Владимир Арсеньев - По Уссурийскому краю

История эта на целый день испортила мне настроение.

— Как такой люди живи? — не унимался Дерсу. — Моя думай, его живи не могу — его скоро сам пропади.

После полудня мы подошли к реке Ваку и сделали привал на дороге.

По прямой линии до железной дороги оставалось не более 2 километров, но на верстовом столбе стояла цифра 6. Это потому, что дорога здесь огибает большое болото. Ветром доносило свистки паровозов, и уже можно было рассмотреть станционные постройки.

Я втайне лелеял мысль, что на этот раз Дерсу поедет со мной в Хабаровск. Мне очень жаль было с ним расставаться. Я заметил, что последние дни он был ко мне как-то особенно внимателен, что-то хотел сказать, о чём-то спросить и, видимо, не решался. Наконец, преодолев своё смущение, он попросил патронов. Из этого я понял, что он решил уйти.

— Дерсу, не уходи, — сказал я ему.

Он вздохнул и стал говорить, что боится города и что делать ему там нечего. Тогда я предложил ему дойти со мной до станции железной дороги, где я мог бы снабдить его на дорогу деньгами и продовольствием.

— Не надо, капитан, — ответил гольд. — Моя соболь найди — его все равно деньги.

Напрасно я уговаривал его, он стоял на своём. Дерсу говорил, что он отправится по реке Ваку и в истоках её будет гонять соболей, а затем, когда станут таять снега, перейдёт на Даубихе. Там около урочища Анучина жил знакомый ему старик гольд. У него он и решил провести два весенних месяца. Мы условились, что в начале лета, когда я пойду в новую экспедицию, пришлю за ним казака или приеду сам. Дерсу согласился и обещал ждать. После этого я отдал ему все имевшиеся у меня патроны. Мы сидели и говорили все об одном и том же. Я уже три раза условливался с ним, где нам опять встретиться, и всячески старался оттянуть время. Мне тяжело было с ним расставаться.

— Ну, надо ходи, — сказал Дерсу и стал надевать свою котомку.

— Прощай, Дерсу, — сказал я, крепко пожимая ему руку. — Спасибо за то, что ты помогал мне. Прощай! Я никогда не забуду то многое, что ты для меня сделал!…

Большое красное солнце только что зашло, оставив за собой на горизонте тусклое сияние. Первая, как всегда, зажглась Венера, за ней — Юпитер и другие крупные звёзды. Дерсу хотел было ещё что-то сказать, но смутился и стал рукавом обтирать приклад своей винтовки С минуту мы простояли молча, затем ещё раз пожали друг другу руки и разошлись Он свернул на протоку, влево, а мы пошли прямо по дороге Отойдя немного, я оглянулся и увидел гольда. Он вышел на галечниковую отмель и рассматривал на снегу чьи-то следы… Я окликнул его и стал махать головным убором. Дерсу отвечал мне рукой.

«Прощай, Дерсу», — подумал я про себя и пошёл дальше Казаки потянулись за мной.

Теперь перед нами расстилалась равнина, покрытая сухой буро-жёлтой травой и занесённая снегом. Ветер гулял по ней, трепал сухие былинки. За туманными горами на западе догорала вечерняя заря, а со стороны востока уже надвигалась холодная тёмная ночь. На станции зажглись белые, красные и зелёные огоньки.

За этот день мы так устали, как не уставали за всё время путешествия. Люди растянулись и шли вразброд. До железной дороги оставалось километра два, но это небольшое расстояние далось нам хуже двадцати в начале путешествия. Собрав последние остатки сил, мы потащились к станции, но, не дойдя до неё каких-нибудь двухсот-трёхсот шагов, сели отдыхать на шпалы. Проходившие мимо рабочие удивились тому, что мы отдыхаем так близко от станции. Один мастеровой даже пошутил.

— Должно быть, до станции далеко, — сказал он товарищу со смехом.

Нам было не до шуток. Жандармы тоже поглядывали подозрительно и, вероятно, принимали нас за бродяг. Наконец мы добрели до посёлка и остановились в первой попавшейся гостинице. Городской житель, наверное, возмущался бы её обстановкой, дороговизной и грязью, но мне она показалась раем. Мы заняли два номера и расположились с большим комфортом.

Все трудности и все лишения остались позади Сразу появился интерес к газетам. Я всё время вспоминал Дерсу. «Где-то он теперь? — думал я. — Вероятно, устроил себе бивак где-нибудь под берегом, натаскал дров, разложил костёр и дремлет с трубкой во рту». С этими мыслями я уснул.

Утром я проснулся рано. Первая мысль, которая мне доставила наслаждение, было сознание, что более нести котомку не надо Я долго нежился в кровати. Затем оделся и пошёл к начальнику Иманского участка Уссурийского казачьего войска Г. Ф. Февралеву. Он принял меня очень любезно и выручил деньгами.

Вечером мы ходили в баню. За время путешествия я так сжился с казаками, что мне не хотелось от них отделяться. После бани мы все вместе пили чай. Это было в последний раз. Вскоре пришёл поезд, и мы разошлись по вагонам.

Семнадцатого ноября мы прибыли в Хабаровск.

Абрикосовое дерево см. Абрикос маньчжурский

Абрикос маньчжурский Armeniaca manshurica Koehne

Акат, акатник см. Маакия амурская

Акация жёлтая см. Карагана кустарниковая

Акация Маака м. Маакия амурская

Актинидия коломикта Actinidia kolomikta Max.

Аралия маньчжурская Aralia manshurica Rupr. et Max.

Арундинелла Arundinella anomala Steud.

Бадан тихоокеанский Bergenia paciiica Kom.

Барбарис амурский Berberis amurensis Max.

Бархатное дерево амурское Phellodendron amurense Rupr.

Бархат см. Бархатное дерево

Башмачок вздутый Cypripedium ventricosum Sw.

Белокопытник гигантский см. Белокопытник дланевидный

Белокопытник дланевидный Petasites palmata Asa Gray

Берёза даурская Betula dahurica Pall.

Берёза жёлтая м. Берёза ребристая

Берёза каменная см. Берёза Эрмана

Берёза кустарниковая см. Берёза овальнолистная

Берёза маньчжурская Betula manshurica (Rgl.) Nakai

Берёза ребристая Betula costata Trautv.

Берёза чёрная см. Берёза даурская

Берёза Эрмана Betula Ermani Cham.

Берёза японская см. Берёза маньчжурская

Берёза овальнолистная Betula ovalifolia Rupr.

Бересклет большекрылый Euonymus macroptera Rupr.

Бересклет крылатый Euonymus alata Thunb.

Бересклет малоцветковый Euonymus pauciflora Max.

Богородская трава см. Тимьян боровой

Борец Кузнецова Aconitum Kusnetzovii Rchnb.

Боярка бородавчатая см. Боярышник перистонадрезанный

Боярышник Максимовича Crataegus Maximoviczii С. Schn.

Боярышник перистонадрезанный Crataegus pinnatifida Bunge

Бузина кистевая Sambucus racemosa L.

Василёк крупноцветный Centaurea monanthos Georgi

Василёк полевой Centaurea cyanus L.

Василёк розовый см. Василёк крупноцветный

Василистник тычиночный Thalictrum filameniosum Max.

Вейник Лангсдорфа Calamagrostis Langsdorffii Trin.

Вейник см. Вейник Лангсдорфа

Вереск болотный Chamaedaphne calyculata Moench.

Виноград амурский Vitis amurensis Rupr.

Вишня железистая Cerasus glandulifolia Rupr. et Max.

Вишня Максимовича Cerasus Maximoviczii Rupr.