Николай Пржевальский - Путешествия к Лобнору и на Тибет

В области альпийских кустарников: мытники (Pedicularis cheilanthifolia, P. Przewalskii, P. sima), из которых последний пахнет мускусом, Cremanthodium discoideum, лиловый касатик (Iris gracilis), красивая хохлатка (Corydalis dasyptera), маленький ревень (Rheum pumilum), лилово-розовый астрагал (Astragalus scythropus), белая генциана (Gentiana n. sp.), синий лук (Allium cyaneum), еще не расцветший, крупный, прекрасно пахучий первоцвет (Primula nivalis var. farinosa), лапчатка (Potentilla nivea), молоточник (Deschampsia koelerioides var.), Avena n. sp. [овсюг] и довольно редкий пунцовый мак (Meconopsis punicea n. sp.); здесь же по скалам – красивая лещица (Isopyrum grandiflorum), селезеночник (Chrysosplenium uniflorum), камнеломка (Saxifraga Przewalskii), два вида папоротников (Asplenium sp., Cystopteris fragilis, последний редко) и весьма жгучая гималайская крапива (Urtica hyperborea).

В верхнем поясе альпийских лугов, частью и по соседним россыпям, крошечный мыкер (Polygonum viviparum var.) и анемон (Anemone imbricata n. sp.), пониже в горах также весьма обыкновенные, но более крупные, камнеломки (Saxifraga tangutica, S. flagellaris), прелестные хохлатки (Corydalis scaberula, G. crista galli, C. melanochlora, G. mucronata), мытник (Pedicularis versicolor), василистник (Thalictrum rutaefolium); три вида Saussurea, из них одна с весьма хорошим запахом; гималайская буковица (Trollius pumilus), маленький с мохнатыми листьями ревень (Rheum pilosum n. sp.), сухоребрица (Draba alpina var. algida), яснотка (Lamium rhomboideurn), генциана (Gentianabarbata), вероника (Veronica sp.), Parrya prolifera n. sp., Koenigia fertilis, Pomatosace Filicula, Dilophia fontana. Многие названные виды переходят из одной области в другую, так что растительность здешних гор достаточно между собой перетасована.

Сведения о тангутах ком и голык. – Наш обратный путь. – Охота за горными баранами. – Опасная случайность. – Вновь на Тибетском плато. – Местность пор. Джагын-гол. – Разведочные поездки. – Тяжелая служба казаков. – Большие озера верхней Хуан-хэ. – Нападение тангутов. – Дальнейшее наше движение. – Вторичное нападение тангутов. – Путь по берегу оз. Русского и Экспедиции. – Климат тибетского лета. – Следование к Бурхан-Будде. – Переход через этот хребет. – Продолжительная остановка в северной его окраине. – Предание о народе мангасы

Сведения о тангутах кам. Встреченные нами в горной области Ды-чю тангуты значительно отличаются от своих собратий, живущих в Гань-су и на Куку-норе, но гораздо ближе стоят к ёграям на Тан-ла и к голыкам, обитающим на верхней Хуан-хэ от выхода этой реки из больших озер. [709]Описываемые тангуты носят общее название кам [710]и распространяются от плато Тибета вниз по р. Ды-чю, а также за Тан-ла до границы собственно далайламских владений. Разделяются на 25 хошунов, управляемых родовыми старшинами бэй-ху. Всеми ими заведует общий начальник чан-ху. Каждый хошун называется по имени своего управителя, реже по имени главной кумирни, в нем находящейся. Эти кумирни, возле которых обыкновенно заведено небольшое земледелие, составляют общественные и религиозные центры и заменяют собою города, которых здесь нет вовсе. Количество населения во всех 25 хошунах определить, конечно, нельзя; но цифра эта должна быть невелика, так как в пройденном нами хошуне Ням-цу, [711]по сообщению его начальника, считается лишь около 200 палаток.

Все тангуты кам подчинены ведению сининского амбаня. Они освобождены от поставки солдат и отбывания повинностей натурой, но платят однажды в три года по сто лан серебра с каждого хошуна. Для сбора этой подати приезжают в конце трехлетия два китайских чиновника в сопровождении небольшого отряда солдат.

По наружному своему типу описываемые тангуты представляют: рост средний, реже большой, сложение плотное, коренастое; глаза большие, но не косые и всегда черные; нос не сплюснутый, иногда даже орлиный; скулы обыкновенно не слишком выдаются; уши средней величины; таких безобразных по величине ушей, как у тангутов по верхней Хуан-хэ к югу от Гуй-дуя и Гоми, мы нигде здесь не видали; волосы черные, грубые, длинные, спадающие на плечи; подстригаются эти волосы лишь на лбу, чтобы не лезли в глаза, косы вовсе не носят; усы и борода почти не растут, притом, вероятно, их выщипывают; зубы отличные белые, но не так безобразно спереди посаженные, как у тибетцев за Тан-ла; [712]череп в общем более удлиненный, нежели округлый; цвет кожи, как у всех других хара-тангутов, грязно-светло-коричневый, чему отчасти способствует и то, что тело никогда не моется. Замечательно, что описываемые тангуты (как, быть может, и другие их собратья) издают сильный, противный запах, более резкий и иной, чем у монголов, которые также не отличаются благовонием.

Китайцы называют тангутов кам – хун-морл, [713]т. е. «краснокожие». Некоторые из них своими физиономиями с длинными, рассыпанными по плечам волосами, много напоминали мне краснокожих индейцев Северной Америки, каковых случалось видеть на картинках; всего же более эти, как и другие тангуты, походят на цыган, с примесью монгольского типа. Женщины здесь также весьма безобразны; [714]они заведуют хозяйством и детьми; вне домашней обстановки ничего не значат.

В семейном быту практикуется многомужие (полиандрия). Иногда у одной женщины бывает до семи мужей, которые должны быть непременно братьями; лица посторонние в такой союз не допускаются. Обычай многомужия нам объяснили, как и прежде, тем, что с каждой палатки, в которой имеется замужняя женщина, взимается большая подать, размер которой определяется достатком плательщицы. Женщины же незамужние, или наложницы, никаких податей не платят. Поэтому тангуты, в видах необходимой экономии, стараются заводить общих жен или чаще живут с наложницами. Дети этих последних называются «Божьими детьми» и пользуются правами детей законных. Родство считается только с мужской стороны.

Одежда мужчин состоит из бараньей шубы, которая, ради холодного климата, носится круглый год. Шуба эта надевается на голое тело и подпоясывается таким образом, что образует на спине мешок, куда кладутся чашка, кисет с курительным или нюхательным табаком, иногда разные другие предметы.

За поясом впереди живота заткнута сабля. При непогоде сверх шубы накидывается плащ из грубого сукна бараньей шерсти. Панталон многие вовсе не знают; сапоги же носят все из цветной шерстяной ткани с подошвами сыромятной кожи. Голова обыкновенно остается непокрытой; изредка надевается войлочная шляпа с узкой высокой тульей и широкими полями. Одежда женщин, вероятно, не особенно отличается от мужской.

Жилищем, как и для других тангутов, служит сделанная из грубой ткани яковых волос черная палатка. Вверху ее продольный разрез для выхода дыма с глиняного очага, на котором днем постоянно горит аргал; здесь варится и пища. На земляном полу той же палатки часто нет ни шкур, ни войлоков. Всю свою одежду тангуты носят на себе и в ней же засыпают, обыкновенно прямо на земле, лицом вниз и скорчившись как животные. Вместе с людьми в палатке помещаются молодые барашки и телята яков. Вонь и грязь в подобном жилье невообразимые, в особенности во время дождя.