Дмитрий Черненко - Стремительный бег, или Дорога в преисподнюю. Психологический путеводитель по жизни

Триггером 3 3 Триггер – в переводе с английского означает спусковой крючок. Здесь имеется в виду то, что подтолкнуло, запустило процесс. послужило одно воспоминание из прошлой, давно забытой жизни…

Где-то, наверное, в году 1999, когда по всей стране бушевали волны кризиса 98-го, я в первый раз вместе с семьей оказался в Турции. Преодолев все трудности в работе, я приехал как-то домой и сказал, что мы едем за границу. Паспорта мы сделали довольно быстро, у меня были знакомые, я поехал в первое попавшееся турагентство и купил тур на троих в Кемер.

Нам предстояло провести на море целую неделю. У нас было четыре турецких звезды с завтраком и ужином. Пляж через дорогу и парк у местной стоянки яхт. Все это великолепие обошлось мне всего в 680 долларов вместе с билетами на убогом чартере. Тогда, правда, я ощущал себя почти олигархом. Купил в Duty Free блок Marlboro, виски Red Label и бутылку Hennessy V.S.O.P. Моя жена, насмотревшись американских фильмов про стюардесс, надела самую нарядную белую блузку и черный пиджак, в котором ходила еще до родов, а четырехлетний сын, не расстававшийся со своей плюшевой обезьяной, был очень тих в дороге, потому что ему покупали все, что он хотел, лишь бы не орал. Мы всегда считали и считаем сейчас, маленький ребенок не должен мешать людям отдыхать. Твой маленький ребенок должен быть тихим, когда вокруг люди, и это твоя проблема. Ты его родил, ты за него и отвечаешь.

Так мы впервые оказались сначала в самолете, где в отличие от нас все были одеты в джинсы и спортивные костюмы, а потом и в турецком отеле с мини аквапарком.

Мы лежали у бассейна и наслаждались коктейлями, сын катался с горки и «тонул» в лягушатнике. Вечером с детьми играли аниматоры, а моя Любовь, пытавшаяся все время влезть на сцену и потанцевать с детьми, каждый раз изгонялась оттуда с позором и, обиженно вернувшись, выпивала бокал местного вина.

В общем, отдыхали шикарно. Так мы открыли для себя Турцию. После этой поездки мы стали ездить туда каждый год, то в Кемер, то в Аланью, то в Анталью.

В одну из таких поездок мой турецкий знакомый Азербайджанского происхождения, который арендовал в одном из отелей на побережье хамам 4 4 Хамам – турецкая баня , приехал за нами и пригласил в баню.

Наш знакомый был небольшого роста черноволосым двадцати восьмилетним ловеласом и специализировался исключительно на русских туристках. По характеру он был очень общительным и при этом активно акцентировал внимание на своей персоне. Ему нравилось, когда его принимали за чистокровного турка, хотя в реальности он им быть не хотел. Стремясь походить на одного известного турецкого певца, он ухаживал за собой и без сомнения любил только себя. В общении был часто не сдержан, и ему очень нравилось, когда хвалили его персоналию. Надо отдать ему должное, банщиком он оказался великолепным, и после шикарного турецкого пилинга и мягкого пара мы поехали в дом, где он жил.

Это был не его дом. Вилла принадлежала его дяде.

Тот оказался весьма поджарым, среднего роста, пятидесятилетним мужиком с седой головой и бородкой с проседью, чем-то напоминал художника или писателя. На нем были джинсы, простая голубая рубашка чистого хлопка и мокасины на босу ногу. Открытое обветренное лицо было испещрено морщинами, а вокруг глаз образовались складки, указывающие на часто улыбающегося человека. Он улыбался и при нашей встрече, когда мы приветствовали друг друга по турецкому обычаю, обнявшись. По нему было видно, что он ведет спортивный образ жизни, стремится к здоровью и полноте своего бытия. Что делать, надо соответствовать имиджу. По его манерам и общению с дамами сразу было видно большого любителя женщин.

В доме обитала русскоговорящая молодящаяся особа женского пола лет сорока пяти на вид, немного уставшая от жизни, но пытавшаяся выдавить из себя хоть немного былой юности. Ее волосы были окрашены в белый цвет уже давно, и поэтому у корней появились необработанные участки, но они начали выгорать, это говорило о том, что она находится в солнечной Турции уже не меньше пары недель. Это было видно и по ровному загару на коже. Фигура, прикрытая летним платьем, украшенным цветочным принтом, когда-то имела лоск, а ноги, судя по выгнутой ступне, редко носили обувь без каблука. В тот момент она была в тапочках, видимо, чтобы не выделяться своим ростом среди нас, простых смертных.

Она общалась с хозяином дома исключительно на английском языке, а наш знакомый – на турецком. Как позже выяснилось, дядя нашего знакомого знал еще немецкий и французский.

Кстати, я не знал и не знаю никакого языка, кроме русского. В школе и в институте я всегда мог договориться с преподавателями иностранных языков, а моя оценка в зачетке выглядела так: «скромно». Могу добавить только, что «скромно со словарем».

Как-то на Бали я договаривался с таксистом о поездке и, чтобы сказать «пятьдесят», десять раз повторял одно слово Five (пять) и показывал раскрытую ладонь. Мой сын, который к тому моменту уже начал изучать английский язык в школе и на дополнительных занятиях, был сильно удивлен моим «глубоким» познаниям и тихо сказал, когда мы уже сидели в такси: «Папа, пятьдесят на английском звучит Fifty». Так я узнал, что в английском языке существует счет и после двенадцати (Twelve).

Дом у нашего нового знакомого был шикарным. Он стоял на вершине, а дорога, ведущая к нему, петляла по тихим улочкам небольшого горного поселения. Снаружи его владения не выделялись чем-то примечательным. Выкрашенные в коричневый цвет, заросшие кустами, виноградом и фруктовыми деревьями ворота, небольшая калитка, отсыпанный щебнем въезд во двор. Территория перед домом была совсем небольшой, в углу стояло белое строение, накрытое красной черепицей, которое у нас назвали бы летней кухней. Сам дом заслуживает особого внимания.

Это было шале, в финском стиле расположенное на горе с бассейном и видом на море. Дом был не похож ни на один виденный мною когда-либо в Турции. Мало того, что это было шале из камня, так оно в силу своего расположения на горе имело три уровня. Один из них, это там, где располагался главный вход, чуть ниже гостиная с огромным панорамным видом и выходом к бассейну, а также несколько спален на верхнем уровне. Внутри дом был выкрашен белой краской, очень красиво сочетающейся с деревянными балками, расположенными под потолком. В доме вообще было много дерева, фигурки на деревянных полках, рамки, в которых висели фотографии на стенах, стол и стулья в гостиной, а самое главное, деревянный пол, что совсем не типично для этих мест.

Хозяин дома достал из своих запасов итальянского красного сухого вина, я выставил на стол захваченную с собой бутылку Jack Daniels, а временная названная хозяйка дома приготовила салат и легкие закуски. Ничего особенного: мясная нарезка, сыр, фрукты и местный, недавно испечённый хлеб.