Юрий Рерих - По тропам Срединной Азии

Было невозможно защитить оба лагеря сразу, и поэтому я решил оставить лагерь с багажом под охраной четырех из наших стрелков, а с остальными людьми занять линию южнее второго лагеря. Эта позиция позволяла нам не только защитить оба лагеря винтовочным огнем, но и сделать легким нападение на противника, в случае, если бы он предпринял открытый налет на лагерь с тяжелым багажом.

Мы провели долгие, напряженные минуты, так как выстрелов больше не было, но по шуму мы могли понять, что большой вооруженный отряд людей и животных шел через ущелье и приближался к нашему лагерю. Было тяжело удерживать людей от стрельбы по каждому темному пятну, которое появлялось вдалеке. Было необходимо выяснить, кто были наши противники и где они находились. Я решил послать разведывательный отряд, поддержанный группой наших стрелков. Портнягину было поручено защищать лагерь с остальными людьми, а я с двумя из наших монголов занял удобную позицию в кустах на берегу недалеко от места, где путь из Коко-хото подходил к реке. Наш тибетец добровольно вызвался в разведку и исчез в кустах. Длительное безмолвие царствовало в ущелье. Внезапно мы услышали лай собак. Присутствие собак привело нас в легкое замешательство. Я возвратился в лагерь, чтобы сообщить это и госпоже Рерих, которая также слышала собак и была уверена, что это был караван или группа странников. Но почему они стреляли на таком близком расстоянии от нашего лагеря?

Тибетец возвратился после продолжительного отсутствия и рассказал о своих впечатлениях о незнакомцах. Он нашел их лагерь выше ущелья. Это был большой караван, который путешествовал из Коко-хото в Ку-ченг и Урумчи. При его приближении к лагерю все люди сидевшие вокруг костра вскочили, загасили огонь и приняли его в полной тишине. Когда он появился среди них, эти люди просили его не вредить им, так как были убеждены, что он член большой банды грабителей, остановившейся в ущелье Они даже обещали ему большое вознаграждение деньгами или товарами. Караванщики были смертельно напуганы, и тибетец потратил немало труда, прежде чем объяснил им, что мы — научная экспедиция. Наконец они поверили ему и сообщили, что они принимали нас за лагерь грабителей и что начальники их каравана, китаец и татарин из Кульджи, прискакали к нашему лагерю и выстрелили, чтобы напугать нас! Это обычный маневр китайских караванов. В опасных местах они обычно стреляют в воздух или в подозрительно смотрящих людей, чтобы испугать их. Было большой удачей, что все мы были во втором лагере, так как если бы мы были в первом, мы конечно ответили бы на выстрелы и, возможно, нанесли бы урон. Мы все возвратились к нашим палаткам, счастливые от того, что все повернулось так хорошо. Многие наши люди были немного разочарованы — они предпочли бы бороться против реальных грабителей, а не испуганных торговцев.

Рано утром начальники китайского каравана нанесли нам визит и принесли извинения за то, что стреляли рядом с нами. Один из них был китайский торговец из Коко-хото, другой — мусульманин из Кульджи. Оба очень боялись грабителей. Караван принадлежал американской фирме братьев Бреннер в Тинцине.

Мы остались в Шара-Хулусуне на большую часть дня и дали верблюдам достаточно времени попастись. В пять часов вечера мы разобрали лагерь и продолжили продвижение через ущелье. На протяжении первых трех миль ущелье было узким. По обеим сторонам возвышались массы гранита, гнейса и порфира. После трех миль пути ущелье расширилось, и дорогу пересекло несколько насыпей гравия и обломков пород. Растительность исчезла вскоре после того, как мы оставили лагерь, и остальной маршрут пролегал по бесплодной местности. Мы встретили несколько брошенных верблюдов, оставленных здесь китайским караваном. У животных были воспалены ноги, и они были не в состоянии следовать за караваном.

Вскоре после того, как мы оставили ущелье и начали продвигаться через песчаную равнину, полная темнота окутала окружавшую местность. Мы прошли в темноте по однообразной равнине с невысокими холмами по обе стороны пути, и было невозможно определить реальный характер местности. В час ночи мы подошли к месту у ручья с пресной водой, названного Билгекх, пригодному для лагерной стоянки. От этого пункта обычный маршрут каравана идет по направлению к юго-западу, но путь, по которому мы следовали, ответвлялся к югу.

Мы потратили немало времени, разбивая лагерь. К трем часам палатки были поставлены, и все могли подкрепиться чаем.

Следующие фрагменты моего дневника описывают переход экспедиции через область Мацу Шань. (Мацу Шань — монгольское произношение китайского Мацунг Шань; мы сохраняем монгольскую форму названия.)

Суббота, 7 мая 1927 г. День обещает быть жарким. Облака парят над горизонтом. Всюду песок. Песчаные дюны простираются далеко к югу. Мы начали приготовления приблизительно в полдень. Монгольские погонщики напоили верблюдов, закрепили вьючные седла и смазали кровавые раны под седлами на боках животных. Шерсть животных скатывается под седлом, и седла сдирают кожу постоянным трением. Расширяющиеся раны могут скоро стать открытыми язвами и заживление будет почти невозможным. Около трех часов дня весь караван в трех колоннах начал движение на юг.

После пересечения зоны песчаных дюн, которые обычно опоясывают подходы горных хребтов Гоби, караван прибывает на огромную равнину Гоби, покрытую гравием. Черная поверхность каменной пустыни искрится с глубоким опаловым оттенком. Миражи колышутся в горячем воздухе — озера и острова, покрытые растительностью.

Перед нами — три дня пути по безводной пустыне, и люди и животные каравана степенно двигаются по едва видимой тропе. Сохранение силы верблюдов — главная забота в течение этих длинных переходов через безводные пустыни. В противном случае опасность становится неминуемой. Мы пересекаем узкое ущелье, заблокированное огромными валунами, невысокий непрочный гребень массивных гор, известных под названием Хан-ин-нуру, так же, как и большинство горных хребтов Юго-Западной Гоби, простирающийся с северо-запада на юго-восток. С обеих сторон дороги возвышаются острые камни гранита, переходящие в темные, почти черные массы базальта. Вершины гор увенчаны фантастическими образованиями из выветренных камней, которые принимают форму неприступных замков или цитаделей, охраняющих караванный маршрут.

Снова каменная пустыня — черный гравий Гоби. Верблюды идут в своем равномерном темпе, степенно поворачивая головы в поиске конца каменной пустыни, которая режет подошвы их ног. По пути мы встречаем большое количество фаллических изображений, вырезанных на маленьких белых камнях, лежащих на поверхности гравия. Монгольские погонщики уверяют нас, что создателями этих изображений были китайские торговцы.