Фритьоф Нансен - «Фрам» в полярном море

Каяки, с которыми нам тоже пришлось немало повозиться, были приведены в порядок примерно к тому же сроку. У нас было теперь пять парных каяков и один одиночный. Этот последний сделал я сам, весил он 16 кг. Все каяки были испытаны в полынье; они оказались прочными и воду не пропускали. Вместе с нартами каяки были подвешены на стойках; в случае нужды их можно было сейчас же снять.

Моторная лодка, которая больше не была нужна, пригодилась как хороший материал для накладных полозьев и тому подобных поделок. Сняв ее с Большого тороса, мы разобрали ее на части. Она была построена из исключительно прочного вяза, несколько досок которого тотчас пошли на накладные полозья к тем нартам, которые их еще не имели из-за недостатка материала. Был принесен с Большого тороса также ящик с медикаментами, его поставили в одну из шлюпок, лежавшую на торосе возле корабля. Содержимое ящика оказалось в полной сохранности; ни одно лекарство не замерзло, не разорвало ни одного пузырька, хотя в ящике имелось много медикаментов, содержавших не более 10 % алкоголя.

Одновременно мы занимались отбором, взвешиванием и приведением в порядок провианта в количествах, рассчитанных для одиннадцати человек на семьдесят дней санной экспедиции и на шестимесячное пребывание во льдах.

Перечень и вес провианта видны из следующей таблицы:

Провиант для санной экспедиции (на 11 человек в течение 70 дней)

Килограммы

Шоколад Кедбери, 5 ящиков по 22 кг 110

Мясной шоколад 11,5

Белые (пшеничные) сухари, 16 ящиков по 20 кг 320

Масло датское, 12 бочонков по 12,5 кг 150

Плитки лимонного сока 1

Рыбная мука проф. Вааге (Waage) 22,5

Сушеный картофель сорта «Викинг», 3 бочонка по 12 кг 36

Гороховый суп Кнорра 2,5

Чечевичный суп Кнорра 2,5

Бобовый суп Кнорра 2,5

Суп Бовриль, 2 ящика 47

Vril-food, 1 ящик 22

Овсяная мука, 1 ящик 36

Порошок из сыворотки, 1 ящик 22,5

Алейронатовый хлеб, 5 ящиков по 22,5 кг 112,5

Пеммикан, 6 ящиков 154

« 7 мешков 269

Сушеный ливерный паштет, 1 мешок 46

Итого… 1367,5

Кроме того, соль, перец и горчица.

Провиант для шестимесячного пребывания на льду (на 11 человек)

Килограммы

Жареное и вареное мясо, 14 ящиков по 32,5 кг 455

Minced collops [394], 3 ящика по 22,5 кг 67,5

Солонина, 3 ящика по 38 кг 114

Прессованная ветчина, 3 ящика по 38 кг 114

Соленая баранина, 17 банок по 2,75 кг 46,5

Хлеб, 37 ящиков по 22,5 кг 832,5

Супы разные Кнорра, 2 ящика по 25,5 кг 51

Овощи: белая капуста, жюльен, коренья для супа 27

Мука, сахар, 3 ящика по 18 кг 54

Овсяная мука, 4 ящика по 36 кг 144

Овсяная крупа, 4 ящика по 36 кг 144

Сушеная брусника, 2 ящика по 4,5 кг 9

Маргариновое масло, 20 банок по 12,5 кг 250

Бычьи языки, 1 ящик 9

Датское масло, 2 ящика 152

Стеариновые свечи, 5 ящиков 90

Строганая рыба, 1 ящик 10

Макароны, 1 ящик 22,5

Сушеный картофель сорта «Викинг», 4 ящика 94

Рыбная мука Вааге (Waage), 2 ящика 90

Искусственное желе (Frame-food-jelly), 1 банка 96

Мармеладное желе, 1 банка 24,5

Желе из лимонного сока, 1 банка 24,5

Шоколад Кедбери, 3 ящика 67,5 Какао с молоком, 1 ящик 8

Молоко, 10 ящиков по 48 банок 218 Чай, 1 ящик 9

Английский пеммикан, 13 ящиков 342

Датский пеммикан, 1 ящик 31

Сушеный ливерный паштет, 3 ящика 92,5

Vril-food, 5 ящиков 94 Кроме того, 2 ящика соли, один ящик горчицы и один ящик перца

Когда все было приготовлено и упаковано, провиант сложили в определенных местах на передней части палубы под тентом. Я собирался перенести все это на лед попозже, к зиме, или же когда это будет вызвано необходимостью.

Угля у нас все еще было больше, чем нужно, – около 100 т. Я считал, что на топливо в течение шестимесячного пребывания на льду 20 т будет вполне достаточно. Таким количеством наполнили бочки, бочонки и мешки и снесли их на лед вместе с 700 кг сушеного картофеля, 200 л керосина, 350 л газолина и 150 л гарного масла. Так как осадка судна по-прежнему была еще велика, мне хотелось облегчить судно, насколько это было возможно, не подвергая, конечно, опасности выгруженные продукты.

После того как ветряной двигатель выбыл из строя и был снят, мы, разумеется, не нуждались больше в батарее и динамо; поэтому разобрали всю установку, сняли лампы, колпаки и все, что к ней относилось. То же сделали и с лодочным керосиновым двигателем: его сняли и положили на лед вместе с разными тяжелыми материалами. Один из больших ботов был снят еще раньше, теперь сняли второй и отвезли его на Большой торос. Но вскоре Большой торос отдрейфовал слишком далеко. Поэтому боты и все находившееся там имущество было привезено назад и сложено на большой льдине, к которой пришвартовалось судно. Мы называем ее «нашим имением». Над палубой и над всей кормовой частью судна вплоть до переднего края кормы устроена дощатая платформа, на которой зимой будут сложены нарты, каяки и все прочее.

22 июля мы снова приступили к промеру глубины; в этот день два раза опустили лот на глубину 2500 и 3000 м, оба раза не достав дна. На этот раз мы сделали надставку длиной в 400 м из пенькового троса. Чтобы не пропустить момента, когда лот коснется дна, мы развертывали трос так медленно, что для достижения глубины 3000 м потребовалось 2 ч 30 мин.

23-го мы опять произвели два промера: первый на 3400 м (дна не достали) и второй на 3800 м (дно достали). Чтобы достичь лотом последней из упомянутых глубин, потребовалось 2 ч 30 мин. Наконец, 24 июля мы произвели еще одно измерение и, не достав дна на глубине 3600 м, пришли к заключению, что глубина здесь доходит до 3700 ± 100 м.

Доктор выезжал 7 июля на плоту на поиски водорослей, но вернулся с пустыми руками. Этим летом удивительно мало водорослей, да и животных организмов в воде, по-видимому, гораздо меньше, чем в прошлом году.

В первые дни после освобождения из ледяных оков «Фрам» спокойно стоял в своем бассейне. Но в ночь на 14 августа по вскрывшейся узкой полынье приплыл высокий торос, который затем заклинило между бортом судна и наружным краем полыньи.

Нам вовсе не хотелось – в случае, если придется остаться тут на всю осень и зиму, – иметь столь опасного и докучливого соседа, как этот колосс; поэтому решено было взорвать его. Скотт-Хансен и Нурдал тотчас принялись за работу; после долгих трудов в течение нескольких дней им удалось все подготовить к взрыву.

В субботу 17 августа после обеда внезапно вокруг началось сильное сжатие. Корму «Фрама» в несколько минут подняло на 22 дюйма, а нос на 14. Величественно, бесшумно, без малейшего крена плавно поднимался вверх тяжелый корабль с быстротой и легкостью перышка – грандиозное и радостное зрелище.

Через день лед опять развело, судно снова очутилось на воде и простояло спокойно до утра 21 августа, когда снова начался сильный напор. Теперь «Фрам» оказался в очень неудобном положении: с обоих бортов выросли высокие торосы, вторые, сдавив середину корабля примерно на протяжении 5–6 м, выжали его на 6–8 дюймов кверху. Спустя полчаса напор прекратился, и «Фрам» опустился на свое прежнее ложе.