Жюль Верн - Таинственный остров (перевод Н. Немчиновой и А. Худадовой )

Юношу не прерывали, и он с воодушевлением преподал этот урок ботаники. Сайрес Смит слушал его с улыбкой, а Пенкроф с гордостью, не поддающейся описанию.

— Молодец Герберт, — сказал моряк, — но готов побиться об заклад: все полезные растения, которые ты тут перечислил, не такие великаны, как вот эти!

— Что верно, то верно, Пенкроф.

— Выходит, я прав, — заметил моряк, — великаны никуда не годятся!

— Вы ошибаетесь, Пенкроф, — сказал инженер, — как раз эти гигантские эвкалипты, под которыми мы расположились, годятся для многого.

— Для чего же?

— Для оздоровления края, где они растут. Знаете ли вы, как их называют в Австралии и Новой Зеландии?

— Нет, мистер Сайрес.

— Их называют «гонителями лихорадки».

— Они изгоняют лихорадку?

— Нет, предохраняют от неё.

— Так. Записываю, — заметил журналист.

— Записывайте, любезный Спилет, — доказано, что эвкалипты оздоровляют местность. Это благодетельное средство, данное самой природой, испробовали на юге Европы и в Северной Африке, где почва чрезвычайно болотиста, — и что же? Состояние здоровья местных жителей мало-помалу улучшалось. В районах, покрытых лесами эвкалиптов, не встречается перемежающейся лихорадки. Факт этот уже не внушает сомнений, что очень приятно и для нас, поселенцев острова Линкольна.

— Ну и остров! Благословенная земля — наш остров! — воскликнул Пенкроф. — Говорю вам — на нём всё есть, чего ни пожелаешь… вот только если бы…

— И это будет, Пенкроф, и его отыщем, — сказал инженер, — но пора в путь, будем плыть до тех пор, пока река не обмелеет.

Итак, путешественники продолжали исследовать край. Они проплыли ещё мили две среди эвкалиптов, которые в этой части острова возвышались над всеми другими деревьями. Эвкалиптовые леса были необозримы; они тянулись по обе стороны реки Благодарения, которая змеилась, теснясь между крутыми зелёными берегами. Местами русло заросло высокими травами, из воды выступали острые скалы, что затрудняло плавание. Грести было нелегко, и Пенкрофу пришлось отталкиваться шестом. Видно было, что вода в реке постепенно спадает и что недалёк тот час, когда придётся стать из-за мелководья. Уже солнце склонялось к горизонту и на землю ложились длинные тени деревьев. Сайрес Смит, понимая что засветло им не добраться до западного берега острова решил расположиться на ночлег в том месте, где из-за мелководья надо будет прервать плаванье. Он полагал, что до морского берега оставалось ещё пять-шесть миль, — расстояние было слишком велико, не стоило идти ночью, особенно по этим неведомым лесам.

Лодка плыла вверх по течению, среди леса, который становился всё гуще, казалось, что в нём и зверья водилось больше, ибо моряк, если зрение его не обманывало, видел стаи обезьян, снующих между деревьями. Порой то одна, то другая останавливалась неподалёку от лодки и смотрела на путешественников без всякого страха, будто видела людей впервые и ещё не знала, что их нужно бояться. Было очень легко перестрелять обезьян, но Сайрес Смит восстал против бессмысленного уничтожения животных, хотя это и соблазняло страстного охотника Пенкрофа. Да и стрелять было неблагоразумно, ибо сильные и необычайно проворные обезьяны в ярости страшны и лучше их не раздражать.

Правда, моряк смотрел на обезьяну с чисто кулинарной точки зрения; и в самом деле, мясо этих травоядных животных превосходно. Но путешественники не нуждались в съестных припасах и не хотели понапрасну расходовать патроны.

Время близилось к четырём часам пополудни; плыть по реке Благодарения стало ещё труднее, ибо водоросли и камни преграждали путь. Берега поднимались всё выше: река извивалась между первыми отрогами горы Франклина. Очевидно, её истоки были неподалёку отсюда, они питались водами, бегущими с южных склонов горы.

— И четверти часа не пройдёт, как нам придётся остановиться, мистер Сайрес.

— Ну что же, и остановимся, Пенкроф, расположимся на ночлег.

— Далеко ли мы отплыли от Гранитного дворца? — спросил Герберт.

— Да миль на семь, — ответил инженер, — но я принимаю во внимание повороты реки, из-за них мы отклонились на северо-запад.

— Поплывём дальше? — спросил журналист.

— Да, пока это возможно, — ответил Сайрес Смит, — завтра на рассвете высадимся из лодки, надеюсь, часа за два доберёмся до побережья и за день исследуем прибрежную полосу.

— Вперёд! — крикнул Пенкроф.

Но вскоре лодка стала задевать каменистое дно реки, ширина которой в этом месте не достигала и двадцати футов. Густая зелень аркой перекидывалась над рекой и окутывала её полутьмою. Довольно отчётливо слышался шум водопада, и это говорило о том, что неподалёку отсюда вверх по течению находится естественная плотина.

И действительно, за поворотом реки путешественники сквозь деревья увидели небольшой водопад. Лодка ударилась о дно, а через несколько минут её привязали к стволу дерева у правого берега.

Было около пяти часов. Последние лучи заходящего солнца проникали сквозь густую листву деревьев, преломляясь в струях воды, и мелкие брызги, разлетавшиеся веером, искрились всеми цветами радуги. А дальше река Благодарения терялась в лесной заросли — там, где брала начало. Речушки, впадавшие в неё на всём протяжении, превращали её ближе к устью в настоящую реку, здесь же она была прозрачным мелким ручьём.

В этом прелестном уголке путники и расположились на ночлег. Они разгрузили лодку, разожгли костёр и приготовили ужин в небольшой рощице крапивных деревьев, в ветвях которых Сайрес Смит и его товарищи могли в случае необходимости найти приют на ночь.

С ужином покончили быстро, потому что все очень проголодались, и теперь оставалось одно — лечь спать. Но лишь только стемнело, раздалось рычание, послышался рёв каких-то зверей, поэтому путники подбросили сучьев в костёр — пусть горит всю ночь, пусть его сверкающее пламя охраняет спящих. Наб и Пенкроф дежурили по очереди и не жалели топлива. Вероятно, они не ошиблись, думая, что видят тени каких-то животных, — звери бродили вокруг лагеря, мелькали среди ветвей деревьев; однако ночь прошла без приключений, и на следующий День, 31 октября, все уже были на ногах с пяти часов утра, готовясь продолжать путь.

Было шесть часов утра, когда колонисты, покончив с завтраком, пустились в путь, им хотелось поскорее достигнуть западного берега. За сколько часов доберутся они туда? Сайрес Смит сказал, что за два, но, очевидно, это зависело от того, какие препятствия встанут у них на пути. Эта часть Дальнего Запада, казалось, была покрыта сплошными лесами — росли там самые разнообразные породы деревьев. Путникам, вероятно, предстояло прокладывать себе дорогу топором сквозь заросли трав, кустарника, лиан, не выпуская из рук, конечно, и ружья, — недаром ночью слышалось рычание хищных зверей.