Яр Серебров - Фронтир Индикона. Часть II

– И картечью! – добавил я.

– Точно так-с. Баллистика ствола у него лучше, чем у пушки, а вес меньше! Ну и точность стрельбы, – после недолгой паузы он продолжил, – да, чуть было не забыл, благодарю вас за эже…, эже… Тьфу ты, язык сломаешь! За водомет паровой! Здорово помогает при расчистке русла.

– Значит, пройдём на «Монахаре» вверх по Замбези? Ближе, нет, правильней сказать, доступней месторождений кобальта не знаю. Есть одна за озером Виктория, но там логистика, мать её за ногу!

– Не выйдет у нас ничего-с, голубчик!

– Почему это? Река широкая, даже крейсера и те заходили!

– Не в ширине или глубине дело. «Монахар» – торговец. Судно исключительно морское, неповоротливое. Его паруса хороши для попутного ветра. И с балансиром этим намучаемся, попомните моё слово! Не годен он для рек, совсем не годен. Зря только время потеряем.

– Так что же делать? Он нам позарез нужен! На одних лодках и ваших «арабах» много не вывезти. Слёзы одни!

– Что тут сказать? – Павел крепко задумался. – Классические паруса на него не поставить, корпус у судна неподходящий и осадка небольшая. Но главное команду за столь короткий срок не обучим.

– Даже вы?

– А я что? Я не господь бог! Работать с парусом целое искусство. Но есть одна мысль! Надо поставить мачты повыше, под джанковые паруса, как у нашего буйера, судовой руль заодно сменить, старый ни на что не годен, того и гляди развалится…

Я не отпускал нашего моряка, пока мы не составили подробный чертёж «Монахара». Прикидывали высоту мачт, схему линей и площадь парусов, места крепления такелажных точек. Павел отплыл, забрав людей для прокладки и готовые бухты кабеля, а у меня началась эпопея с переделкой «Монахара» и отливкой стволов «Единорогов».

***

Литейный цех, если можно так назвать площадку с плечами и несколькими навесами, организовал одним из первых. Поставил по соседству с печами, где рафинировали медь. Сначала отливали прутки для проката. Опыта литья за последние полгода получил больше, чем за всю прежнюю жизнь. С литьём столкнулся самым краешком, когда хотел влезть на рынок антипригарных красок. Помню, досконально изучил физику и химию процесса, методы литья. Но теория – это одно, а практика – совсем другое.

Вспомнил, что тут рядышком, на южном берегу Галаны, чуть выше переправы, расположено самое крупное месторождение гипса в Восточной Африке. Этот минерал имел множество выходов на поверхность. Собственно, и разведки не потребовалось, достаточно было узнать откуда местные жители берут белую краску. Многоступенчатую промывку и обжиг организовал там же, у пристани. Гипс с добавкой фосфатов. Для литья бронзы и меди лучше и не придумаешь.

В цехе двенадцать чернорабочих и двое мастеров литейщиков из Сирии. От войны в Персию из восточных провинций Византии ремесленники бежали тысячами. Многие морем, а наши предприимчивые арабы неплохо нажились на горе. В Египте взяли деньги за доставку, а после продали беженцев на рабских рынках, оставив нескольких счастливчиков на кораблях.

Первую пушку тоже отлил в гипсовую форму. При испытании двойным зарядом ствол разорвало. Внимательно рассмотрев осколки, обнаружил мелкие раковины. Первый блин, комом! Будем решать вопрос в лоб – лить в кокиль. Небольшие, медные мы вовсю применяли для литья шестерней, червячных валов, гаек и других мелочей, требующихся в больших количествах. Из кокиля отливки выходят гораздо лучшего качества, поверхность глаже, а за счёт быстрой теплоотдачи и газонепроницаемости меньше процент брака. Медный кокиль прежде всего высокая скорость охлаждения и затвердевания, а это значит, что отливки будут более плотные.

Каждое утро провожу общее обучение по всем цехам. Десятичная система счёта, таблица умножения, средства измерения длины, времени и объёма, метрическая система, сложение и вычитание на палочках. У меня уже десятки обучающих плакатов, наглядные пособия и несколько грамотных воспитателей из индусов, где полностью, а где частично взявших на себя обучение. Умение понимать простые чертежи нужно не только в литейном цехе, а также в столярке, жестянке и строительстве.

Литьё – отдельный цех, а доведением до ума готового изделия занимаются в отделе шлифовки, как на конвейере. Модель ствола и канала точил на токарном станке лично. Мартина тут нет, доверить некому! Никаких украшений, цапф, винограда и ручек для переноски – всё это лишний труд и ненужные сегменты кокиля. Гладкий цилиндр – наше всё! Повезло, что Павел досконально помнил размеры. Этим он не только нашу бронзу сэкономил, но и время! Не зная толщину стенок и точные геометрические параметры, испытания и доделка растянулись бы на месяцы. Десятки переделок, разрывы стволов – мрак и ужас! Да что говорить, из ума не выжил пока, ни за что не стал бы «Единороги» отливать, не имея всего этого. Взялся бы за пушечку попроще, да с запасом прочности, чтоб не разорвало!

По модели отлили формы для кокиля. Торцевая крышка и внешняя стенка составлены из двух частей, разделяющих ствол по оси симметрии и стягиваемых болтами. Цельнолитой сердечник для формирования жерла и каморы, охлаждаемый водой.

Около часа перемешиваю расплав перед заливкой. Готовлю кокиль, это вам не песчаная форма, вот так сразу заливать металл в него нельзя! Приварится так, что не оторвешь. Надо покрыть металл огнеупорной тепловой прослойкой на основе талька и борной кислоты. Толщина не больше миллиметра. Покрытие уменьшит интенсивность теплового обмена между расплавом и кокилем, увеличит время охлаждения и затвердевания. После просушки покрытия, пульверизатором наношу антипригарную краску. Перед разливом раскисляю бронзу бурой, продуваю ковш углекислым газом. Ни аргон, конечно, но лучше, чем воздух. Кокиль ставим вертикально, на попа, в небольшую печь, изолированную от топки, подогреваем и впуск! Раскаленный металл устремляется по каналам к воронкам литников. Через небольшие щели хитрой формы шипя отходят горячие газы. Затвердевание ствола пушки происходит последовательно от внутренних слоев к наружным, отчего ствол пушки будет плотным, без дефектов. Сутки кокиль медленно остывает, затем выбиваем из формы. Вид идеальный, как конфетка! Ни одной раковины или трещинки и звенит! Не выдерживаю и сразу тащим пушку на полигон у цеха. Заряжаю одинарный. Бах! Двойной – бах! Полёт нормальный! Решаюсь засыпать тройной заряд! Отбегаю подальше, поджигаю шнур. Бах! Грохот адский, а пушке хоть бы хны. Выдержал ствол, выдержал! Так, а где мастера? Разбежались сукины дети.

С готовым кокилем повторить отливку раз плюнуть – это тебе не сутки с песочными формами возиться! Трудозатраты раза в три меньше. За неделю отлили, не спеша, четыре трехфунтовых Единорога. Калибр семьдесят восемь, длина ствола сто двадцать два сантиметра, масса сто тридцать. Можно было и больше сделать, да ни к чему. Нет подготовленный обслуги и запаса пороха. Пушечки получились изящные, на уровне второй половины восемнадцатого века. Из новаций – вертикальное поднятие ствола через нарезной червяк и зубчатую конусную передачу, градусная разметка, прицел и, одеваемая на ствол, стягиваемая из двух половинок, цапфа и держатель для верёвок. Вышел в итоге гибрид Единорога с полевой американской пушкой времён войны севера и юга.