Павел Сочнев - Шаг за шагом

Средний такой, хорошо управляемый и так же хорошо предсказуемый. В горы ходит только если ему сказали «надо», сказали на какую, когда, с кем и по какому маршруту. На работе «гонит план», участвует в тимбилдингах, коллективных застольях, самодеятельности и соревнованиях. Радостно и почти абсолютно добровольно ходит строем, в строю таких же нормальных граждан. Горячо и искреннее поддерживает «официальную линию». Если возмущается или протестует, то в разрешённых рамках, санкционированными способами, в специально указанных местах, в назначенное время, речами, текст которых согласован и утверждён заранее.

Мне повезло. Почему-то не дошёл до этой стадии. Меня «миновала чаша сия» и я до сих пор не могу оценить – хорошо это или плохо. В общем, нормальным, средним и обычным я, вероятно, не стал.

Ещё задолго до Эльбруса и яхтинга мне вдруг нечаянно захотелось прыгнуть с парашютом. Не нечаянно прыгнуть, а нечаянно захотелось. Стал мечтать, но всё не решался. То снега было мало на случай «А вдруг парашют не раскроется». Наслушался легенд, про то, что если глубокий снег, то больше шансов выжить. Ага, пятиметровый (на более глубокий не хватило фантазии) слежавшийся сугроб смягчит падение с высоты один километр! Конечно смягчит! И я буду не лепёшкой, а слегка помятым. Впрочем, покойнику, вероятно, пофиг его послежизненное состояние… То самолёты не летали, то работа, то ещё что-то очень важное, срочное, но, как я понимаю сегодня, нафиг не нужное не только мне, но и тем, кому это ненужное нужно. Вот так вот вяло хотел, параллельно генерируя яркие и подробные страхи и причины (отмазки). Зачем хотел?! Почему однажды не обосновал и не «отмазался» раз и навсегда?

А тут в 2016 году жена подарила набор «Впечатления на выбор». Спасибо ей за то, что сдвинула со стадии «как ни будь потом». Впечатлений было много других, кроме прыжка. Можно было выбрать только одно. Вероятно, там были (однозначно были) более яркие и менее рискованные. Я выбрал «на парашюте с неба звездануться…».

Не манило ни чувство свободного полёта, ни захватывающее висение на стропах, ни риск… Манил страх. Страх прыжка со всеми вероятными последствиями и, ещё более, страх шагнуть в пустоту. Очень хотелось шагнуть, точнее попробовать шагнуть в никуда. Хотелось так же сильно, как и боялось.

Ярко представил, забоялся ещё больше и, как только сошёл снег, поехали на аэродром. На этом аэродроме когда-то прыгал с парашютом Гагарин. Как выяснил в последствии, он прыгал на всех полевых подмосковных аэродромах. Информацию не проверял. Возможно так и есть, а может быть немного приукрашено. Если небо то же, и Земля та же, то не всё ли равно с какой точки Земли поднялся и в какую приземлился? Всё зависит от выбранного масштаба. Это в макромасштабах он прыгал с нашего общего неба на нашу общую Землю.

А если рассматривать в микромасштабах, то информация о местах приземления Юрия Алексеевича не утеряна, а вообще не была сохранена. А если знать бы и сохранить при его жизни или после придумать? Классно, наверное, было бы водить туристические группы по полю, на котором там и тут были бы установлены бетонные, гранитные или даже бронзовые пятаки с информацией о дате и времени прыжка. А экскурсовод с воодушевлением бы рассказывал о погоде в тот знаменательный день, меню лётной столовой, типе самолёта, его годе выпуска, экипаже, инструкторе, укладчике парашюта, настроении Гагарина и т. д. Ещё можно было бы перечислять «великих мира сего» и известных личностей которые здесь уже побывали до прыжка, во время прыжка и после. Можно было бы добавить (без указания ФИО и адреса) посетителей, которые чудесным образом исцелились, прикоснувшись «вот прямо к этому вот уголку. Видите, как уже затёрто?»

А в конце экскурсии предлагал бы купить кусочек парашютного шёлка с «того самого» парашюта. Ндаа… «…и тут Остапа понесло…». Но, чем безумней идея, тем более она жизнеспособна. Если попытаетесь реализовать сие безумство – не забудьте упомянуть автора идеи. Ладно, идеи хорошо, а процесс реализации мечты, тем временем двигался к своему, в тот момент неизвестному, но логическому завершению.

Инструктаж и обучение продолжалось часов пять или шесть. Торопится нам было некуда – дул сильный ветер, настолько сильный, что даже спортсмены парашютисты иногда ожидали, когда он стихнет. Нас новичков в такой ветер выпускать было опасно. Хотя я уже был в той степени готовности, когда пофиг.

Мы научились прыгать с невысокой «тумбочки» с плотно сжатыми ногами. Когда прыгали с этой вот тумбочки, высота которой была чуть больше метра, инструктор, понаблюдав за нашими упражнениями, переставил меня на среднюю ступеньку высотой около полуметра. Видимо обратил внимание на то, что при каждом моём прыжке на аэродроме появляется лишний, неучтённый песок и решил, что он сыпется из меня. 50 мне тогда ещё не было, но оно (пятидесятилетие) вот, вот должно было случиться. Хорошо, что обошлось этим, а не отлучением от прыжка или пристёгиванием к инструктору. Научились (посмотрели/попробовали) всему, чему можно было научиться на земле. Наслушались душераздирающих историй про открытые переломы, нераскрывшиеся парашюты, про запутанные стропы и про запутавшихся в них, ныне покойных, парашютистах. К вечеру фантазия инструктора почти иссякла, наши силы были в том же состоянии. Желание реализовать мечту остановилось между «Всё-таки прыгнуть, сколько можно откладывать» и «А может быть не судьба? Похерить и забыть».

Буквально почти перед самыми сумерками, небо расчистилось, ветер стих и у нас появился шанс. Да не один, целых два – прыгнуть или не прыгнуть из-за того, что страховой агент, не ожидая хорошей погоды не приехал. Вполне разумная причина не прыгать – нет страховки. Это не из-за страха, это очень правильно, обосновано и логично. Отложить на потом. А потом можно и не приехать…

Но как-то, не прекращая разумно и логично обосновывать сам себе ненужность прыжка, его рискованность несопоставимую с планируемым получением… Вот здесь мысль спотыкалась. Что я собирался получить? Впечатление? Оно может быть сильным или очень сильным, если впечатаюсь в землю. Ощущение? Какое?! В общем, все мысли были светлыми и логичными. Действия – прямо противоположные мыслям. Я не переставал двигаться. Одел парашют, всё застегнул, подтянул, проверил, попрыгал, заполнил и подписал бумагу о том, что сам, знаю, понимаю, если что, то не буду + добровольно, «будучи в здравом уме и светлой памяти…» отказываюсь от страховки. В общем бесстрашно (без страховки).