Яр Серебров - Фронтир Индикона. Часть II

Башня высотой восемь метров, наверху устроен накопитель для снабжения водой всего нашего лагеря. По поверхности устроены несколько проёмов, закрывающиеся откидными щитами, подобно клапану, нужные чтобы регулировать потоки воздуха. Внутри башни сложили четыре вертикальных, изолированных канала, уходящие в подземный тоннель. Для запуска «кондея» достаточно открыть дверь с противоположной от потока стороны, и за ней образуется область низкого давления, вытягивающая воздух из башни. Приток же идёт через колодец и подземный канал, где вода, за счёт испарения, охлаждает воздух. Дополнительную тягу обеспечивает нагревание воздуха в трубе, отчего тот становится легче и выходит вверх. Из башни по трубам холодный воздух поступал в лабораторию, на кухню. Про себя не забыли – протянули отдельный канал в наши домики, а местные обойдутся, они к жаре привычные. Температура на выходе – около десяти градусов, даже с тёплым воздухом пришлось смешивать.

Джон занимался клепкой и пайкой. Припой – порошок меди, немного сурьмы, золота и половина галлия. Паста держит практически до шестисот градусов, можно паять стекло, керамику, бронзу, железо! Стоит тех усилий, что мы затратили на получение медного порошка, восстанавливая его из оксида углеродом. Особенно пригодилась для лабораторной посуды. Ручное выдувание утомительное и трудоёмкое занятие, часть посуды типа трубок, пробирок, стаканов, воронок и склянок для солнечных часов мы получали прессованием, припой для стекла на порядок, без преувеличения, ускорил изготовление сложных, с отводами, склянок и холодильников. Единственный минус – из-за примесей железа посуда слегка зеленоватая. Но разве настоящего химика это остановит?

Запуск бисерной мельницы позволил кардинально улучшить качество помолов пигментов и шихты для глазури. На продажу подготовили партию бус из цветного стекла. Ассортимент пигментов для раскраски фарфора вырос, а яркий ультрамарин произвёл фурор. Получили большой заказ на керамику от купцов из Кереве на гжель, морские темы и, вы удивитесь, мотивы первых пятилеток. Мало того скупили всё что было, просили ещё.

Закончили увлекательный двухнедельный квест под названием фосфорная краска. Ни Иван, ни я даже понятия не имели о составе, да и в химии фосфора не сильны. Свечение фосфора – хемилюминесценция идет за счёт протекания химической реакции окисления фосфора кислородом. Выгорит он и свечение прекратится, а на воздухе он сгорает. Фосфорный мел – парафин, в котором растворяют фосфор, не что иное как светящаяся свеча, где воск замедляет горение. Растворяли, в бензоле, добавляли тальк, парафин… Получилось отлично: составы яркие и долгоиграющие, но главное, добавив к фосфорной смеси пигменты мы получили красный, зелёный и синий цвет, отчётливо видимый в темноте.

***

Пока мы с Иваном подвисали с химией, дела шли своим чередом. Кожу носорога раскроили под рукавицы, штаны, сапоги и куртку с подолом. Под присмотром Павла пятёрка-звено сперва расчерчивала по образцу, а после приклёпывали на кожу пластинки. Для ускорения работ применили опробованную схему: три звена сменяли друг друга каждые шесть часов.

Добавили в медь свинец, сурьму и галлий, и вот у нас есть свинцовая бронза. По твёрдости она немногим стали уступает, для оружия самое то! А формы для него давно готовы. Бхунту имеют на вооружение луки, лёгкие копья и гавёного качества метательные топоры, доспехов совсем нет. Учитывая всё, решили делать бисэнто – это японское оружие, разновидность нагинаты, но отличается размером. Таким клинком можно не только отбивать и отводить удар, но и надавливать, контролировать. Атака выходит мощной, головы на раз-два рубить будет. Рукоять клееная из венге, овальная, пустотелая, гарда круглая. Длина сто шестьдесят сантиметров, само лезвие двадцать пять сантиметров. А в качестве оружия ближнего боя выбрали короткий копис – отлично держит форму, а его изогнутое лезвие режет гораздо лучше прямого. Десяти кевенги, которые шли в поход с нами, изготовили метательные копья с литыми наконечниками и метательные топоры, они с детства с ними обращаются. Обучать чему-то другому нет времени, единственное, показали, как стрелять из арбалета и закрываться щитами, и как заряжать мушкетоны.

С запуском автоклава получилось вываривать измельченную массу из коконов и раскатывать её в упругие листы «пенопласта». Два листа склеенных вместе не пробивались арбалетным болтом в упор, дробью из мушкетона, а удар топора оставлял на них только складки и вмятины. Пластинки «пенопласта» приклеивали к тройной ткани поддоспешника и нашивали сверху ещё два слоя. Из таких «бронелистов» разных размеров формировали подкладки шлема, наручей, наголенников и даже рукавиц.

Шлем – открытый бургиньот, клёпанный из двенадцати элементов, да ещё швы пропаиваем для прочности. Пластины вырубаем по лекалам, остаётся только склепать. Так быстрей, чем сваривать листы кузнечной сваркой. Прочность, конечно, просядет, но ей можно пренебречь. Ну нет тут такого оружия, чтобы наш шлем пробить, и не скоро появится. Не забывайте, у нас козырь – «пенопласт» из секретов и сверхпрочной паутины!

Клёпанные, начищенные до блеска пластины и шлем смотрятся эффектно. В таких выглядишь не хуже, чем сарматский царь или, на худой конец, крылатый гусар. Павел из-за этого сходства кочевряжился, не хотел примерять, чем-то ему поляки не угодили.

Ну и вишенка на торте – маска из «паучьего пенопласта». Для обзора запрессованы двухслойные, притёртые окуляры в бронзовой оправе, сетка для дыхания, поверхность обтянута кожей и покрыта лаком. Дело за малым – разрисовать рожами злых духов…

***

Между тем собрали вихревой холодильник, оборудовали ледники. О быте не забывали. Джон снова начал баловать нас мороженым, на этот раз нормальным, на молоке.

В конце третьей недели часть шкивов заменили на бронзовые и натянули на них не плоские кожаные, а клиновые ремни, сделанные из сверхпрочной вулканизированной резины и «паутины» в качестве наполнителя.

Кислоты и бисерная мельница продвинули не только химию, но и абразивные материалы, существенно расширив наш ассортимент. К уже имеющимся порошкам – глинозёму, оксиду хрома, шпинелям добавился полученный из щавелевой кислоты и магнетита крокус, получили венскую известь из кальцита, магнезия, оксида циркония и жёлто-коричневый полирит из двуокиси церия.

Добавление оксида церия в стекло придавало чистейший жёлтый цвет, а если добавлять больше процента, то коричневый. К тому же оксид отличный глушитель эмалей и глазурей. Но главное блюдо ядрёного цвета – жёлтый порошок, он же сульфат церия, получили действием на оксид концентрированной сернягой. Он единственный доступный сейчас катализатор для окисления диоксида серы в сернистый ангидрит, сырьё для получения «хлеба химии» – серной кислоты. Не спорю платина или пентаоксид ванадия куда лучше, но где же их взять то? До них, прямо скажем, как до луны пешком.