Виктор Боярский - Сотворение Элсмира

Вчера вечером мы пришли к выводу, что все-таки наиболее оптимальным и реальным вариантом будет путешествие с одной упряжкой, с тем чтобы мобильно реагировать на все изменения ледовой обстановки. Однако физическое состояние Уилла и мое в данный момент далеко от хорошего, и мы должны еще раз внимательно рассмотреть все возможные обстоятельства. Спутниковый маяк «Аргос» по-прежнему не работал, у нас не было аварийного маяка системы «Коспас-Сарсат», который в случае необходимости мог бы передать сигнал бедствия, а КВ радиостанция имела всего одну батарею. Короче говоря, есть еще вопросы, требующие разрешения перед стартом. Чтобы их решить, нам нужно быть в базовом лагере, и мы надеемся прибыть туда завтра, а если вертолет прилетит, то и сегодня.

Погода вчера резко улучшилась, стало поразительно тепло – минус 17 градусов – и очень тихо. Конечно, это не сулило ничего хорошего. Ночью опять разыгрался серьезный шторм, на этот раз он обрушился с востока, и палатка тряслась изо всех сил. Утром внутри все было занесено снегом, и наш интерьер сильно смахивал на антарктический. Через вентиляционное отверстие насыпало снега, а с подветренной стороны привалился огромный снежный сугроб в полстены палатки. Пробуждение было точь-в-точь антарктическое.

Тем не менее в семь часов я проснулся и решил попытаться связаться со Средним, однако стены палатки тряслись так, что я отменил свое решение, не выходя из мешка, и добросовестно покемарил еще пару часиков. В девять мы с Уиллом встали, попили какао, я оделся и вышел. Видимость была неплохая, общая метель перешла в низовую. По-прежнему дуло с востока. Сани занесены: одни целиком, другие частично. Собаки чувствовали себя прекрасно, лежали все на виду – никого за ночь не замело снегом. Я обошел весь лагерь. Заглянул в палатки. У девушек все нормально, парни только что проснулись, у них тепло, светло и хорошо. Запустили радиостанцию, вызвали Средний в надежде, что за нами следят, как вчера уверял Женя, но ответа не было. Очевидно, прохождение сигнала плохое, будем ждать вечера. Наша позиция не изменилась – я с утра посмотрел GPS: те же 81°12′ с. ш., 96°10′ в. д., то есть припай не оторвало, так что, если вертолет будет, он нас легко найдет. Вопрос в том, когда он сможет вылететь.

Я припоминаю: на Северной Земле всякий раз в середине месяца случается что-то непредсказуемое. В 1975 году я здесь блуждал в пурге 14 апреля, в 1980 году непогода тоже была именно 14 апреля, и сейчас, в марте, то же самое происходит в середине месяца. Короче говоря, вот уже на протяжении почти 20 лет с тех пор, как я впервые побывал на Северной Земле, здесь по-прежнему действуют свои, североземельские законы. Исходя из этого, я думаю, что наше решение в итоге должно быть таким: попытаться снова выйти на лед и достичь поставленной цели. Сейчас буду варить овсянку. Вчера вечером мы с Уиллом в полумраке нашей палатки поели загадочной синтетической копченой свинины, которая в изобилии будет сопровождать нас, видимо, весь маршрут, и сегодня Уилла скрутило. Он лежит в мешке и стонет. Я-то ее проглотил без последствий, хотя мое отношение к свинине не назовешь дружелюбным. Но здесь у меня все сгорает, как в реакторе… Кашель мой чуть ослабевает. Принимаю пенициллин. Правда, ночью опять чувствовал себя немножко влажным. Возможно, так на меня синтетический костюм влияет, не знаю. Здесь все как-то сдали в последние весьма напряженные дни: кто кашляет, кто чихает, кто мрачнеет день ото дня – долгое сидение на месте плюс влажность и минус температура окружающего воздуха для нас не остаются без последствий. Одна надежда, что хуже не будет, хотя всегда есть возможность – это направление развития событий, как правило, более проторенное… Сидим, ждем вертолет, у самого что ни на есть настоящего моря…

14 часов. Только что приходила Такако, и мы беседовали втроем достаточно долго и, естественно, опять все о том, как нам организовать команду в новых обстоятельствах. Вчерашний план, предложенный Уиллом, идти со мной к полюсу на одной упряжке, девушкам остаться в базовом лагере для сбора и передачи информации об экспедиции в Интернет, а Ульрику с Мартином уехать с собаками через Петербург в Данию не нашел поддержки со стороны Такако, потому что она, как и Джулия, готовилась к переходу, а не к тому, чтобы сидеть в лагере. Во время нашей беседы родилась новая идея. Она, в общем-то, высказывалась и до этого – идти вчетвером, используя для этого упряжку Мартина, взяв из нее самых послушных, управляемых собак. Джулия с Такако пойдут с этой упряжкой, мы с Уиллом – со своей. Комбинация выглядела вполне реальной, девушки тогда могли бы выполнять свою программу по съемкам фильма и по подготовке информации для Интернета. Идти вчетвером с двумя упряжками было бы, конечно, правильнее, чем с одной, но поскольку Мартин вчера решил не покидать команду, то получалось, что возникал пятый участник с функциями третьего, который, как известно, лишний. Впятером на двух упряжках – расклад неудачный, особенно для длительного путешествия. Встал вопрос: кто должен выйти из игры? Несложно догадаться, что мы, посовещавшись, приняли решение (пока в отсутствие Мартина), что из команды должен выйти все-таки Мартин, хотя бы потому, что он уже один раз выходил и знает лучше нас, как это делать.

Я сказал, что, если уж на то пошло, можно, в принципе, даже не считаться с решением Мартина остаться, потому что, смалодушничав раз, он вполне может сделать это вторично. Это во-первых. Во-вторых, самой удачной и сбалансированной была бы команда из четырех человек. В итоге мы решили что нам следует сделать, чтобы сэкономить, насколько возможно, свой бюджет и все-таки совершить экспедицию, спасти ее, несмотря на все задержки и все изменения, вызванные решением Ульрика.

Основной план выглядел так: мы сейчас, то есть завтра, если позволит погода, вернемся в базовый лагерь, там все рассортируем и сформируем упряжки, снаряжение и продовольствие в расчете на четырех участников. Ульрик и Мартин, оставив себе 14–15 собак, отправятся домой через Санкт-Петербург. Мы останемся дней на 8—12 в лагере, чтобы все еще раз тщательно подготовить, взвесить, проверить аппаратуру, наладить связь с Интернетом по телефону, починить сани. Где-то в конце марта вылетим уже одним вертолетом на 85-ю или 85-ю с половиной широту (докуда долетит вертолет без заправки) как в стартовую точку. Стартуя с этой широты и имея в запасе около трех недель времени, мы вполне могли рассчитывать на то, что дойдем до полюса 22 апреля. Эта дата, именно 22 апреля, когда все человечество празднует Международный день Земли, была заранее согласована со спонсорами.