Жюль Верн - Вокруг света за восемьдесят дней

Мистер Фогг был готов. В руках он держал знаменитый железнодорожный и пароходный справочник и путеводитель Бредшоу, который должен был ему служить во время путешествия. Он взял из рук Паспарту саквояж, открыл его и вложил туда объёмистую пачку хрустящих банковых билетов, которые имеют хождение во всех странах.

– Вы ничего не забыли? – спросил он.

– Ничего, сударь.

– Мой плащ и одеяло?

– Вот они.

– Отлично, берите саквояж.

Мистер Фогг передал саквояж Паспарту.

– Берегите его, – добавил он. – Здесь двадцать тысяч фунтов.

Саквояж чуть не выскользнул из рук Паспарту, словно эти двадцать тысяч фунтов были в золотых монетах и обладали изрядным весом.

Господин и слуга вышли из дому; входная дверь была заперта двойным поворотом ключа.

Стоянка экипажей находилась в конце Сэвиль-роу. Филеас Фогг и его слуга сели в кэб, который быстро повёз их к вокзалу Чэринг-Кросс, откуда начинается ветка Юго-Восточной железной дороги.

В восемь часов двадцать минут кэб остановился перед решёткой вокзала. Паспарту спрыгнул на землю. Его господин последовал за ним и расплатился с кучером.

В эту минуту какая-то нищенка, босая, в рваной шали на плечах, в помятой шляпке с изломанным пером, держа за руку ребёнка, приблизилась к мистеру Фоггу и попросила милостыню.

Мистер Фогг вынул из кармана двадцать гиней, которые только что выиграл в вист, и протянул их женщине со словами:

– Возьмите, моя милая, я рад, что встретил вас.

Затем он прошёл дальше.

Паспарту почувствовал, что глаза его увлажнились. Новый господин расположил к себе его сердце.

Мистер Фогг в сопровождении слуги вошёл в большой зал вокзала. Здесь он приказал Паспарту взять два билета первого класса до Парижа. Затем, обернувшись, он заметил пятерых своих коллег по Реформ-клубу.

– Господа, я уезжаю, – сказал он, – и различные визы, поставленные на моём паспорте, который я беру для этой цели, помогут вам, по моём возвращении, проверить маршрут.

– О мистер Фогг, – учтиво ответил Готье Ральф, – это совершенно излишне. Мы вполне доверяем вашему слову джентльмена!

– Так всё же будет лучше, – заметил мистер Фогг.

– Вы не забыли, что должны вернуться… – начал Эндрю Стюарт.

– Через восемьдесят дней, – прервал его мистер Фогг, – в субботу, двадцать первого декабря тысяча восемьсот семьдесят второго года, в восемь часов сорок пять минут вечера. До свиданья, господа!

В восемь сорок Филеас Фогг и его слуга заняли места в купе. В восемь сорок пять раздался свисток, и поезд тронулся.

Ночь была тёмная. Моросил мелкий дождь. Филеас Фогг молчал, откинувшись на спинку дивана. Паспарту, всё ещё ошеломлённый, машинально прижимал к себе саквояж с банковыми билетами.

Но не успел поезд пройти Сайденхем, как Паспарту испустил вопль отчаяния.

– Что с вами? – осведомился мистер Фогг.

– Дело в том… что… в спешке… от волнения… я забыл…

– Что именно?

– Погасить газовый рожок в своей комнате.

– Что ж, мой милый, – невозмутимо ответил мистер Фогг, – он будет гореть за ваш счёт!

Покидая Лондон, Филеас Фогг, без сомнения, не подозревал, что его отъезд вызовет такой большой шум. Известие о пари сперва распространилось в Реформ-клубе и породило сильное возбуждение среди членов этой почтенной корпорации. Затем по милости репортёров это возбуждение перекинулось в газеты, а через газеты оно передалось населению Лондона и всего Соединённого королевства.

«Вопрос о кругосветном путешествии» комментировался, обсуждался, разбирался с такой горячностью и страстью, словно речь шла о новом Алабамском деле . Одни приняли сторону Филеаса Фогга, другие – и они вскоре составили значительное большинство – выступили против него. Совершить кругосветное путешествие при помощи современных средств передвижения не в теории, не на бумаге, а на деле, и в такой короткий срок! Это не только немыслимо, – это безумие!

«Таймс», «Стандард», «Ивнинг стар», «Морнинг кроникл» и двадцать других крупных газет высказались против мистера Фогга. Одна лишь «Дейли телеграф» до некоторой степени поддерживала его. Почти все называли Филеаса Фогга маньяком, сумасшедшим, а его коллег из Реформ-клуба порицали за то, что те заключили пари с человеком, умственные способности которого были явно не в порядке.

В печати по этому поводу появился ряд весьма страстных, но строго логических статей. Всем известно, какой интерес возбуждает в Англии всё, что касается географии. Поэтому не было ни одного читателя, к какому бы сословию он ни принадлежал, который бы не проглатывал столбцы газет, посвящённые путешествию Филеаса Фогга.

В первые дни несколько смелых умов – главным образом женщины – были за него, особенно после того, как «Иллюстрейтед Лондон ньюс» поместила его портрет, воспроизведённый с фотографии, хранившейся в архивах Реформ-клуба. Некоторые джентльмены отваживались даже говорить: «Эге! А почему бы и нет? Случались ведь вещи и более необычные!» В большинстве своём то были читатели «Дейли телеграф». Но вскоре стало заметно, что и эта газета начинает сдавать.

Но вот 7 октября появилась длинная статья в «Известиях Королевского географического общества». Она рассматривала вопрос со всех точек зрения и убедительно доказывала всю абсурдность затеянного предприятия. Из этой статьи следовало, что всё окажется против путешественника: и люди и стихия. Успешно преодолеть все преграды можно лишь при том условии, если будет иметь место совершенно чудесная согласованность часов прибытия и отправления поездов и пароходов, которой не существует и не может существовать. Пожалуй, в Европе, где расстояния не так уж велики, можно ещё рассчитывать на точное отправление и прибытие поездов; но разве можно основывать выполнение подобного предприятия на точном соблюдении расписания, разве можно надеяться пересечь в три дня Индию и в семь дней Соединённые Штаты? Поломки машин, крушения, столкновения, ненастье, снежные заносы – не окажется ли всё это против Филеаса Фогга? А путешествуя зимою на пакетботе, не будет ли он во власти ветров и туманов? И разве редки случаи, когда даже самые быстроходные суда океанских линий опаздывают на два-три дня? А ведь достаточно одного опоздания, только одного, – и вся последовательность маршрута будет непоправимо нарушена. Если Филеас Фогг опоздает к отплытию пакетбота хотя бы на несколько часов, он будет вынужден дожидаться следующего, и его дальнейшее путешествие потеряет всякий смысл.

Статья наделала много шума. Почти все газеты перепечатали её, и акции Филеаса Фогга сильно упали.