Саша Сим - Красное море – уголок земного Рая. Путевые заметки из Египта

Я сижу на самом краю суши у самого моря – самом козырном месте, открытом мною ещё с вечера. Сотни тонн песка и камня пришлось высыпать в море, чтобы удлинить метров на двести полуостров, который врезался в открытое море. И я на самом его краю.

Из сереющего мрака отступающей на Запад ночи я, вместе с Природой входил во всё светлеющее утро. Тишина и безветрие накрывало всё вокруг. Море было такое спокойное, как ставок у нас на Украине в тихую погоду, и даже больше – зеркало воды было ровным и гладким как стекло, до самого горизонта. И это, наблюдаемое мною уже в который раз, казалось необычным и загадочным. Как и чем, какой силой можно было усмирить такую огромную стихию, как море. Такого я ни разу не наблюдал на Чёрном море в Крыму, где проживал не один месяц подряд в курортный сезон лета. И ни разу не видел такого спокойного и умиротворённого моря. Там оно даже в полный штиль шумело, накатывая свои мелкие волны на галечный берег: как будто дышало и шумом волн по гальке показывало, что оно живое. А здесь, в этот ранний час море застыло в своей мертвенной бездыханной позе. И невольно задумываешься: а живо ли оно ещё? Но, посмотрев в воду, в его глубину и увидев отдельных, по нашим меркам, аквариумных рыбок, медленно снующих между кораллами и целые тучи косяка мельчайших рыбок, клином прорезающих толщу воды, отбрасываешь всякие сомнения о живом Красном море.

На востоке, там, где должно взойти Солнце, над тёмной полосой мглы заблестели необычной белизной редкие, но довольно длинные перистые облака. Они как бы определяли границу между уже серым ночным небом и местом, где должно произойти святое действо – границу между Злом и Добром.

А действо уже, похоже, началось. В разрыве между перистыми облаками и сплошной серой полосой над горизонтом чуть-чуть зарозовел просвет, затем этот розовый цвет начал проливаться выше – на светло-голубой небосвод, обрамляющий восточную часть неба, как бы утверждаясь на нём. И, как будто радуясь этим преобразованиям неба на востоке, море приобрело на этом участке белесый цвет. А северный лёгкий ветерок творил на его поверхности множество тёмных штрихов в виде тёмных спин рыб, как будто тысячи их подплыли к поверхности и своими спинами разрезали её. Море подо мной начало плескаться о камни и как будто монотонно о чём-то рассказывало, да так убедительно, что не поверить было невозможно. Я только об одном жалел, что не знал языка моря и не мог понять его рассказ. Но знал, что подсознательно воспринимаю всё, что море с таким увлечением повествует. И когда высшие силы позволят мне проникнуть в мой тонкий мир, я этот рассказ обязательно передам для ознакомления всем в нашем материальном мире.

Пока я пытался понять то, о чём говорит море, розовый цвет на востоке куда-то исчез. Скорей всего, свой жар он перенёс на остальную часть неба, превратившись в яркую голубизну на большей его поверхности.

Луна уже не была такой ярко-серебристой, как ещё полчаса назад, а висела скромно и отчуждённо, будь-то кем-то незримым пришлёпнутая к куполу неба, как незваный гость на празднике жизни. Висит себе поблёкшей серебряной монетой, как будто хочет сказать: «Несмотря на рассвет и скорое появление Солнца, а я всё же на небе и главней меня на небе пока никого нет!» Услышав это, восток с удвоенной силой и энергией стал проявлять свою активность: начал выдавливать из туманной мглы ленивое со сна Солнце, разогревать для него место на небосводе и осветлять всё полушарие неба в голубой цвет. И только тогда Луна совсем померкла, превратилась в едва приметный белесый диск.

Над краем серой, опоясывающей горизонт мглы, появился едва заметный розовый край солнечного диска, но по темпам его увеличения стало ясно, что победа будет за ним. Солнце как будто вылупливалось из этой вязкой серости и своим же жаром очищалось от остатков зла ночи, попадая в подготовленное и прогретое место небосвода. Как новорожденный ребёнок помещается в тёплое ложе.

Но на его пути возникла ещё одна преграда на краю вязкой мглы – в виде отделившейся от неё тучки. Очередная преграда Солнцу уже не была опасна, хотя она и пыталась бросить на Солнце тень или, того хуже, разорвать Солнце на части. Но Солнце, уже набравшее силу, прорезало эту чёрную тучу как нож масло и, оставив позади себя последнюю преграду, вырвалось наконец-то на просторы чистого неба! И только сейчас, после последней победы Солнца, на воде появилась широкая розовая дорожка как знамя Победы сил Добра над Злом. Солнце торжествовало, сияя в небе и окружив себя ярким, до боли в глазах жгучим ореолом.

Ночная тьма и вовсе отступила, но только поверженная дневным светилом Луна, как и прежде, продолжала висеть блеклым пятном высоко в небе. И если бы не округлость её диска, на неё никто бы не обратил внимание, а принял бы её за неказистое белесое облако, которых на небе бывает немало.

Вчера встретил рассвет в полном объёме, но, в основном, по времени. Насколько глубоко проник в суть явления – здесь однозначно можно утверждать: я только прикоснулся к этой великой тайне. И потому, довольствуясь приоткрытой мне Природой Египта вчера тайной, сегодня я проспал до пяти утра, а затем не спеша пошёл на море…

Но, тем не менее, созерцать появление Солнца в этом мире, я всё же не опоздал. Сегодня Солнце слишком долго угнеталось надгоризонтной тучей, охватившей весь восточный горизонт широкой полосой и замыкающейся в серой мути западного полушария неба. Ещё до моего прихода, Солнце около часа со значительным усилием пыталось преодолеть своим ярким глазом забрало этой тучи. Но бесполезно. Единственно, что удавалось Солнцу, так это постепенно осветлять тот малый сегмент неба, который находился над ним и тучей, постепенно раскрашивая его в слабо розовый цвет. Такое же осветление серости неба происходило с всё убывающеё к Западу интенсивностью, по всему небу. И это позволяло почувствовать всему живому на Земле, что ночи пришёл конец, пора просыпаться, открывать спрятанные от страха ночи свои глаза, и встречать рассвет нового дня. И мир проснулся, залил всё окружение, вплоть до поднебесья своим разнообразным пением, карканьем, стрекотанием и прочим шумом.

Но это было в нескольких сотнях метров от побережья, где ежедневным интенсивным поливом создан маленький оазис в пустыне – на небольшой территории отеля « Al Samaka Beach»и аналогичных ему рядом. А здесь, на взморье, чувствовалось, как Солнце пытается пробиться сквозь плотную серую массу и обрадовать мир своим появлением. Оно двигалось по этой массе в виде тусклого диска и мало чем отличалось от Луны, которая неподвижно висела тут же, над головой. Эти два светила: ночное, уже не серебряное и дневное, слегка розовое, как бы конкурировали между собой. Но Луна с каждой секундой теряла свой свет, превращаясь в белесый диск, по цвету такая же, как и цвет редких облаков возле неё. Зато Солнце, хотя ещё и оставалось светлым диском за слоем облаков у горизонта, пускало в мир такой массив тепла и света, что создавало над этим серым слоем яркий голубой с розовым отливом ореол.