Ксения Перова - Обезглавленное древо. Книга пятая. И жили они долго

Нападение Кэмпа не оставило в душе Айка сильного следа, но вспоминать о нем было неприятно. Тем не менее, он и Ферд многому его научили. Сейчас палки лежали в чехле за спиной, и Айк знал, что экипаж «Катрионы» тоже сможет постоять за себя, защитить корабль. Это главное, ну а нападение – что ж. Будем считать его небольшой дополнительной платой за науку, с усмешкой подумал Айк, меряя Дорогу широкими шагами.

Солнце поднималось все выше, жара усиливалась. Через пару часов Айк сошел с Дороги и углубился в лес, который тянулся по обе ее стороны, рассекаемый одинокими пашнями. Присел под деревом, выпил воды. Придется переждать жаркое время дня, идти дальше невозможно, лучше захватить часть ночи.

Айк развязал бандану, прислонился затылком к теплому стволу и прикрыл глаза.

Он не был в летнем лесу уже много лет, полностью посвятив себя морю, и успел забыть, как же тут здорово. Воздух пах разогретой землей и зеленью, высыхающей на солнце – плотный, сладкий запах. Слышно, как шелестят крылышки комаров, жужжат мухи, порхают желтые бабочки. Подобно синим каплям, падают редкие голоса птиц – чудные звуки знойного летнего полдня. Они ласкали слух, привыкший лишь к шуму волн и скрипу снастей.

В отличие от моря, в лесу не было ничего возвышенного и пылкого. Он мирно дремал в окружении сверкающей зелени. Разбросанные по небу облака, чуть скрученные, с лохматыми краями, сияли, как шелк – даже синева моря не могла соперничать с их блеском.

Айк медленно вытянул перед собой правую руку. Закатанный до локтя рукав оставлял открытой татуировку в виде дерева. Не образом моря закрыл он давнее клеймо, знак Свершителя, а древом, только сейчас подумал Айк. И это произошло как-то само собой. Лес всегда был частью него, частью не только всей жизни, но и самой его сути.

«Джори порадовался бы, что блаза больше нет и я свободен», – неожиданно подумал он и тяжело вздохнул.

Он не позволял себе думать о прошлом много лет. Но сейчас с болезненным удовольствием перебирал воспоминания, нанизывая их, точно бусины, одно за другим на нить жизни. Первая встреча с Джори, разговоры в библиотеке, Лэндон Холланд, предательство Эйвора… долгие поиски Джори и Крис, почти без всякой надежды на успех. Немыслимая, чудесная встреча и воссоединение. И годы спокойной, счастливой жизни, с Джори, Крис и Хэлом – и Сильваном, который стал ему верным другом.

Они построили дом, зимой жили все вместе, а летом расходились в разные стороны. Дирхель и Крис отправлялись к Хранилищам, Айк и Джори – в рыбацкую хижину на берегу моря. Сильван оставался дома, ему всегда хотелось жить спокойной, оседлой жизнью. Он стал совсем деревенским парнем и, казалось, забыл и Тэрас, и неудавшуюся карьеру ратоборца.

Айк помнил теплый песок, плеск воды у борта лодки, серебристое трепетание пойманных рыб, смех Джори, его быстрый, ласковый взгляд, когда он отводил с лица и заправлял за уши густые русые волосы. Помнил гигантский черный купол неба, перевернутую чашу, полную звезд, и как они с Джори лежали на песке и говорили – иногда всю ночь напролет… наконец-то им хватало времени наговориться вволю, больше никаких помех, все препятствия остались в прошлом.

Наверное, это и было счастьем? Не то, которое он знал прежде, когда только-только ушел из Вьена – то было свободой. Можно жить, как хочешь, делать, что хочешь и все решать самому. А это странное чувство наполненности, радости – потребности в радости, которая тут же удовлетворялась, чувство, что за какой угол жизни ни заверни, там цветущий сад – это все-таки было счастьем.

Время тогда ощущалось, как бескрайнее море, но сейчас, оглядываясь назад, Айку казалось, что все пролетело, как один миг. Краткий миг блаженства – и все снова разлетелось вдребезги, снова ему пришлось собирать осколки своей жизни и пытаться составить из них картину, при виде которой не хотелось сунуть голову в петлю.

После исчезновения Джори он не отправился на поиски – ведь Джори ясно дал понять, что не хочет этого. Восемь лет Айк ничего не слышал о друге, но выполнил его просьбу, несмотря на боль, отчаяние, чувство вины и, главное – недоумение.

Что он сделал не так? В чем провинился перед Джори, который почти никогда ни на что не обижался и легко прощал и более серьезные прегрешения?

«Прости меня и не ищи…»

Сидя в объятиях леса, Айк почувствовал, что мысли проясняются и шум волн больше не заглушает их. Море стало лекарством от тоски, хорошим лекарством. Айк много лет принимал его и думал, что жизнь наладилась. Но старая рана никуда не делась. Она не зажила.

Сейчас он впервые понял, зачем отправился в этот странный, практически безнадежный поход. Не для того, чтобы спасти Ройн или другие города. Не для того, чтобы помочь людям – не так уж много они значили в его жизни.

Он шел, потому что Джори поступил бы так же. Он всегда был голосом всего самого лучшего в Айке, голосом его совести, любви и бескорыстия. Айк не мог его ослушаться, даже сейчас, когда Джори, по сути, бросил его.

И было кое-что еще, конечно, было. В глубине души Айк надеялся, что Джори не ушел далеко, что он где-то здесь, в одном из ближайших городов. Нападение Таниэля, как ни дико звучит, сыграло на руку. Стало предлогом для того, чтобы вопреки запрету отправиться на поиски.

«Есть ли во мне хоть что-то, что не связано с Джори, что-то свое, настоящее? – печально подумал Айк и почувствовал, что его клонит в сон. – Да и хотел ли я когда-нибудь, чтобы оно было? Джори всегда был лучшим из нас… и я его найду. Найду и выясню, почему он так поступил со мной, со всеми нами. И тогда успокоюсь. Смогу жить, как хочу, а не прятаться в море каждый раз, когда что-то идет не так».

Он сполз по стволу на землю, подложил котомку под голову и скоро уже спал крепким сном хорошо поработавшего человека.

Крис уже случалось попадать в плен, и отвратительное чувство беспомощности было ей не в новинку.

Много дней команда Закрейна шла через густые, непроходимые леса какими-то своими путями. Охотились, ловили рыбу в ручьях и озерах, в дождь строили укрытия – хотя не так уж они были и нужны, жара стояла по-прежнему несусветная, все моментально высыхало, над лесной подстилкой по утрам висел густой, влажный туман испарений.

Даже ночью у костра не поспишь – уходили под деревья, зарывались в прохладную траву, завернувшись в плащи, чтобы не так донимало комарье. Пару раз издалека доносился волчий вой, но животные не рисковали приближаться к такой большой и шумной людской компании. Один раз прямо на них выскочила лосиха с детенышем, и Крис не без горечи убедилась, что ее арбалет по-прежнему бьет без промаха.

Руки развязали, и она просто шла наравне со всеми. Даже котомка осталась при ней – разбойники забрали только арбалет и нож, который Крис носила за голенищем сапога. Побег без карты и оружия был равносилен самоубийству, она понятия не имела, где находится.