Ксения Перова - Обезглавленное древо. Книга пятая. И жили они долго

Айка немного отпустило – самое страшное позади. Вся команда набилась в кубрик, сидели на койках, грызли сухари, по кругу ходил мех с вином. Айк вообще не очень-то любил вкус спиртного, но сейчас глотал его, как напиток богов. Волны так швыряли «Катриону», что на ногах не удержаться, передвигались короткими перебежками, от койки к койке.

– Спать! – скомандовал Айк, когда все наелись и напились. – Никаких вахтенных. Без парусов все равно ничего не сделаешь.

Выяснение виновного тоже пришлось отложить до утра. На любом другом судне ему грозила бы порка, но Айк по понятным причинам к ней не прибегал. Если человек ошибался один-два раза, то отделывался внушением, а на третий раз Айк просто выгонял его из команды. Никакие мольбы, просьбы и клятвы не помогали. Пару раз ошибиться может любой, но три раза уже говорят о нерадивости, а нерадивых Айк держать на судне не собирался. В любом порту полно безработных моряков, жаждущих получить место.

Эрнест послал двоих матросов выставить сигнальные огни на носу и корме. Айк рискнул открыть люк, ведущий вниз, к каютам, и ухитрился пробраться к себе, заработав лишь пару синяков.

В каюте стояла страшная духота. Айк долго лежал на койке – он изнемог от усталости, но сон не шел.

Теперь, когда они лишились парусов, логично было бы вернуться в Ройн. Да и «Катриона» требует ремонта.

«Пошить паруса – дело нехитрое, – прошептал внутренний голос, – ты все равно собирался их заменить, так что буря даже облегчила задачу».

Но заниматься парусами, а потом идти в Илер – тогда он точно не вернется раньше осени. Кто же позаботится об Инате?

«О, да забудь ты о ней! – Внутренний голос внезапно зазвучал жестко, это напомнило Айку отца. – Не пропадет, такая же, как Крис, – пробивная девчонка. Ты же не беспокоишься о Крис, верно? Главное – корабль. Ты должен сохранить «Катриону» во что бы то ни стало».

Айк со стыдом понял, что и вправду даже не подумал об опасности, грозившей Крис и Сильвану. Впрочем, вряд ли Таниэль позарится на крошечный поселок, затерянный в лесах. А вот Ройн слишком лакомый кусок, так и просится в зубы.

Айк застонал, но почти не услышал себя за воем ветра и треском снастей. Нащупал под койкой сапоги и достал из-за голенища правого свой заветный нож. Крепко сжал его в руке, ощупывая узоры на рукояти, почти сглаженные временем.

В памяти зазвучал холодный голос Жака Гренадье, главы магистрата Вьена:

«Утолите мое любопытство, сколько лет было вашему другу Джорнию Холланду, когда он сделал для вас этот нож?»

«Четырнадцать, наверное, – рассеянно подумал Айк, привычно вертя нож в пальцах, – или пятнадцать. Точно не больше. А сейчас ему должно быть сорок два».

Мысль резанула не хуже ножа, и Айк беспокойно повернулся на койке.

По большей части ему удавалось не думать о Джори, повседневные дела заслоняли все. Воспоминания вылезали из нор вот в такие минуты, когда он не мог уснуть.

Что ж, когда буря утихнет, командовать разворот? А как же груз, контракт? Может, он все-таки успеет обернуться до того, как Таниэль доберется до Ройна?

«Тогда город уже не спасти. И будет чудом, если ты спасешь Инату и не потеряешь корабль».

– Кто тебе сказал, что я собираюсь спасать город? – задумчиво произнес Айк вслух – за последние годы он вернулся к детской привычке говорить сам с собой.

Сел, ссутулившись, машинально кусая палец. Потом вытащил из-под койки обитый железом сундучок. Тот был не заперт – вору не на что позариться. Пошарил в нем и под кучей бумаг безошибочно нашел то, что нужно – листок, смятый несколько раз и снова выпрямленный. Старая бумага мягкостью напоминала вытертую ткань. С двумя строчками, нацарапанными торопливой, дрожащей рукой – Айку не нужно было их видеть, он их знал наизусть.

«Прости меня и не ищи. Так будет лучше для тебя. Сейчас тебе так не кажется, но поверь, так надо. Прошу, верь мне. Прощай».

Ни обращения, ни подписи. Если бы не знакомый почерк, Айк никогда бы не поверил, что это написал Джори. Полная нелепость, розыгрыш – в первый миг он так и подумал. Ну правда. Книжный слог, набившие оскомину банальности. Человек, с которым они прожили душа в душу почти десять лет, не мог написать такой записки.

И тем не менее написал. И исчез. С тех пор Айк не видел Джори и не представлял, где он сейчас. Жив ли он.

«Ты же знаешь, что жив, – услужливо прошептал внутренний голос, – ты бы почувствовал его смерть. И если сейчас вернешься в Ройн, то не потому что опасность грозит Инате или городу. А потому что в глубине души ты все еще надеешься – он где-то там, неподалеку. И эта лавина может смести его, бросить на камни и оставить умирать. В одиночестве. Вдали от тебя».

Айк медленно вернул записку и нож на свои места. Как только решение оформилось, тут же пришел сон, словно только и ждал этого момента. Не обращая внимания на жуткую качку, Айк проспал до утра, в то время как «Катриона», никем не управляемая, в одиночку боролась с бурей.

Крис разбудил солнечный луч, скакавший по лицу – то исчезал, то снова появлялся, точно игривый котенок. Она приоткрыла глаза и какое-то время смотрела, как мягко шевелятся листья над головой. Солнце стояло в зените и палило невыносимо, страшно хотелось пить.

Дирхель лежал рядом ничком, прямо на корнях и кочках. Они шли всю ночь без остановки и, едва рассвело, просто упали под раскидистым деревом и отключились. Сон на голой земле им обязательно аукнулся бы, но сейчас все сильно прогрелось. Крис полежала еще немножко, потом с трудом поднялась, поковыляла в кусты и, вернувшись, разбудила Искателя.

– Надеюсь, мы сбили его со следа. – Дирхель переломил о колено смолистую ветку и подкинул в костер. Пламя вспыхнуло с новой силой, облизывая дно котелка с похлебкой, – настырная гадина. К тому же ты подранила его человека.

Крис пожала плечами.

– Пусть скажет спасибо, что не убила.

И тут же ощутила неловкость, смешанную с досадой. С Дирхелем все ее попытки казаться «крутой девчонкой» обычно с треском проваливались. В отличие от Айка, Сильвана и немногих друзей и знакомых, старый Искатель видел ее насквозь. И знал, что она не убила бы того парня. Когда забираешь чью-то жизнь, убитый взамен берет частичку твоей души, а Крис дорожила своей душой. Ей хотелось прожить жизнь и остаться собой до конца.

– Что будем делать? – спросила она, бросая в кипящую воду сушеный картофель, лук и кусочки солонины.

– Вернемся, – помедлив немного, ответил Дирхель. В ярком свете дня он казался очень изможденным и совсем старым. – Можно, конечно, проведать одно местечко, севернее. Месяца три у нас точно есть в запасе. Хотя Сильван наверняка обрадуется, если ты вернешься пораньше, верно?

Крис легкомысленно махнула рукой.