и дух авантюризма не имеют между собою ничего общего.

– Я о том, что вообще-то это письмо не нам предназначено, а племяннику почившего старичка. Думаете, племянник рад, что кто-то свистнул его чемодан?