Александр Абалихин - Сияние Орна

Люди и собака зашли на плот. Никодим отвязал плот от дерева и, оттолкнувшись длинным шестом от дна, направил самодельное плавсредство к темнеющему в густых сумерках острову, поросшему густым кустарником.

До острова оставалось несколько метров, когда вода рядом с плотом забурлила, и послышался громкий чмокающий звук. Плот заколыхался. Катя вцепилась в локоть Олега и прошептала:

– А ведь Никодим говорил, что животные тут боятся воды, а там кто-то огромный плавает!

– Так это, наверно, рыба, – успокоил жену Олег.

– Точно, – подтвердил Никодим. – В реке водится большая рыба, похожая на сома Я однажды видел её огромную пасть. Такая рыбина может телёнка проглотить.

– Так она не только телёнка проглотить может, – вздрогнув, произнесла Катя.

– Не пугайтесь! Мы уже причалили, – сказал Никодим.

Когда все сошли с плота, Никодим аккуратно привязал его к дереву, которое росло возле воды. Уже стемнело, но охотник уверенно повёл своих спутников за собой, пробираясь через густой кустарник.

– Почти ничего не видно, – ворчал Игумнов.

– Мы уже пришли, – сказал Никодим.

Он подошёл к шалашу и, отодвинув сплетённый из ветвей щит, служивший дверью, сказал:

– Прошу в мою обитель. Уж извините, но невелик шалашик – только для себя строил. Не думал, что гости ко мне пожалуют. Пусть молодые люди здесь переночуют. А все остальные могут поспать на открытом воздухе. Сейчас веток наломаем и уснём на них.

Морозов и Катя забрались в шалаш, вход в который Никодим снова прикрыл щитом из веток. Неподалёку устроились на ночлег Никодим, Игумнов и Курьянов. Они улеглись на ворохе веток, которые собрали на ощупь в кромешной тьме.

Первым проснулся Игумнов.

Светало. Валерий встал и осмотрелся. Вокруг небольшой поляны, посередине которой стоял шалаш, рос кустарник с широкими синими листьями. Из зарослей кустарника послышались неприятные скрипучие звуки. Никодим и Курьянов зашевелились. Никодим поднялся и надел свою шапку-ушанку. К нему подбежала Рейка, неизвестно где пропадавшая всю ночь.

– Вот и местный соловей проснулся, – сказал Никодим, прислушиваясь к скрипучим звукам, доносившимся из кустарника.

– А молодые ещё спят? – спросил Курьянов.

– Спят, – сказал Игумнов и добавил:

– На них вся надежда. Их потомки должны заселить этот подземный мир.

– Зачем его заселять? – удивился Курьянов.

– Нельзя же оставлять ненаселённым это гигантское подземелье, из которого нам вряд ли удастся выбраться. Я полагаю, что отсюда нет выхода.

– Не следует поддаваться унынию. Надо верить, что нам удастся отсюда выбраться, – сказал Курьянов. – У меня наверху осталась семья.

– К сожалению, у меня нет под рукой вертолёта, чтобы доставить вас хотя бы до каменного свода, – вздохнув, сказал Игумнов. – А уж чтобы подняться на поверхность сквозь толщу Свинцового озера понадобится небольшая подводная лодка.

Никодим снял шапку, почесал затылок, а затем снова надел свою ушанку.

– Никодим, отчего ты всё время ходишь в ушанке? – спросил охотника Игумнов. – Здесь же тепло.

– Я так привык, – просто ответил Никодим. – Да и не слишком здесь жарко. Я её только на ночь снимаю, и то не всегда.

– Чудной ты мужик! – сказал Игумнов.

– Уж какой есть. Пойду к реке. Попробую забросить свои удочки. Утром клёв на реке хороший. Я ведь леску с собой и крючки всегда ношу. Удилища из ветвей сделал. Правда, тут мелочь одна клюёт: плотва и уклейки, – огорчённо махнул рукой Никодим.

– У Олега есть настоящая удочка. Можешь взять, – вспомнил Курьянов.

– Нет, я уж своими удочками обойдусь, – сказал Никодим и направился к реке

За ним увязалась верная Рейка.

Игумнов посмотрел вверх. Серебристое светило висело над головой. Яркий свет стал резать глаза. Валерий перевёл взгляд на кустарник, в ветвях которого он увидел коричневую птицу без оперения с кожистыми крыльями и крючковатым клювом. Странная птица громко не то крякнула, не то каркнула. Игумнов вздрогнул от неожиданности.

И тут послышался крик Никодима.

Из шалаша выбежал заспанный Морозов. Высунулась и снова скрылась в шалаше Катя.

Игумнов и Курьянов бросились к реке.

Стоявший по колено в воде возле самого берега растерянный Никодим указывал рукой на плот, который уплывал вниз по течению реки. В руках охотник держал оборванную верёвку.

– Кто-то оборвал верёвку! – крикнул Никодим.

В этот момент рядом с Никодимом забурлила вода, и показалась огромная пасть. Речное чудище, подняв брызги, метнулось к Никодиму. Тот не ожидал такого поворота событий и не успел сорвать с плеча ружьё. Игумнов спас охотника. Он сорвал с плеча автомат и выстрелил в раскрытую пасть речного монстра.

Рядом с берегом вода окрасилась в красный цвет.

– Мужики, помогите сома на берег вытащить, – попросил Никодим.

К реке подбежал Олег.

– Мой дед шестиметрового сома на Дону поймал на опалённую на огне курицу, которую нанизал на крюк из закалённой стали. Верёвку вместо лески приладил прочную и обмотал её вокруг дуба, росшего на берегу, – вспомнил Курьянов. – Тогда сома на берег трактором вытаскивали.

– Но у нас нет трактора, – развёл руками Олег.

– Эх, городские, вы много говорите, но медленно думаете и мало делаете. А ещё считаете Никодима чудным, потому что в шапке ходит, – проворчал охотник.

Он отвязал оборванную верёвку от дерева и пропустил её между жабрами рыбы. Потом Никодим выбрался из реки и примотал верёвку к дереву.

– Если нельзя вытащить сома из реки, то можно постепенно отрезать по кусочку и жарить, – сказал Никодим.

– Так мы его не съедим даже за десять дней! – воскликнул Игумнов. – А мясо в реке протухнет.

– Это верно, – сказал якут. – Да и мясо у него не слишком вкусное. Старый сом, однако.

– Всё равно, сейчас будем жарить шашлыки из сома, – сказал Курьянов и, закатав штаны, зашёл в воду.

Анатолий вытащил из-за пояса нож и принялся отрезать куски от рыбы. Никодим взялся ему помогать.

– Надо сома выпотрошить, – сказал Никодим, – тогда он долго не протухнет.

Вспоров сому живот, охотник принялся копаться во внутренностях. Вода побагровела вокруг мёртвой рыбы.

– Какая мерзость! – поморщилась подошедшая к берегу Катя.

– Я что-то нашёл! – крикнул Никодим и протянул ей окровавленное колечко.

– Что это?! – отпрянула Катя.

– Золотое кольцо, однако! – задумчиво проговорил Никодим.

– Выбросите его! – попросила Катя, отвернувшись.

– Видать, тварь человека сожрала, – сказал Игумнов.

Курьянов вышел из воды, швырнул на берег большой кусок мяса и попросил Никодима:

– Дай мне взглянуть на колечко.

– «Игорю от Нади», – прочитал Курьянов надпись на кольце.

Никодим снова принялся рыться во внутренностях сома.