Вася Дикий - Взрослые. Книга 1

– Ты это слышал?

Донован молча кивнул. Чуть поодаль впереди, из жиденьких кустиков доносился шорох. Ребята напряглись и туго сжали очки. Стюарт огляделся по сторонам и, приметив подходящую палку, осторожно подобрал её. Безмолвной, но крайне многословной жестикуляцией Дин попытался выяснить, на кой товарищу палка. Так же жестом тот объяснил, что всё под контролем, и резко ткнул своей палкой в кусты.

– АААААААААААА!!! – заверещали оба «золотосотенца».

По папоротникам пронеслась волна, быстро свернула в нескольких метрах от них к дороге, на которую выскочил огромный заяц. Ушастый медлить не стал и мгновенно скрылся в зарослях по другую сторону тропы.

Прооравшись и поняв, что они в безопасности, Дин и Стюарт рассмеялись. Ближайшие полчаса они обсуждали происшествие и его альтернативные варианты развития: вместо зайца мог быть, например, маньяк-каннибал, сожравший всех учителей, или прекрасная девушка-дикарка, нуждавшаяся в социализации.

В лагере всё оставалось без изменений: ботаны роились на поляне, а пляжные тусовщики с каждой минутой становились всё пьянее и похотливее.

Мало кого привлекало созерцание живописной природы. Кому интересна прозрачная вода, в которой помимо нетрезвых школьников плавали рыбки да лягушата? Разве были среди собравшихся ценители великолепия насекомых помимо того прыщавого, помешанного на энтомологии? Парней и девчонок интересовали лишь те бабочки, что пархали у них в животах и узких трусисонах.

Озёрное веселье шло полным ходом: завлекались самочки, заливалось за воротник, устраивались глупые состязания. Над палаточным городком сгущались тучи напряжения, и неизвестность не позволяла отвлечься даже самой любимой книгой или задачкой.

– Когда же они вернутся? – вопрошала Мила Маккорни, перекладывая мобильник из руки в руку. Несмотря на отсутствие связи, её крайне беспокоил садившийся аккумулятор. «Зарядить? Или попозже?..» – Вдруг на них напали дикие животные?

– Хватит панику наводить, взмолилась Вики. Её голос дрожал, как и все внутренности без исключения.

– Пошли ужин готовить, – приказным тоном сказала Анна, заглянув к ним в палатку.

Девочки нехотя вылезли наружу, будто их тянули за верёвку, и пошли к кострищу, вокруг которого уже сидела группка людей. Одни резали овощи, другие разводили огонь, третьи собирались за водой для макарон с тушёнкой.

Анна направилась к другим тентам, чтобы выманить затаившихся палаточников и приобщить их к общему делу. Отсутствие «начальства» – не повод помирать с голоду или питаться одними полуфабрикатами.

– Почему я должна обслуживать этих бездельников? – захныкала крохотная девчушка и поправила надоедливую чёлку тыльной стороной руки, державшей нож. – Они весь день купаются, пьют и не пойми-что ещё делают, а потом придут и сметут всё разом.

– Можешь последовать их примеру, если так хочешь, – заметила Анна. – Тебя никто ни к чему не принуждает.

– А кто тебя главной назначил? Почему бы не съесть всё самим, а они пусть едят то, что сами приготовят.

– Попробуй запрети им «сесть за стол». Я посмотрю, как тебе это удастся.

– Я тебя люблю, – бормотал Вермут, обнимая молодую секвойю. – Люблю…

Он забрёл в чащу и потерялся из виду тех, кто всё ещё веселился на пляже. Но разве его это беспокоило? Конечно, нет – ведь у него была молодая секвойя.

Пока Лесли облюбовывал местную флору, на лес опустились сумерки. В них было гораздо проще почувствовать себя раскрепощённым и предаться любовным утехам. Но ребят из палаточного городка тьма вовсе не настраивала на романтический лад – им она казалась зловещей, таившей в себе опасность. Они с ужасом гадали, что та принесёт на этот раз. И что сможет отобрать.

Для некоторых «пляжников» сумрак был весьма кстати. Как говорится, темнота – друг молодёжи. И не только потому, что в ней не видно рожи. И остальных частей тела.

– Мой бывший такой мерзавец, – тараторила поддатая Полли Сименс. Она была единственной первоклассницей в «золотой сотне» – бывшая гордость средней школы Ричвиля и новая надежда старшей. – А ты, Коул, совсем не такой. Всё, что о тебе говорят, – неправда. Ты хороший.

– Да, конечно, – тот участливо гладил её по спине, склонившись к лицу, будто внимательно слушал все излияния. – Не хочешь прогуляться?

Сименс с опаской посмотрела на него.

– Просто здесь очень шумно, – сказал Коул всё тем же спокойным глубоким голосом.

Это убедило девчушку в чистоте намерений собеседника, и она позволила увлечь себя на тропинку, пролегавшую меж высоких пихт и папоротника.

В то же время Вик старательно обхаживал Кристен Бэл, к которой, по слухам, на сраной козе не подъедешь.

– Привет. Можно я буду откровенен?

– Воля твоя, – ответила Кристен. Её голос был протяжным и монотонным, хотя любой мог понять, что она еле сдерживалась от смеха.

Вик замешкался, но дело нужно было довести до конца. Или конец Вика до Кристен.

– Ты мне давно нравишься, но я как-то… не решался…

– Что же дало тебе для этого сил сегодня?

«Она двинутая или стебётся?»

– А… не знаю…

– Так встали звёзды? – Бэл уставилась прямо в выпучишиеся глаза Полока и сжала губы с такой силой, что казалось, она их откусит.

– Ты в порядке?..

– В порядке чего? – она многозначительно прищурилась и склонила голову на бок, будто прозвучал крайне важный, невероятно серьёзный вопрос, ответ на который мог раскрыть секреты мироздания. Но актёрского мастерства у девчонки явно не хватало, и предательский смешок вырвался сквозь напряжённые губы. Она тут же его подавила и с ещё большим пристрастием уставилась на Вика.

– Я пойду, да?

Вик медленно развернулся и пошёл прочь, обтекаемый метафизическими помоями бытия. Тут из-за спины послышался гомерический хохот, и сердце парня сжалось, как резиновая игрушка в руках глупого карапуза.

Требовалась срочная реабилитация, и, выйдя из ступора, Полок стал высматривать «лекарство» для поднятия самооценки. Оглядев пляж, он приметил неказистенькую Сандру Мэйн, плескавшуюся в воде. Не время для «высоких полётов» и набора очков, ему просто нужно залатать пробоины в самоуважении, в которые просачивалась едкая горечь унижения и стыда.

В «золотую сотню» Мэйн попала благодаря спортивным достижениям – она была великолепной легкоатлеткой и частенько приносила школе медали и кубки. От постоянных физических нагрузок её тело, не считая плоских сисек, стало безупречным, но вот лицо оставляло желать лучшего. Длинный нос с избыточной горбинкой и крохотные глазки выглядели отталкивающе. В обстановке города она как-то справлялась со своими недостатками, маскировала их правильным макияжем и делала акценты на достоинствах. Но вот на природе ей мало что могло помочь.