Дмитрий Березин - На Камчатку!

Буквально на следующий день, как мы вышли из Владика, там начался шторм, и на парад, посвящённый дню Военно-морского флота, приехал министр обороны. Вовремя мы ушли, а я ещё удивлялся окружавшей нас пасмурности.

В 17:00 отчаливаем и держим курс на Камчатку. Сахалин остается позади грядой синих сопок между морем и облаками. А у нас появляется новый пассажир – Роман. Он живет на Камчатке, но 5 лет назад случайно с рыбацкой артелью попал на Сахалин и жил там, а вот теперь возвращается домой к жене.

После вечернего чая выхожу на палубу – темно, хоть глаз выколи. И холодно. Но через 5 минут глаза постепенно привыкают, и вот уже видны белые барашки, бегущие с бешеной скоростью мимо борта. Мы уже в Охотском море, продолжаем двигаться на север. Охотское море более суровое, чем Японское, и более холодное.

Вечером устроили глобальную стирку. Тут есть ещё и стиральная машина – очень удобная штука! Специально по этому случаю я купил на Сахалине стиральный порошок. Удивительно, моя совершенно черная желтая рубаха через полчаса приобрела свой первозданный цвет.

Пока вещи крутятся в машинке, захожу в гости к Оле – она живет на две палубы выше, у нее просторная одноместная каюта, магнитофон. Кайф! Болтаем и слушаем музыку.

На завтрак решили не идти и проспать до обеда. В каюте, завешанной сохнущими вещами, прохладно (мы решили на ночь открыть иллюминатор) и сыро.

На обед нас разбудила Оля, никуда не денешься, надо идти. Как обычно, все блюда съедаются подчистую, спасибо Михаил Ивановичу. А потом по очереди с Герой гладим почти уже высохшие вещи. Через тридцать дней пути вопрос стирки и глажения становится очень важным, очень приятно смотреть на чистые джинсы и рубахи.

Даже не верится, уже больше месяца в пути, проехал почти всю Россию, около 11000 километров, и скоро увижу Камчатку!

Долго стоял на носу корабля, наслаждаясь тем, как мы рассекаем море, раскидывая каскады сумасшедше-белых брызг, в каждое мгновение они создают настолько красивые картинки, что невозможно оторвать глаз, кажется, заморозь их в эту секунду, и можно легко помещать в музей, будет красивое произведение искусства… искусства или природы? И что отличает одно от другого? Наверное, в первом всегда присутствует личность художника, а во втором? Ведь если Бог не безличен, то, наблюдая за природой можно многое понять, так же, как, рассматривая произведение искусства, можно хоть отчасти понять, что хотел передать нам его создатель, что он за человек… Или же все человеческое сугубо субъективно, а в природе одна объективность? Но ведь в каждом человеке искра Божья… Интересный получается клубок.

Так и дожил я до ужина, потом глажка белья – занятие полезное, интересное и согревающее. После вечернего чая смотрели фильмы, зачастую скучные, абсолютно безыдейные, нефилософские, но ведь смотрели же зачем-то…

Ура! Сегодня первое августа. Более половины от запланированного времени путешествия пройдено, и до Камчатки осталось всего около суток.

После завтрака я пошел на камбуз, и долго мы болтали с Михаил Ивановичем, он рассказывал, как ходил в Штаты, Гонгконг, Вьетнам, Индию, Новую Зеландию, разные другие страны. Говорит, раньше русских моряков везде уважали, были им рады, ведь моряк, это лицо нашей страны за рубежом. А теперь отношение к русским сильно испортилось, если моряки в большинстве своем сохранили своё лицо, то поток весьма некультурных туристов, хлынувший после 1991 года, оставил весьма неприятный след в сердцах многих. Очень интересно рассказывает Михаил Иванович про страны, местные достопримечательности, про людей, живущих в разных уголках планеты, про жизнь моряка. Очень захотелось мне на флот. А ведь действительно, вот это жизнь: у каждого моряка есть своя каюта, его всегда накормят, после работы остается довольно много времени, которое можно тратить на что угодно, причем такие неприятности, как телевизор и пьянки, можно исключить. Заодно бываешь в разных странах, много всего видишь, узнаёшь, а чтобы оказаться на природе, достаточно выйти на палубу… и отпуск есть.

Разговор прервала Оля – проходим Курилы. Значит, мы уже вошли в Четвертый курильский пролив. Говорят, в проливе можно увидеть касаток, а на горизонте иногда появляются киты.

Слева остров Парамушир – пологий поначалу берег прячется в тумане, пока я бегу за фотоаппаратом, от него остается лишь тонкая темная полоска между туманом и морем, но вот уже через 5 минут над туманом появляются вершины, и вскоре южная часть острова предстает перед нами во всей красе на фоне чистого синего неба. На склонах, местами касаясь воды, разбросан снег, изо рта идет пар. Пики гор устремлены ввысь, никакому океану не справиться с этой маленькой, но непокорной точкой на карте. Интересно, есть ли там сейчас люди? По крайней мере, отсюда их не видно.

Вскоре туман вновь берёт свое, и Парамушир ныряет в него. Справа же едва-едва над туманом виднеется другая высоченная вершина, словно скала оторвалась от земли и, подобно воздушному шару, парит в облаках – это остров Онекотан. Значит, примерно через час начнется Тихий океан.

Перед обедом успеваю принять душ, правда, как только основательно намылился, закончилась вода, наверное, это в наказание за мои нехорошие мысли и дела. Почувствовал себя человеком с почти «высшим образованием в центре Москвы на лестничной клетке у запертой двери». Оставалось только молиться. И сразу потекла и холодная, и горячая вода.

После обеда снова стирка и созерцание моря. Мы уже вышли из полосы тумана, горизонт отодвинулся километров на 50, засветило солнце, холод сменился теплом. А слева стала видна неширокая темная полоска, видимо, восточное побережье Парамушира. Море вновь стало темно-синим, и по волнам, забавно помогая себе маленькими крылышками, улепётывают от корпуса корабля тупики, на всем пути нас сопровождают небольшие серые птицы, похожие на чаек.

Погода меняется очень быстро, вновь вокруг туман. Вода позеленела. Как сказал, боцман, это из-за водорослей и планктона, скопившихся возле островов.

А потом началась качка – с носа на корму плавно переваливается «Капитан Кремс» через океанские валы. Океанские волны больше морских в несколько раз, океан, словно заботливый отец, качает кораблик на ладошке.

Чтобы почувствовать это сильнее, я отправился на нос и понял, что такое летать. Вода то приближается к самому борту, то уходит далеко-далеко под ноги, потом вновь с угрожающей скоростью надвигается, но, только попугав, падает вниз, а мы взлетаем на очередной гребень.