Алексей Ушаков - С парусами по жизни. Часть 2.1. Онежско-Ладожские приключения

Мы же, обладая малой осадкой, заходили далеко в бухту туда, где она превращалась в блюдце в диаметре метров сто, и стояли по центру на носовом якоре.

С нами произошел занятный случай – мы же стараемся природу беречь и не мусорить: сжигаем мусор или складываем его в большой черный полиэтиленовый мешок литров под 350 и возим его, пока не найдем место сбора мусора. Так вот, накопив мусор, а мешок у нас стоял в кокпите и стал мешать, решили избавиться от него на «большой воде» там, где глубина была более 70 метров. Правда, Никита был против. Для этого приготовили три больших булыжника килограмм по десять, положили их в мешок, а мешок, не подумав, плотно и герметично завязали. Когда нашли нужное по глубине место, бросили мешок за борт в надежде на то, что он утонет. И он утонул, но не совсем. Сначала он ушел под воду, а когда мы уже были от того места метрах в трехстах, а шли мы под парусами, мы увидели, что мешок всплыл – о ужас! Мы думали, что со временем он утонет. Не тут-то было. Через три дня, когда мы шли в бухту Восточную, на штилевой зеркальной поверхности стоял столбом наш мешок на метр из воды, как буй. Что делать, подошли. Оказалось, что на солнце мешок раздуло, и он всплыл. Проткнули в нем дырку сверху, чтобы воздух выпустить, и ниже «ватерлинии», чтобы вода поступала, и наблюдали, как с пузырями мешок медленно уходил на глубину. Каюсь. Такого делать нельзя!

Мы долго болтались под парусами в безветрие, не выдержали, завели дизель и пошли на моторе. Это в штилевых гонках, которые считаются самыми сложными и нервными, когда команде часами нельзя двигаться, махать руками и прочее – а то вытряхнет дуновение из парусов – можно часами сидеть и ждать ветра, а в нашем случае надо двигаться к цели.

Вечера на Шардонах

Детский спортивный лагерь уже функционировал. У дебаркадера стоял парусный флот, две-три лодки были на воде – шла тренировка, на берегу полно детей, которые приветствовали наш заход в бухту. Было тихо. Воздух насыщен запахами леса и разогретой воды – под +28 0С. В прозрачной воде было видно, как стаи рыбок кружат вокруг цепи носового якоря. Мы сразу поставили сетку в надежде вечерком поесть рыбки. Никите оставалось до отлета несколько дней. Мы решили не дергаться, стоять здесь и просто отдыхать, кататься на Тузике, собирать грибы. Мобильной связи здесь не было, а радио Петрозаводска на 5-м канале мы слышали. На второй день, при совершенно ясном небе и штилевой погоде, в полдень передали прогноз метеослужб: юго-восточный ветер 5—7 на порывах 9 м/с, с переходом на восточный и усилением до 11 м/с. Одно то, что ветер будет восточных направлений, будет усиливаться к вечеру и поворачивать против часовой стрелки, меня насторожило. Идти нам до Петрозаводска около 35 миль, а это хода не менее 7 часов. У нас еще было три дня до отъезда Никиты, и я принял, как оказалось, ошибочное (не проинтуичил) решение остаться и, дождавшись нормальных условий, уйти. А надо было уходить сразу. В 18:00 мы услышали прогноз на ближайшие шесть часов: усиление ветра до 11—13 м/с с порывами до 15 м/с, снижение температуры до +14—16 0С (аж на 10 0С) и дожди.

– Ничего, – подумал я, – стоим мы надежно, перед нами перешеек с перелеском – волны не будет, если что, поставим второй якорь.

– А надолго это? – спросил матрос.

– Не думаю.

Как я ошибался!

Погода портится

Из подробных воспоминаний тех дней

Второй день мы ждем улучшения погоды, чтобы покинуть бухту. Периодически выхожу на палубу. На ветру холодно, но хочется подышать этим буйным воздухом и услышать рев бури. От того, что нам видно с высоты гика в бинокль сквозь перелесок перешейка, становится неуютно. Волны высотой до трех метров с грохотом накатываются на скальный перешеек прямо напротив яхты. Перешеек в этом месте невысокий – метра два-три, и неширокий – метров пятнадцать-двадцать. Шум наката усиливает впечатление от стихии. Ветер постепенно крепчает. Вся вода в бухте завалена мусором, выдуваемым из леса. На узкой полоске перешейка стоит сухая сосна с ветками без коры, выбеленная солнцем, а на ней, как игрушки на рождественской елке, сидят чайки и большой ворон. Обычно чайки и вороны не дружат. Спустя лет десять я увидел, как стаи чаек и ворон объединялись в захвате новых земель и сидели на песчаных отмелях Волги – река стала мелеть, обнажив песчаные косы.

Периодически одна из птиц отрывается от ветки и парит на ветру минут пять-десять, возвращается на место, уступая место в воздухе другой, а ворон в это время каркает. Зрелище жутко-зловещее, но завораживающее. Лодку, стоящую на носовом якоре, болтает ветром, и она описывает хитрые траектории, напоминающие восьмерку. Появляется боковая волна со стороны входа в бухту, а это означает, что ветер и волна усиливаются. Видимость ухудшается. Появляется туман, начинается дождь. Придется еще ждать, а сколько? Спускаюсь в кают-компанию, где меня ждет продолжение разговора с матросом. Стучу по барометру – стрелка падает, и падает быстро – дурной признак. Сажусь за своё место, смотрю на показания метеостанции: стрелка ухудшения погоды мигает и прогноз – шторм.

– Что скажете, господин Капитан? – с серьёзным видом спрашивает матрос.

– Если тучи, сплотившись, по ветру летят —

Скоро все снасти твои затрещат,

Если ж на клочья начнут они рваться —

Ставь брамселя, их не стоит бояться.

Чайки коль к берегу держат свой путь —

Ветер здоровый, поверь, будет дуть.

Ходят чайки по песку,

Моряку сулят тоску

И пока не влезут в воду,

Штормовую жди погоду.

Что тут еще скажешь: ветер и волна усиливаются, барометр падает, прогноз неутешительный! Так что ставь чай, матрос. Теперь ты просто матрос, пока мы не выкарабкаемся. Яхтсмен должен использовать любую возможность, чтобы подкрепиться – неизвестно, когда еще представится такая возможность.

– Есть, господин Капитан, но я и матрос, и кок!

Я заполняю судовой журнал, занося в него данные метеостанции и барометра, а также результаты собственных наблюдений, включаю и прогноз метеостанции, и жду прогноз погоды. Через несколько минут из динамика слышится женский голос диспетчера Петрозаводского порта:

– Всем судам, всем судам! Передаем штормовое предупреждение до 6 утра (следующего дня): ветер восток, северо-восток, 13—15 м/с, с усилением до 17 м/с.