В. Никитин - На штурм пика Ленина

Красноармейцы, раньше участвовавшие в военных операциях по уничтожению басмачей, рассказали, как им приходилось, преодолевая трудности горных перевалов и многоводных рек, преследовать везде поспевающие и все знающие басмаческие шайки.

На следующий день, на третий по счету день нашего продвижения от Учкургана, нам предстояло перевалить через Алайский хребет в Алайскую долину. Этот отрезок пути был особенно интересен. Нависшие над дорогой горы великанами уходят ввысь, дорога с трудом умещается на предоставленном ей месте. Часто лошадь, навьюченная снаряжением, останавливалась, ее проводили медленно, с большой опаской, что она не уместится с вьюком на тропинке и скатится вниз в Исфайран. Вскоре дорога завернула резко вправо и начался подъем на перевал. Тропинка чрезвычайно узка: может пройти только одна лошадь и то с трудом. На тропе масса больших и малых камней. Абсолютно некуда поставить ногу, копыта у лошадей сбились в кровь. Верховым лошадям было значительно легче, так как седоки с них слезли и шли за ними, держась за хвост, чтобы несколько облегчить свой подъем. Но вьючным лошадям приходилось трудновато. Иной раз вьюк застревал между камнями и лошадь, потеряв опору под ногами, беспомощно повисала, пока ее не освобождали проводники.

Ущелье, расширенное вверху и очень суженное снизу, спадает крутым уклоном вниз, куда с отчаянным ревом пробивается большой горный поток. Некоторые считают его началом Исфайран-Сая и называют именем перевала – Тенгиз-Баем. Берега и скалы покрыты арчей. Этот путь был наиболее опасным, так как из-за любой скалы маленькая кучка басмачей могла бы поодиночке перестрелять всех нас, с таким упорством лезущих вверх.

Но мы беспрепятственно прошли опасный путь и к полудню были уже на перевальной точке Алайского хребта. Анероид показывал высоту 3600 м над уровнем моря. Холодный пронзительный ветер, дующий с Алайской долины, гулял беспрепятственно на этой высоте. Открывшиеся виды заставили забыть холод, усталость и басмачей.

Впереди виднелся крутой спуск в Алайскую долину по ущелью реки Дараут-Су. Алайской долины не было видно из-за отрогов Алайского хребта, но зато далеко-далеко раскинулся правильной линией колоссальнейший снежный массив Заалайского хребта. Он был укутан какой-то синеватой дымкой, и только благодаря прекрасному цейсовскому биноклю мы могли весь Заалай, что называется, прощупать и как будто бы даже ощутить холодок его льдов.

Нас поразило величие Заалая, и мы, очарованные, стояли здесь, ища взором нашу цель – пик Ленина, но его трудно было различить отсюда.

«Это не Кавказ, ребятки», – прервал наши размышления Крыленко. И мы все согласились. Да, это не Кавказ.

Передо мной сразу проплыли воспоминания, как мы пятеро из 14 в 1928 г. в снежную бурю, при которой трудно было стоять на ногах, которая слепила глаза, засыпала снегом наши следы, преодолевая чрезвычайные трудности, поморозившиеся, все-таки достигли вершины Казбека. Но это было 5 тыс. м с небольшим. А здесь ведь семитысячные гиганты. Как-то они примут нас? Не придется, ли вернуться? Оглянувшись на пройденный путь, где в беспорядке громоздились серые и белые вершины Алайского хребта, и засоренное камнями ущелье Тингиз-Бая, мы начали спуск в Алайскую долину. Спуск был крутой и поэтому не менее трудный, чем подъем. Пришлось также сползать с седла и, ведя лошадь на поводу, спускаться пешком. Винтовка немилосердно давила плечи и била прикладом.

Скалы точно расселись, образовав глубокую узкую трещину, на дне которой вьется река Дараут. Она узка, неглубока, ее постоянно приходится переезжать то вброд, то по мостикам. Крутой спуск привел к небольшой лужайке, на которую выходили еще 2 долины с Алая. Мы остановились около раскинутых 2-3 складных помещений. Это был распределитель товаров Узбекторга. Здесь находились все предметы первой необходимости для населения, живущего в радиусе более 100 км отсюда в горах Алая и Заалая, а также в Алайской долине. Но в распределителе ничего не оказалось. Двое кладовщиков рассказали, что за день до нас на них напала шайка басмачей и, привязав их к столбам, забрала все товары, после чего отправилась в Дараут-Курган с тем, чтобы повторить там то же самое с алайским кооперативом. Выразив сожаление, что мы не могли прибыть раньше и быть полезными, мы двинулись дальше вниз. Часа через три мы въехали в Алайскую долину и достигли кишлака Дараут-Кургана.

Дараут-Курган представлял когда-то довольно сильное укрепление, запиравшее вход в Ферганскую долину и защищавшее ее от набегов воинственных афганцев и шаек разбойников с Алайской долины. Зубчатые стены ее – глинобитные с примесью гальки – очень тонки и по углам заканчиваются круглыми башнями. Каждая такая крепость-двор была окружена небольшим рвом, наполненным водой.

Алайская долина для киргизов основное пастбище. «Алай» по-киргизски значит «рай». Алайская долина, лежащая среди 2 громадных хребтов и имеющая протяжение свыше 200 км и ширину от 10 до 20 км, является обетованной областью, в которую из-за сотен километров стекаются кочевники-киргизы. Долина представляет собой необозримую степь, поросшую ковылем и прекрасной кормовой сочной травой. Она находится на высоте 2,5 тыс. м над уровнем моря. Бесчисленные кишлаки, иногда в одну-две, иногда в сотни юрт разбросаны по долине; громадные стада овец, лошадей, верблюдов и яков пасутся здесь. Скот нагуливает здесь много жира и становится круглым, особо выхоленным, не то что в горных бедных джей-лау – пастбищах. Посреди долины шумит большая река Казил-Су; воздух наполнен ароматом чабара, полыни и степи. Казил-Су по-киргизски «красная река»; она принимает в себя реки, текущие с Алайского и Заалайского хребтов, – Талдык, Джибтык, Казил-Арт, Дараут и много других рек, речек и ручейков. Свое название она оправдывает в полной мере: размытые ею красные глины Заалайского хребта она несет с собой на громадном протяжении и, окрашиваясь ими, имеет цвет хорошо сваренного какао с молоком. Кроме того, название Алайской долины означает в переводе с того же киргизского «лови месяц», т.е. «лови время», так окрестили этот, открытый для вечного сквозняка вихрей коридор – Алайскую долину.

Фауна долины чрезвычайно бедна, – можно встретить только сурков. Людей здесь тоже очень немного, а между тем Алайская долина по своему местоположению играет крупную роль для Советского союза в сношениях с Востоком. Кроме Большой Памирской дороги, проходящей через долину, через нее же идет большой караванный путь в Китай, в Кашгар. Наконец, долина является местом, через которое проходит караванный путь, связывающий богатую Ферганскую долину с Казахстаном и Таджикистаном. Чуть ли не ежедневно по Алайской долине идут караваны лошадей, верблюдов и ослов, везущих товары. Не менее оживленно здесь же идет перевозка контрабанды через мало известные перевалы.