Евгений Буянов - Истребители аварий

Инструктаж Вадима слышали все. Лида, уединившись в палатке с Наташей, быстро осмотрела ее, дала пару таблеток и напоила горячим чаем из термоса. Наташу бережно переложили на носилки, Вадим, Женя и Саша моментально скрутили палатку и затолкали ее в рюкзак. Четверо мужчин подняли носилки и понесли к вертолету. Лида надела рюкзак Наташи, а Женя и Саша – свои.

На месте стоянки остался лишь тур – пирамидка из камней. Под ней в консервной банке лежал мешочек из полиэтилена с запиской для группы Лапина, если она вернется…

Вертолет тяжело поднялся на полных оборотах турбин. Вадим и Женя сели рядом и, почти не отрываясь, жадно смотрели в глаза друг друга. Под рев двигателей и в присутствии других говорить что-то трудно, потому диалог стал бессловесным, глазами и руками. Как бы невзначай его рука легла на ее руку и чуть коснулась колена… Она поняла и почти незаметно кивнула. «ДА!.. ДА!», – сказали ее глаза. Он также едва кивнул в ответ, и ее лицо озарилось улыбкой. Она поняла смысл: «МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ!..» И не надо больше ничего объяснять. Главное между ними сказано! Ответ на вопрос дан, в эти короткие, редкие и такие дорогие мгновения они видели только друг друга всем откровением глаз, всеми глубинами душ…

– Женя, Саша, отдайте мне ваши палки. Я вам потом сделаю новые… Лида, возьми себе женину пару. Возьми! Мы дарим тебе! Еще одну пару отдам Камилю, – у них одной пары не хватает. Бери, бери любую, не стесняйся, уж ты-то ее отработаешь!

– Возьми, Лида! От всего сердца! – попросила Женя

– Спасибо, ребята, отличная вещь! Спасибо…

Полет длился минуты три-четыре. Внизу стала видна ждущая четверка альпинистов с аккуратно установленным островком рюкзаков. Мансуров длинным флажком на палке-древке показывал вертолетчикам направление ветра. Последним «прости» для Жени и Вадима остались торопливые сильные объятия и горячий поцелуй в вертолете, – все, что они смогли позволить себе в краткое мгновение нового расставания. В этом поцелуе слилось все – и сладость встречи, и горечь разлуки, и непонятный вкус надежды на хороший исход…

– Не надо так рисковать! Умоляю! Милый! не надо! Нам еще новую жизнь растить, – на ушко Вадиму сказала Женя.

Вадим тепло пожал руку Саше, наклонился, погладил по голове и поцеловал на прощание Наташу, которая, всхлипнув, ответила тихим словами, не услышанными за шумом моторов.

Вертолет завис в метре над ледником и четверо спасателей спрыгнули вниз, поддерживая друг друга.

– Смотрите, Женя! Смотрите! – выкрикнул Вадим, стараясь перекричать рев набирающих обороты турбин. Я люблю тебя, Женя!. Счастливо, ребята!..

Могучая машина грузно, нехотя приподнялась и пошла сначала медленно, потом быстрее и быстрее, к низовью ледника. Видимая с нее группка людей с рюкзаками все уменьшалась и уменьшалась до размеров малюсеньких точек на поверхности огромной льдины. Как же малы мы, как ничтожны по сравнению с этими громадами, – подумала Женя. И многого ли стоят наши усилия? Нет, стоят!.. Вадим доказал это! Так смотри же, смотри, – это все, что ты сейчас можешь сделать!..

В ней снова поднялась горячая волна счастья. Ведь Вадим сказал: «ДА!». Ее любовь теперь взаимна, она превратилась в ИХ любовь! Но радость не ослепила глаз. Наоборот, восприятие всего окружающего в ней обострилось, как никогда. И вместе с радостью пронзала страшная тревога за пропавшую часть группы: вся радость сгорит и будет ложной, если кто-то из ребят погибнет! Что за свадьба на поминках! Она вдруг подумала, что до выздоровления Наты свадьбы не будет. А свидетелями, конечно, должны быть Ната и Саша… Да, но сейчас ты не о том! Размечталась не по делу! Смотри же, смотри! Это все, что ты сейчас можешь! Размазывайся взглядом по этим склонам! Лезь в каждую щелку!..

Облака мешали очень сильно. Блюмкин вел своего «Михася» (так первый пилот ласково называл свой МИ-8), вдоль правой кромки ледника Каинды, на высоте около 300 метров. Вел небыстро, чтобы наблюдатели взглядом проникли в ущелья боковых ледников-притоков. Эти ледники имели не названия, а условные номера, увеличивающиеся от верховья Каинды к низовью… Ледник 19… ледник 20… Женя напряглась изо всех сил, стараясь в открытый иллюминатор через бинокль хоть что-то разглядеть в редких просветах облаков. Лишь отдельные их разрывы иногда чуть-чуть приоткрывали фрагменты ущелий. Отсутствие видимости вызывало досаду… Ледник Каинды остался позади. Внезапно у Жени перехватило дыхание, и она вцепилась взглядом в картину одного из ущелий, проплывавших мимо. Облачность раздвинулась всего на пару секунд, не более, а самый верх и низ ущелья так и не открылись. Но в средней части, на перегибе плато… Там Жене показалось, что на снегу было… Но что же это было?.. то ли размытая цепочка следов прошедшей группы, то ли вмятины следа скатившегося по снегу камня. На всякий случай Женя тут же зафиксировала примерные контуры следующего ущелья, и взглядом вперед оценила расстояние до видимого конца ледника Каинды… Запомнила приметы: узкое крутое ущелье с небольшим ледопадом. За ним – более обширное, от окончания ледника – около километра вниз. Смотри еще! Да, надо на всякий случай еще сделать контрольный отсчет ущелий до конца ледника и до реки Кан-Джайляу Западная… Как плохо видно!.. И Саше надо же в тот момент чуть отвлечься к Наташе, – это она отметила краем взгляда…

Вертолет плавно пошел вправо, в более крупное и широкое ущелье реки Ат-Джайляу Западная. Машина осторожно шла в тумане облаков, дававшем видимость на 300–400 метров. Ущелье пустынно… Облака поредели и слегка раздвинулись за невысоким перевалом Ат-Джайляу. Но верховья двух правых притоков Ат-Джайляу так же прикрыты облаками, как и их соседние ущелья на другой стороне хребта. Видимость улучшилась при полете над ледником Кан-Джайляу: здесь отроги хребта просматривались почти до гребня… Но никаких признаков жизни… Ничего! Да если бы и было, не так просто найти малюсенькие фигурки людей и паутинки веревок среди этих каменных и ледовых громад почти двухкилометровой высоты, частично прикрытых туманом, через двух-трех – а то и четырехкилометровую глубину ущелий!.. Масштаб гор поражал своей дикой, страшной, почти неприступной красотой. Особенно с позиции осознания происходящей внутри них человеческой трагедии. Да, тяжело здесь ребятам, если они «залетели» в аварию… Теперь уже точно ясно, что это так!.. Какие горы! Какие обнаженные бицепсы Земли, ее ледово-каменная мускулатура! Исполинская мощь!..

На всякий случай Блюмкин прошел вдоль хребта дважды: туда и назад, развернувшись над восточной частью ледника, а затем повернул в сторону низовья. Чуть выше устья Ат-Джайляу стала видна еле заметная тропка на борту ущелья, а на ней – идущая группа из восьми туристов. Они остановились и помахали вертолету.