неизвестен Автор - Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира
- Название:Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
неизвестен Автор - Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира краткое содержание
Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Признаться, какое-то честолюбивое чувство от того, что здесь стою именно я, все-таки шевельнулось в глубине души. Оно не было резким, внезапным, как не была внезапной сама победа. Слабая надежда на нее, видимо, безотчетно зародилась еще когда было принято решение о выходе нашей двойки из базового лагеря. К утру 4 мая надежда переросла в уверенность, а желание--в обязанность. Поэтому, глядя на Тибет, я не ощутил приступа бурной радости. Я подумал: "Ну вот, наконец-то. Вверх больше не надо. Можно отдохнуть. И что бы теперь ни случилось с погодой, с маршрутом и даже с нами,--все равно, русские побывали на Эвересте".
Я достал рацию и вызвал базу.
Я сказал:
-- Во все стороны идут пути только вниз, прямо
передо мной торчит из снега небольшой металлический
пупырь. Что будем делать?
Евгений Игоревич, не слишком склонный понимать шутки в такой ситуации, начал подробно объяснять, что этот пупырь и нужно заснять, а также снять окружающую панораму и прочее. При этом даже не поздравил с победой.
Сегодня, кажется, четвертое мая. Время-
четырнадцать сорок?
Да, Да. Нет. Сейчас четырнадцать тридцать пять.
Понял. Четырнадцать тридцать пять.
Как вы себя чувствуете? Где Эдик?
Нормально. Эдик подходит.
Уже после нашего разговора Леша Трощиненко крикнул в микрофон:
-- Поздравляем от имени хоздвора!
Я специально не дошел до треноги, чтобы заснять девственный снег и подход Эдика. Однако не успел я настроить камеру, как Эдик, несмотря на мои просьбы, не останавливаясь и почти наступая на меня, прошел к треноге и плюхнулся рядом, испортив мне весь сюжет. Пришлось снимать так, как есть.
Эдик попросил рацию и не спеша поговорил с базой. Потом по моей просьбе снял два плана "Красногорском", потом я достал "Смену-символ". Облака к этому времени поднялись настолько высоко, что окрестных вершин совсем не было видно. Иногда просвечивала Лхоцзе. На севере--необозримые коричневые пространства Тибета, на юге--сплошная облачность.
Безусловно, я был счастлив. Оттого, что зашел, оттого, что первый. Здесь была гордость и за успех экспедиции, и за славный ленинградский альпинизм, до обидного малочисленно представленный в Гималаях. Рад, что обошелся-таки без кислорода и до сих пор в хорошем самочувствии и при
ясном сознании. Но все эти мысли толпились в глубоких подвалах мозга, подавленные конкретными делами: радиосвязь, кино- и фотосъемка.
Будь я человеком более эмоциональным, может быть, воздел бы руки к небу, крикнул бы или заплясал. Впрочем, на высоте обычно нет сил для этого. Во всяком случае, посидел бы в задумчивости, прислушиваясь к ощущениям и наслаждаясь счастьем. Но работала стандартная программа--быстро сделать необходимое и вниз. Вниз без оглядки. Кажется, мы даже не поздравили друг друга. Хорошо, что Эдик, думая дальше сегодняшнего дня и не озабоченный назревающей ситуацией, остановил меня на спуске:
-- Что ты скажешь, когда придешь домой? Ведь тебя
спросят: камень привез?
Я на лету подхватил эту богатую мысль и накидал в рюкзак несколько килограммов известняка.
Спуск начали через час, в 15.35.
Пошел снег.
Мы и без того шли медленно, а когда стало скользко на скалах, вовсе поползли. В 16 часов я понял, что мы можем крупно заторчать: при таком темпе засветло не успеем вернуться на 8500. Сказал об этом Эдику. К моему изумлению, он почему-то заговорил о том, что в 40 м ниже у нас лежат молоток и крючья. До сих пор я даже отдаленно не представляю, что он хотел этим сказать.
В конце концов я вытянул из него формальное согласие.
-- Ну ладно, свяжись,--сказал он, явно не одобряя
мое решение.
Я вызвал Иванова. База была на прослушивании.
А вы где находитесь, как ты оцениваешь?
Думаю, около восьми восемьсот.
Ну что же, осталось триста метров по высоте,
времени у вас еще два с половиной часа--успеете.
Я почувствовал себя виноватым в том, что без причины беспокою людей, и стал оправдываться:
Валя, но ведь вверх мы шли восемь часов, а вниз по
скальному маршруту без перил быстрее не получится. Да
еще этот снегопад...
Ну вы пока спускайтесь, а потом по ходу дела
посмотрим.
Вдруг вмешался Евгений Игоревич:
Валя, я думаю, что надо выходить,--В голосе его
чувствовалась тревога.
Ну вы решайте сами, а мы пойдем. Выйду на связь
попозже. Эска'.--И я выключил рацию.
Как назло, на первой же крутой стене Эдик забурился на 30 м левее маршрута, и я последним никак не мог спуститься по заснеженным скалам. Здесь пришлось оставить рюкзак.
Я искренне думал, что завтра быстренько сбегаю за ним. У меня стерлось ощущение расстояния и сложности маршрута. Однако утром ребята меня разубедили в реальности, да и в необходимости, этого шага. Рюкзак спустил Сережа Ефимов, предварительно на 90% облегчив его геологическую коллекцию.
Через пару часов, когда уже стемнело, я вышел на связь с базой.
Володя, двадцать минут назад к вам вышли Бершов
и Туркевич с большим количеством продуктов, горячего
питья, медикаментов и кислорода.
Зачем нам лекарства? Мы вроде пока здоровы...
Не понадобятся--и хорошо. Тебе тоже несут кисло
род и маску.
Да мне-то кислорода, наверное, не нужно. Вот
попить бы горячего...
* СК--так сокращенно сообщается при переговорах по радио об окончании разговора--"связь кончаю".--Ред.
283
-- Ничего, ничего. Не нужно так не нужно. На месте
решишь.
Евгений Игоревич говорил мягко, без нажима, верный своему правилу--убеждать, а не приказывать и даже не уговаривать. Так говорят с ребенком, который вдруг начал слегка капризничать. Стараются избежать окрика, а плавно подвести к тому, чтобы он сам принял желаемое решение.
Вскоре я связался с Мишей Туркевичем. Далеко внизу, на пологой части гребня, на фоне свежего снега я увидел двойку. В лунном свете мне показалось, что они уже близко.
Бэл, где вы находитесь, сколько до вас?
Миша, я думаю, за час вы дойдете.
На самом деле они шли 2,5 часа.
Бэл, как вы шли?
-- Миша, старайтесь держаться правее. Как можно
ближе к гребню. За гребень вы все равно не уйдете--там
стены, а влево по склонам путей много, можем разминуться.
Однако Миша, кажется, не понял и несколько раз переспрашивал. Рация у него висела на груди сверху пуховки и была на постоянном приеме. Естественно, аккумуляторы сели очень быстро.
Так мне на помощь пришла группа, которую я когда-то называл хилой компанией и высказывал сомнения в ее надежности. Жестокий урок! Оказывается, они не так слабы, как мы думали.
С одной стороны, это сообщение нас обрадовало, с другой--мы, видимо, совсем расслабились. Пожалуй, и соображал я плохо, так как прошел мимо собственных кошек, вместо того чтобы надеть их. Очень не хотелось останавливаться и снимать меховые рукавицы на таком морозе... Одна из них была сильно порвана, рука в ней мерзла, поэтому я постоянно менял рукавицы местами.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: