Александр Редько - Магия Африки. Приключения. Чудеса. Размышления

«Из-за острова на стрежень, на простор речной волны выплывают расписные африканские челны!» – этой песней Паша разбудил русскую бригаду в половине шестого утра. Нам крупно «повезло», так как по графику выпала честь дежурить два первых дня речного похода по реке Замбези. Посовещавшись, мы решили работать не по двое в день, как обычно, а вчетвером – до упора и показать иностранцам высший класс. В темноте приготовили плотный завтрак и когда рассвело, все в лагере уже были накормлены, а посуда перемыта…

Последнее, кстати, не так легко сделать: хоть река и рядом, но пользоваться водой оттуда нельзя. Все водоемы Африки, в том числе и самые крупные ее реки, и озера, заражены шистоматозом. Мелкие гельминты-шистосомы из воды легко проникают в организм человека через кожу и слизистые оболочки, вызывая сыпь, зуд, боли в животе, рези при мочеиспускании и еще массу других неприятных ощущений. Лечение дает переменный успех, а потому ни купаться, ни пить эту воду, даже кипяченую, – нельзя. Водяной танк нашего трака периодически заполняется из артезианских колодцев, и только этой водой мы и пользуемся в хозяйственных целях, экономя каждый ее литр.

У крутого берега реки нас уже ожидали восемь каноэ, предварительно заброшенные сюда организаторами тура. Это двухместные узкие пластиковые лодки с высоко загнутыми носом и кормой. Каждому гребцу полагалось по одному короткому веслу и по небольшому герметичному бачку для самых необходимых вещей. Палатки, спальные принадлежности и все лагерное имущество – поплывут на большой моторной лодке…

По нашим меркам, это полный комфорт: в многочисленных байдарочных походах нам приходилось все это буквально утрамбовывать между собой и тонким брезентом корпуса лодки. Нам – это мне и Паше, ведь Юрик с Володей опыта водных походов не имеют. Тем не менее, мы все четверо надели тельняшки и выглядели бывалыми моряками. Загрузив походное снаряжение и распределившись по каноэ, наша кавалькада тронулась в путь. На носу лодки – новичок, а на корме для управления – более опытный гребец, он же и капитан судна.

Паше с Володей достался борт №13, и все много шутили на этот счет. Но кому же, как не бывшему капитану первого ранга российского флота, справится с бедовым каноэ? По крайней мере, мы с Юриком верили, что наши полковники не осрамятся и в Африке. За неимением шампанского, Паша по морской традиции окропил нос своего каное баночным пивом и произнес какую-то флотскую абракадабру на специфическом матросском слэнге, от которого вянут уши у всех сухопутных жителей планеты. Как я понял, на литературном языке это прозвучало бы так: «Пусть каждое погружение закончится всплытием»!.. Смысл сказанного Пашей как-то сразу насторожил меня…

Река Замбези в этих местах достигает до пятисот метров в ширину. Течение ее довольно быстрое, вода мутная, с множеством мелких водоворотов. Чувствуется, что большая вода еще не сошла, так как сезон дождей закончился совсем недавно. Река несет поваленные стволы банановых деревьев, какие-то бревна и коряги, плавучие острова из осоки и тростника. Любой удар такого плавучего тарана в борт наших вертких каное однозначно мог закончится оверкилем – переворотом судна, по сухопутному.

Кстати, скажу, что уровень африканских рек поднимается и спадает гораздо быстрее, чем в регионах с умеренным климатом, потому что их питают, в основном, не озера и ручьи, как у нас, а облака. Резкий подъем воды обусловлен ее огромным количеством, обрушивающимся с неба в дождливый сезон. А в сухой сезон рекам нечем питаться, и жгучее солнце и сухая почва быстро расправляются с ними. Поэтому большинство рек в Африке зимой полностью пересыхают и напоминают гравийные автодороги. Только большие реки Замбези доживают до следующего сезона дождей.

Тем временем наши каноэ кильватерным строем идут по ее середине. Впереди – темнокожий местный рейнджер с карабином, который будет адмиралом экспедиции на время сплава, а замыкает колонну каноэ Брендона и Ванессы. На предварительном инструктаже нам всем было велено идти группой и держаться подальше от берегов, кишащих крокодилами и гиппопотамами. В общем – куда ни кинь – везде клин: в середине реки, на быстринах легко можно получить катастрофический удар бревном, а у берега мы – непрошенные тут гости, можем раздразнить хозяев мест – крокодилов и бегемотов, которые крайне опасны при атаках из воды…

В прошлом году, когда мы с Пашей также сплавлялись в Лаосе по Меконгу с целью увидеть величайший в мире водопад Кхон, любимым развлечением для всех было полоскание натруженных рук и ног в забортной воде. Сейчас же подобное удовольствие стопроцентно закончится плачевным исходом: если даже крокодил не утащит, то шистоматоз наверняка обеспечен. Поэтому гребем аккуратно, не забывая внимательно осматривать берега, поросшие тростником, осокой и плакучими ивами. Небольшие по размерам, с низко склоненными над водой ветвями и копьевидными серебристыми листьями эти деревья растут во многих уголках нашей планеты и называются вавилонскими ивами. По библейскому преданию, уведенные в плен евреи увивали ее ветвями свои арфы, когда плакали на реках вавилонских. Будем надеяться, что нам некого будет оплакивать в этом походе. Да и арфы нет, чтобы сыграть отходную…

Осторожно плывем по течению, маневрируя между островками осоки и теми корягами, что несет река. Довольно часто нам попадаются долбленые пироги туземных рыбаков. Решив дать нам возможность немного отдохнуть, Спайк, как горделиво назвал себя наш рейнджер, дал команду причалить к берегу неподалеку от одного из них, и мы смогли внимательно изучить устройство местной пироги – мокоро.

Такая лодка выдалбливается из цельного ствола большого дерева и напоминает длинный, заостренный с обеих сторон цилиндр с узкой продольной щелью. Гребец с коротким веслом сидит на маленькой кормовой площадке каноэ, опустив через щель ноги на ее дно. Там же лежат верши для ловли рыбы и большой камень – балансир для устойчивости. Верши, сплетенные из ивовых прутьев, рыбак длинным шестом пришпиливает ко дну реки в тихих заводях, и качающийся шест как поплавок дает ему знать о попавшей в нехитрую снасть рыбе.

Брендон, как профессиональный орнитолог, обращает наше внимание на одну из ив, склонившихся над рекой. На каждом кончике ее веток, почти касаясь воды, висели какие-то штуки, напоминающие по форме перевернутые вверх дном водочные графинчики с длинным горлышком, заканчивающимся отверстием. Зеленоватого цвета, сплетенные из жесткой травы, они достигали в длину до двадцати сантиметров. Это гнезда одной из разновидностей птиц-ткачиков. Их, оказывается, существует множество видов, и у каждого из них своя манера постройки гнезда, своя форма его и используемый для строительства материал. То, что мы видим, – гнездо ткачика висячего, и не зная, их можно запросто принять за зеленые плоды дерева. Брендон рассказал, что в записях первых путешественников по Африке описывались виденные там чудесные деревья с замечательными плодами: если их разломить, то внутри увидишь птичьи яйца или даже птенцов. Посмеявшись, мы пожелали рыбаку удачи и тронулись в дальнейшее плавание.