Марина Мищенко - За Северным полярным кругом. Дневник за 1983—85 годы

© Марина Мищенко, 2021

ISBN 978-5-0055-0236-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Справочники 80-х годов ХХ века рассказывают, что просторы советского сектора Арктики простираются далеко за Северным полярным кругом 66° 33′ 44″ северной широты (с.ш.) до самого Северного полюса, и столица Заполярья – Диксон – на картах того времени отмечается кружком как город.

Крайний Север во времена Советского Союза осваивался быстрыми темпами. Почему?

Во-первых, велико стратегическое значение Заполярья как рубежа Родины, где через моря Северного Ледовитого океана пролегает кратчайший путь от Европейского Севера до Дальнего Востока.

Во-вторых, Заполярье – кладезь известных полезных ископаемых, морепродуктов и пушнины.

В-третьих, Крайний Север требует изучения, так как вечная мерзлота хранит тайны.

Снаряжения только экспедиций для решения важных государственных задач было недостаточно, поэтому в 30-е годы ХХ века острова морей Северного Ледовитого океана и их побережья стала покрывать сеть труднодоступных станций гидрометеорологических наблюдений, названных полярками.

В числе многих других, в 1931 году основали полярку в бухте Прончищевой, в 1932 году – на мысе Челюскина, в 1934 году – на острове Преображения, в 1939 году – на мысе Косистом. Все они непрерывно исследовали климат и природу Арктики.

Полярники (те, кто трудился на полярках) стали жить по два, три года и дольше в условиях холодного климата, что потребовало доставку по Северному морскому пути продовольствия, горючего, перевозки грузов и почты.

Появились новые аэропорты, вокруг которых возникали посёлки – такие, как, например, Мыс Косистый. Арктика заселялась.

Авиация не только развозила продукты, горючее, почту, но и проводила с воздуха разведку проходов во льдах для кораблей.

Мальчишки того времени грезили о небе и подвигах за полярным кругом (банкиры в то время не были в чести!).

Наука и техника работали на освоение северных территорий, создавая новые ледоколы, самолеты и вертолеты. Большим достижением стал проход ледокольным пароходом «Сибиряков» всего Северного морского пути за одну навигацию 1932 года!

Не прерывали свои наблюдения полярки во все трудные времена существования Советского Союза: в годы войн и разрухи.

Эра исследования советского Севера манила романтикой, возможностью испытать себя, исследовать новые территории, получить жизненный опыт, трудясь на благо Родине, уйти от обыденности, и попутно поднакопить деньги для достойной жизни на материке. Выше денег ценились профессионализм, коллективизм, честность, дружба. Люди жили и трудились на пределе собственных возможностей. Участвовать в освоении северных земель СССР было мечтою многих.

Мне её осуществить помог случай.

В начале 80-х годов ХХ века я работала на кафедре метеорологии в Пермском Государственном университете, имея перспективы, связанные с наукой, преподаванием. Во время летнего отпуска 1982 года отправилась в путешествие на туристическом теплоходе по Енисею из Красноярска до Диксона. Более интересного и познавательного плавания до того времени у меня не было. Перед нами «проплывали» Дудинка, Норильск, немного напоминающий Ленинград, кедры,…

И, наконец, катер доставил туристов на остров Диксон.

За считаные часы, что были на острове, познакомилась со сверстницей Светланой, которая работала в отделе кадров ДУГКС (Диксонского Управления Гидрометеорологии и Контроля Среды). Мы разговорились. И спонтанно я оставила свои координаты. Написала, не особо надеясь на результат.… В феврале появилась вакансия на полярной станции, и пришел вызов на работу.

В то время здоровье было. Была профессия инженера-метеоролога, позволяющая работать в аэропорту «главным по погоде», то есть синоптиком. Были хорошее университетское образование и практические навыки. Кроме возможности увидеть мир, испытать себя, привлекал материальный стимул и… интригующая неизвестность.

Север – то место, где гармония с погодой и собственной природой особенно важна. Ветры и морозы часто оставляют наедине с самим собой, запуская глубокий процесс самоисследования.

Романтичная, не боящаяся бытовых трудностей, открытая для познания нового, настроенная на труд ради светлого будущего, комсомолка писала о том, что видела.

Дневник, который вела по совету дедушки Дёки, лег в основу этой книги. И идеей написать о Заполярье я обязана этому светлому человеку.

Вас ожидает погружение в 80-е годы ХХ века, незабываемые полеты на самолетах и вертолетах.

Терра инкогнита – Арктика – разрешила войти в её владения!

Я прилетела на Диксон 13 марта 1983 года чтобы отправиться на АМСГ (авиационная метеорологическая станция гражданская) « Мыс Косистый» синоптиком.

Диксон ночью встретил, как показалось тогда, морозом и пургой, а на самом деле относительно мягкой погодой: минус 24 градуса мороза с ветерком 9 м/сек порывы до 12 м/сек, поземкой. Темно. Всё незнакомое. Ни стюардесс… Только закрытые машины – пограничники. «Мама, зачем я здесь?» – подумала я.

Затем была дорога в холодную гостиницу с тараканами.

На следующее утро по этой же погоде (как тогда казалось – непогоде) – поход в Диксонское Управление Гидрометеорологии и контроля среды (ДУГКС).

Каким долгим казался путь! До сих пор не могу понять, как могла плутать среди домов острова?!

И как награда – вселение в пятиэтажку (мне показалось тогда – единственную на острове, но их оказалось две) в девятиметровую теплую светлую комнату с чистой постелью, блестящим полированным шифоньером и современными городскими удобствами жизни, кроме, пожалуй, мусоропровода. В комнате на двоих поселили с девушкой, которая приехала из Воронежа лишь месяц назад, и тоже ничего о жизни здесь толком не знала. Мелкие бытовые неудобства с лихвой компенсировал уютный красный уголок – так называлась бытовка с цветным телевизором, от которого в первое время трудно было оторваться, даже от единственно показываемой здесь третьей программы.

В управлении оформила документы, прошла инструктаж по технике безопасности, который содержал, кроме обычных пунктов, ещё такие удивительные, как опасность белых медведей, пожаров и пьянок.

Мыс Косистый, куда я направляюсь работать после стажировки, расположен на восточной оконечности Таймыра на широте Диксона, и уже вышел приказ, что с 11 марта 1983 года (со дня вылета) я – инженер-синоптик этой полярной станции с окладом 130 рублей. Согласно трудовому договору (на 3 года), к окладу применяется коэффициент 0,8 и через каждые 6 месяцев полагается надбавка 10 процентов от оклада (всего их 6). Спецодежду выдадут на месте, так что придётся здесь немного помёрзнуть в своем зимнем пальто при температуре ниже минус 20 с влажностью около 90 процентов и ветрах.