Яр Серебров - Фронтир Индикона. Часть II

– Аксум собирает войска.

– Знаю, Фарид, но он нам не опасен. Аксум всегда был союзником Византии. Меня больше занимает другой вопрос.

– Колдун Ярунг?

– Да. Ты видел этот огонь, что он зажег три дня тому назад? Скажи сколько дней от нас надо плыть до его города?

– Пять дней, может неделя. До порта не меньше, чем тридцать два паранга, уважаемый Шедид.

– Вот! – шейх поднял указательный палец вверх. – Ты был в Александрии и Константинополе, был в портах восточной и западной Индии, и даже на далеком Цейлоне, Фарид, скажи мне, где видел маяк, который светил на тридцать два паранга?

– Маяк Александрии вдвое выше того, что построил колдун, но светит только на десять парангов.

– Ярунг возник из ниоткуда. За несколько месяцев построил порт лучше нашего и торгует с зинджами. Железо, стекло, слоновая кость, койр, шкуры, камедь, золото. Всего за полгода он перехватил всю нашу торговлю на юг и север от Мале на десять парангов. Посмотрите! – Шедид кинул на стол россыпь монет. – Это его деньги, чатлы. Качество чеканки лучше, чем у персов и византийцев, про Индию я даже не говорю. Но главное, монеты из самого чистого золота!

– Обращаю ваше внимание, уважаемый шейх, – начал Фарид, – его чатлы из более чистого золота, даже чем византийские динары! Мы продаём Ярунгу верблюжью шерсть, хлопок, ткани, специи, медь и рабов. Мы также обмениваем наше серебро по выгодному курсу, и тем самым мы полностью компенсируем убытки.

– Фарид, Фарид, Фарид, – шейх покачал головой. – Неужели ты не понимаешь, что он рассчитывается с нами, нашим же золотом?

– Шейх, но он же продает нам шкуры и слоновую кость, а его стекло намного лучше, чем персидское и индийское!

– Сегодня продаёт, а завтра поднимет цену. Зинджи не дураки, они уже поняли, что наши ножи и стекло хуже и дороже. Пока мы не можем продавать только в Мале, но что будет завтра? Что будет, когда му'аллимы сами повезут к нему товары минуя нас?

– Но рабы…

– Что рабы? Рабы дают нам только треть доходов, только треть. Как ты думаешь, Фарид, почему Ярунг не берёт денег за стоянку судов и торговлю? Почему му'аллимы и нищие матросы живут в таких домах, что есть не у каждого уважаемого человека? Почему не берёт плату за постой кораблей и ремонт?

– Вы полагаете, уважаемый Шедид, что он хочет лишить нас всей торговли?!

– И что же помешает Ярунгу открыть такой же порт в Занзибаре или в Никоне? Может напомнить вам, что случилось с кораблями Кадира и Закария?

– Шейх, но вы же знаете, чем они промышляли?

– Знаю, но они нам платили, а теперь их корабли работают на Ярунга. Не знаю какой ифрит послал на нашу голову этого северного варвара, но вопрос надо решать пока не поздно!

– Вожди Гвала, Абидеми и Очинг из Никана тоже недовольны Ярунгом, уважаемый Шедид, – поклонился Хафиз.

– Ха-ха-ха! Этого следовало ожидать, слава о стеклянном доме и богатстве Ярунга достигла даже Занзибара! И сколько у них людей, Хафиз?

– Около двух тысяч, но они смогут выступить не раньше, чем окончится сезон дождей. Вопрос сколько дней они будут идти, и сколько их дойдет до Ярунга.

– Мы им поможем, поможем! Фарид, сколько сейчас свободных доу?

– Тридцать шесть шейх! И многие из них могут взять на борт тысячу «харвар» и даже больше!

– Сколько воинов мы можем собрать с наших поселений?

– Не больше пяти сотен и по большей части лучники. Тяжёлых доспехов мало, а боевых верблюдов всего тридцать.

– Ему и этого хватит. Так что решим, уважаемые? Потратим один дирам сегодня, или в сто раз больше завтра?

– Мы все поддерживаем тебя шейх, – почтительно склонил голову грузный Муриф.

– Что может быть хуже, чем угроза налаженной торговле? Больше ста лет арабы обживают благословенную землю зинджей. Мы тесним персов, почти не осталось индусов. Отдавать торговлю золотом и костью какому-то варвару, объявившему себя Верховным колдуном?!

– Однако, шейх, есть проблема. Не все владельцы судов нас поддержат. Многим Ярунг обещал хорошо заплатить за зерно из Египта, за хлопок из Индии и Персии, за медь и олово из Иудеи и Аравии, а кое-кто из них уже получил аванс.

– Извини, шейх, но содержание корабля и команды в порту Ярунга в пять раз дешевле, чем у нас, неудивительно, что некоторые му'аллимы уже прямо работают на него. У Ярунга пятьдесят воинов в тяжелой броне, и многие сотни имеют луки и арбалеты. Поверь, о готовящейся войне он узнает быстро.

– Значит ты говоришь, у Ярунга пять десятков зинджей в бронзовой броне?

– Да, шейх, и ещё столько же с византийскими луками.

– Это всего лишь зинджи. Клянусь Аль-Каумом, одень их хоть в железо, словно персидских клинбанариев, это им не поможет! Наши феллахи разгонят всех словно стало баранов! Зайн, друг мой, – шейх наконец обратил на него внимание и подал знак, чтобы слуги разлили вина в чаши, – я знаю, ты только вчера приплыл из города колдуна.

– Всё именно так, уважаемый шейх. Целую неделю я был там, ожидая пока море утихнет.

– Правду ли говорят, что колдун извергает из рук пламя и молнии?

– Не знаю, шейх. Зинджи рассказывали много разных чудес. Ярунг никого из торговцев не пускает в свой город. Но я встретил в порту старого знакомого Джафара. Тот рассказал мне много интересного.

– Видел ли ты колдуна?

– Да, шейх, он даже пригласил меня в свой дома из стекла. Более того колдун давал посмотреть в шайтан-трубу, приближающую горы и корабли.

– Про трубу я слышал, слышал и про дом для торговцев, на крыше которого ночью горят звезды, про стеклянные фонари и богатый двор, но никто ещё не был в стеклянном доме. Му'аллимы рассказывают про волшебный сад, где огни висят прямо в воздухе, про цветы из стекла и бронзы.

– Все так шейх. Я видел все эти чудеса, видел ифритов, спрятанных в пнях, видел стеклянных гулей, что охраняют дом.

– Ифриты… Гулли из стекла… Зайн, ты переборщил с забродившими финиками и персидским вином?

– Клянусь Манафом, шейх, – вскрикнул Зайн. – Я видел их своими глазами. Дом колдуна похож на яйцо птицы Рух и сделан из стекла. Внутри много странных вещей, в стенах плавают рыбы, а в полу спрятаны звёзды.

Торговцы и шейх громко рассмеялись.

– Звезды в полу!

– Дом из стекла!

– А вверху железный шар с живым огнём! – перебил все усмешки Зайн.

Павел Петрович

Затребованные инструменты и чатлы пришли, да вышла пренеприятная оказия. У нас то, с измальства с топором умеют работать, а здешние туземцы даже бревно не могут толком заострить. И обучить не обучишь, топор – не пила, не рубанок, с ним сноровка нужна!

Н-дас, крепко я просчитался с кили и купленными невольниками. Руки у них из того самого места растут, слабоваты против русских мужиков то! Сносно обращаются с топором семеро, и скажите на милость, о какой стройке может идти речь?! Изложил возникшую неурядицу Ярославу, на что тот предложил строить не частокол, как я изначально планировал, а заплотную ограду, сплошную из брёвен. Поначалу я посчитал его предложение дуростью, ведь известно, что для такой ограды нужны куда более искусные плотники, чем для частокола. Но смолчал. Каково же было моё удивление, когда вместо ожидаемых, обученных плотницкому делу туземцев, прибыла сваебойная машина, четыре фрезерных станка, а при них всего два мастера – араб и перс. Правда, имелись и документы по сборке, и быки на сменную работу. Делать нечего. За три дня с божьей помощью собрали из квадратных труб столы, да рамы станков и быковых приводов, натянули ремни на шкивы и быков загнали на дорожки. И дело пошло – только успевай брёвна подставлять! А паз какой выходит! Загляденье, ни один плотник так справно не вырубит! Режим работы и днем, и ночью, в три смены значит-с. Что совершенно верно, нечего туземцам без дела простаивать! Два станка режут продольные пазы в брёвнах, тот, что побольше фрезерует в опорах паз под шип. Последний же эти самые шипы в торцах бревна выводит. Фреза в нём хитрой формы – не горизонтально стоит, как в других, а вертикально. Пазошиповая фреза, получается, фасонная, по-нашему. Шип выходит чуть скругленный с боков, такой значится крепче сидит. Любо-дорого смотреть! Едва бревно торцом к фрезе подведёшь, глазом не успеешь моргнуть, как всё лишнее снимает. Удобно, и до чего же сподручно!