Ксения Дубровская - Письма издалека. Часть 1

… Поль подводил «Катрин» к тонущему судну, с наветренной стороны, чтобы хоть немного облегчить нам с Жаном работу, прикрыв от ветра. Нацепив маски с трубками и взяв ласты, мы вышли на палубу. Ветер злобно бросался в нас песком и брызгами волн, лупивших в правый борт. Мы посмотрели вперед, оценивая расстояние и условия работы. Четыре человека в спасательных жилетах, пытались удержаться рядом друг с другом, вопреки желанию рассерженного моря раскидать их волнами. Они держались за страховочный конец, прикрепленный к круглому желтому бую. От борта полузатопленной яхты накренившейся на правый борт, их отделяло метров десять – пятнадцать. Заметив огни подходящего судна, один из них зажег очередной фальшфейер …

Порою кажется, что мы никогда не сможем понять – по какой причине, зачем происходят в нашей жизни те или иные события. Почему мы поступаем так, а не иначе? Почему потом жалеем о том, что сгоряча сказали? О том, что сделали? Или не сделали, хотя казалось, что были бы должны? Почему все это происходит с нами, с нашими близкими, с самыми дорогими для нас людьми? И кто этот невидимый кукловод? Кто этот кукловод, который дергает за ниточки, продолжая из века в век играть управлять марионетками в постановке под названием «Жизнь»? А может – нет никакого кукловода? Может, это мы сами создаем себе препятствия, а потом преодолеваем их, вместо того, чтобы наслаждаться жизнью изо дня в день? Кто даст на это ответ?

Многие из нас, сами или с помощью других, находят ответы на эти извечные вопросы, находят в этой жизни себя, находят свой путь, позволив себе стать счастливыми. Но бывает, что для этого приходится дойти до края, до той черты, перешагнув которую себя уже не вернуть. И немногие находят в себе силы, оказавшись у этой черты, развернуться и снова начать карабкаться на гору. На гору, вершину которой венчает наше истинное «я», ради которого мы появились на этот свет. То «я», в котором мы видим себя тоскливыми ночами, полными раскаяния и одиночества, сожалений об упущенных возможностях, зря растраченных годах. И как легко становится на душе, когда ты стоишь наверху, и весь мир раскрывается перед тобой во всей своей красе, принимая тебя по одной простой причине – ты нашел себя, ты снова стал частичкой этого мира.

Я сам прошел через это. Дошел до черты, за которой уже ничего не было. Нет, там была жизнь, но какая? Жизнь озлобленного на весь мир человека. Человека, обвиняющего всех и вся в этом мире в своих неудачах. Человека, живущего одними воспоминаниями и оплакивающего безвозвратно прошедшие года. Человека, который вместо того, чтобы идти вперед, пытается переделать и исправить то, что уже не переделаешь и не исправишь. Ищущего забвения в алкоголе. И алкоголем решающего все проблемы, ведь даже после двух выпитых кружек пива или бокала коньяка мир видится уже в ином свете – не правда ли? Можно ли назвать это жизнью? Или это просто существование? Каждый для себя решает это сам.

Я дошел до этой черты и остановился. Оглянулся назад и вдалеке, очень-очень далеко, увидел глаза – глаза Любимой Женщины. Они смотрели мне вслед с тоской и немым укором. Всё было понятно без слов: «Как ты мог так опуститься? Как ты мог вот так махнуть на себя рукой и перечеркнуть нашу с тобой жизнь? Как ты мог уйти от меня? Вот просто так – бросить вещи в сумку и уйти? Ты, который показал мне мою мечту, показал, что жизнь может быть полной и осязаемой на вкус? Ты, который рвался вперед, который умел летать и учил меня – почему ты вдруг остановился и камнем рухнул вниз? Как ты мог обмануть меня, мою мечту? Как ты мог предать нашу надежду?», – и эти глаза… Эти глаза меня не отпускали. Они держали меня, не давая сделать следующий шаг.

– Ну, и что ты выберешь? – спросила меня моя Душа. – Спокойное существование без особых забот, скрашенное воспоминаниями, фотоснимками и видеороликами, алкоголем, пустыми разговорами и рассуждениями за бокалом вина или рюмкой водки о том, как нужно жить в компании таких же неудачников? Или ты выберешь жизнь, наполненную буйством красок, штормовым ветром, струями дождя бьющего в лицо, смехом Любимой Женщины, голосами ваших детей? Лаем твоего пса по утрам? Рассветом над бескрайними песками пустыни или над лазурной гладью моря? Что ты выберешь?

– Я выбираю жизнь.

– Я рада за тебя. Но тебе придется нелегко, очень нелегко. Не сразу у тебя получится все изменить. И тяжелее всего тебе будет вновь заслужить доверие этой Женщины. Только тогда, когда она увидит, когда поверит, что ты снова стал самим собой – она сможет ответить на твои чувства. Ты готов к этому?

– Да, я готов. Я верю, что смогу это сделать. Я знаю, что будет тяжело. Очень тяжело? Да?

– Да! Очень! Но, если ты сделал свой выбор – все получится. И у тебя есть помощник. Правда, в последнее время, ты очень редко вспоминал о нем, – вздохнула Душа.

– Кто это? – я обернулся по сторонам.

– Это я, мой хороший, – раздался голос за моим плечом. – Твой Ангел Хранитель. Я всегда с тобой и всегда оберегаю тебя. И чем чаще ты вспоминаешь обо мне и благодаришь меня, тем сильнее я становлюсь. Сейчас я очень слаб, так же как и ты, но вместе мы сможем все изменить, ведь главное – что ты этого захотел. Я возьму тебя за руку и пойду рядом, а ты прислушивайся к голосу своей Души – она укажет нам верный путь, ведь она напрямую общается с Вселенной.

Я постоял у черты еще некоторое время, а потом, развернувшись, взялся за протянутую мне Ангелом руку и медленно, очень медленно, шаг за шагом, как после тяжелой болезни, пошел к себе. К своей мечте, к своему «я». И у меня это получилось.

Подъем оказался гораздо круче, чем я предполагал. Порой приходилось идти чуть ли не по миллиметру в день, иногда не удавалось продвинуться и на столько. Несколько раз, оступившись, я катился вниз, и приходилось начинать все сначала. Я спотыкался, падал, сбивая в кровь ладони, счесывая локти и колени, но снова поднимался и шел, полз если не получалось идти. И тогда пришло понимание, что путь к себе будет тем круче и тем труднее, чем легче ты по нему спускался. По мере приближения к вершине, мир снова становился цветным, приобретая всё новые и новые оттенки. Я продолжал идти. Идти к своей мечте, к самому себе и к столь дорогим для меня глазам Бесконечно Любимой Женщины.